Смешной и печальный фильм об отношениях творчества и бизнеса.
Технологический гений Майк Лазаридис (Джей Барушель) руководит небольшой компанией по производству разного рода чипов. Впрочем, особенного финансового успеха у нее нет. Майк и его приятель Даг (Мэтт Джонсон) пытаются продать большим компаниям новую разработку — продвинутый карманный телефон, который также будет сочетать функции пейджера и компьютера. Но ничего не выходит: ребята умеют изобретать и строить, но совершенно лишены маркетингового таланта. Им берется помочь жесткий и беспринципный Джим Балсилли (Гленн Хауэртон из «В Филадельфии всегда солнечно», самое гениальное кастинговое решение в фильме). Он как раз в технике ничего не смыслит, зато очень хорошо умеет залезать покупателям под кожу. Его даже с прошлой работы поперли за излишнюю инициативность.
История компании BlackBerry настолько идеально подходит формату биографического фильма, что даже странно, как долго кинематографисты к ней подбирались. Судите сами: это одновременно история успеха и история провала в одной, в ней как будто специально собраны все самые яркие архетипы подобных сюжетов. Тут и нервозные гении, и корпоративные крысы, и наивные мечтатели, и жесткие управленцы, которые уничтожают все веселье и превращают некогда процветающую команду друзей в бездушную машину по печатанию денег. Но что самое прекрасное, Blackberry показывает, что эти архетипы не статичны. Одни и те же люди могут быть совершенно разными персонажами в зависимости от отрезка их жизни. Майк Лазаридис в начале фильма — типичный герой духоподъемного байопика: талантливый, готовый крушить границы возможного. Лазаридис в финале — злодей того же жанра: холодный коммерсант, находящийся в ужасе от того, что его вот-вот сметет волной прогресса (в лице Apple, разумеется).
И фильм Мэтта Джонсона подробно показывает эту трансформацию — на уровне не только содержания, но и формы. Первая половина фильма выглядит несколько суматошливой. Камера носится по кабинетам, ищет лица и случайные детали, она субъективная и живая, как в «Игре на понижение» МакКея или сериале «Офис». Хотя это скорее не заимствование у других авторов, а вполне себе органичный для режиссера Джонсона стиль: он сам раньше снимал полуэкспериментальные мокьюментари и только сейчас добрался до кино с большими актерами. Ему хорошо удается даже в очевидно заскриптованном фильме создать ощущение хаоса. Офисное пространство BlackBerry (а точнее, в то время еще Research in Motion) превращается в эдакий первобытный бульон таланта и идей, из которого неизвестно что именно выйдет. Этого не знают даже сами инженеры — потому что прототипы собирают на ходу и буквально из чего придется.
Мокьюментарный стиль остается на протяжении всего фильма, но со временем хаотичный дух исчезает. Офисы из подобия компьютерного клуба превращаются в скучные серые коробки, уходят взволнованные крики и дружеские перепалки, пропадают даже вечера просмотров фильмов. Вместо сумбурных комедийных сцен появляется более конкретный сюжет с финансовыми махинациями. Мэтт Джонсон, показывая падение компании, проводит эксперимент и над самим собой — смотрит, сможет ли он отказаться от свободного стиля и загнать себя в более тесные жанровые рамки. В отличие от BlackBerry, которая с приходом больших денег стремительно потеряла лицо, у Джонсона как раз все получается: даже в довольно душащих границах корпоративного байопика он не теряет остроумия и сценарного изящества. Его фильм, помимо прочего, — мастер-класс по рефренам. Фразы, брошенные героями в одном контексте, затем повторяются совершенно в ином — и вдруг значат что-то совершенно противоположное, дополнительно подчеркивая, насколько все изменилось. А изначально забавные детали со временем обрастают печальными коннотациями. Скажем, в самом начале показано, как Лазаридис чутко слышит жужжание некачественной электроники и не может его терпеть — берется лично чинить устройство прямо в чужом офисе. В конце он собственную компанию доводит до того, что жужжание теперь повсюду.
Вообще, для фильма о технологических пионерах у BlackBerry очень интересные отношения с прогрессом. Мэтт Джонсон с большим интересом показывает изобретения героев, но в итоге их амбиции приводят лишь к корпоративной серости и, кажется, ни к чему другому и не могли бы. Цена развития здесь — скука. Деньги отнимают личность, не дают заниматься любимым делом или просто спокойно посмотреть хоккей (важный для фильма символ, ведь почти все персонажи — канадцы). А единственным по-настоящему живым персонажем остается тот самый приятель Даг, который не принимает новую реальность, отвергает прогресс компании, а в ключевой момент просто разворачивается и уходит. Кажется очень символичным, что играет его сам Джонсон. Будь фильм снят каким-то другим, более успешным постановщиком, наверняка бы выглядел очередной лицемерной сказкой от богатых о том, что богатство — зло. Но в руках аутсайдера Джонсона история превращается почти что в манифест эдакой здоровой стагнации. Мол, иногда, чтобы быть счастливым, надо понимать свои ограничения и не лезть, куда не просят.