«Молодой человек» — фильм о тридцатилетнем парне (его играет Павел Табаков), который в один день теряет работу и жену. Он всегда был примерным учеником и студентом, слушался маму и представить не мог, что однажды ему придётся пойти на аферу ради закрытия ипотеки. Герой решает поучаствовать в конкурсе для талантливых детей и для этого притворяется подростком — задача, естественно, оказывается сложнее, чем кажется на первый взгляд.
Недавно мы побывали на съёмках проекта — они проходили в подмосковном селе Петрово-Дальнее, около старенького здания ДК «Луч», выглядящего примерно как любой другой провинциальный Дом культуры. При нас, правда, до интерьерных съёмок дело не дошло: по приезде журналистов съёмочная команда только-только устанавливала свет и огромные зелёные экраны на улице. Из-за того что площадка расположилась вокруг ДК, по ней нередко слонялись местные жители, с удивлением рассматривающие громоздкую аппаратуру и явно пытающиеся разглядеть хоть кого-нибудь «знакомого».
«О, наш потенциальный зритель пошёл», — смеясь, говорит нам режиссёр Александр Фомин, провожая взглядом очередную молодую компанию из Петрово-Дальнего, случайно заглянувшую на съёмки. Фомин — 32-летний дебютант, до этого снявший короткий метр и написавший сценарий к сериалу «Восьмидесятые», «Аванпосту» и готовящейся «Караморе». Он рассказал нам, как ему пришла идея фильма о парне, притворяющемся подростком, и почему именно «Молодой человек» стал его первым полнометражным фильмом в качестве режиссёра.
— Я знаю, что до «Молодого человека» у вас был другой сценарий, по которому вы собирались снимать кино вместе с продюсером Ильёй Найшуллером. Но что-то не срослось, и тогда вы написали эту картину, причём сделали это очень быстро.
— Да, изначально я написал романтическую комедию, это был такой роуд-муви про путешествие по всей Европе вплоть до Лиссабона. Но, во-первых, она действительно вышла слишком дорогой. Во-вторых, сейчас, к сожалению, кино о путешествии снимать в принципе сложно — не та ситуация в мире.
Так что мы оставили эту идею для лучших времён. Надеемся, что, когда всё закончится, мы к ней вернёмся.
Я вообще много сценариев писал. Но по разным причинам снимать их не получалось – то дорого, то тема не та, то ещё что-то. И вот когда я уже совсем отчаялся, я использовал это настроение — настроение отчаявшегося тридцатилетнего человека — и написал «Молодого человека» буквально за пару недель, за новогодние праздники.
— Хотя про сюжет фильма пока известно не слишком много, по синопсису кажется, что в нём важной станет тема материнской гиперопеки — ведь герой Павла Табакова всё детство ходил по репетиторам из-за мамы, а потом оказалось, что к взрослой жизни он просто не готов.
— Гиперопека – это прям клинические случаи, у нас тут скорее речь о конфликте установок. Вот у наших родителей была такая установка, что если ты хорошо учишься, ты потом хорошо работаешь, а значит, получаешь хорошую зарплату, квартиру и так далее. А потом они проецировали эту психологию на детей.
И наш герой действительно учился. У него не было детства, потому что мама считала, мол, «всё хорошее у тебя будет впереди, а сейчас надо поучиться, сейчас надо напрячься, поступить в хороший вуз». Конфликт в этом столкновении, ведь мы сейчас видим, что всё это не совсем так.
— Что ничего хорошего не случилось.
— Что, да, хорошее образование не обязательно даст тебе хорошую успешную работу, что может быть по-разному, что это лотерея, и важно самому ориентироваться на местности, уметь заводить знакомства и так далее. Это конфликт идеалистических материнских установок и той реальности, в которую попадает герой и понимает в свои тридцать лет, что мир вообще не так устроен. Что свой диплом он может разве что показать, сказать «здравствуйте!», и всё, больше он ни на что не годится. Это я вам говорю как человек с красным дипломом МГУ. После окончания вуза я его нигде не доставал.
— Какой диплом, если не секрет?
— Я учился на инязе, я лингвист. Самая востребованная, да, и нужная специальность. (Смеётся.)
— Я как киновед вас отлично понимаю. Ещё одна нужная и востребованная профессия.
— Гуманитарии – это сила!
— Выходит, что «Молодой человек» — ещё и coming-of-age — история взросления. При том что герою уже 30.
— Да, это история такого вот, как бы это сказать, повторного взросления, что ли.
— Отложенного взросления?
— Да, отложенного взросления. Когда ты по-настоящему понимаешь, что вот эта формула «когда я вырасту, я сделаю то-то и то-то» уже не работает. Ты уже вырос. Тебе тридцать лет, чувак. Надо проснуться и понять, чем ты будешь заниматься.
Я думаю, это актуально для людей нашего возраста. Тех, кто закончил университет, поработал и понял: «Блин, а я уже взрослый». Вот я раньше в 16 лет смотрел на тридцатилетних и думал: «О, какой старый человек идёт». А теперь я этот старый человек.
— Мне кажется, сейчас эта тема особенно актуальна — вон, нам недавно и возраст детства продлили.
— Ага, до 35 лет. Это очень радует, спасибо!
Вообще, мне кажется, это очень интересная сюжетная формула – тридцатилетний встречается с реальными подростками. У нас же по сюжету герой прикидывается тинейджером, чтобы выиграть в конкурсе для талантливых детей, получить деньги и закрыть ипотеку.
И вот он думает, что он «в теме», что он так же одевается, всё понимает, но потом сталкивается с подростками настоящими и понимает, что это не так совершенно. Что это другое поколение, другой слэнг, другие интересы, другой взгляд на жизнь. Я с этим столкнулся, когда закончил университет и работал учителем истории и обществознания в школе. Приходишь такой: «Йоу, мы с вами на одной волне». Ага, дяденька, здравствуйте.
— В общем, How do you do, fellow kids.
— Да-да-да!
В разговоре с настоящими подростками окончательно понимаешь, что повзрослел. Что ты уже не успеваешь за трендами, не понимаешь, почему это прикольно, почему это всем нравится. Ловишь себя на мысли «Раньше было лучше» – а ведь когда-то эту же фразу тебе родители говорили. «Вот раньше была музыка, а сейчас — что это такое?»
И ты думаешь: «Боже мой, когда это началось? Почему я говорю это?»
— Мне всегда казалось, что зафиксировать мировоззрение и какие-то тренды молодёжи — просто жутко сложная задача. Они ведь сто раз поменяются, пока фильм выйдет.
— Да, это точно.
— Как вы с этим справляетесь?
— Начнём с того, что мы принципиально брали на роли подростков актёров соответствующего возраста – и «групповка» у нас тоже вся 16-17-18 лет. И когда у нас были читки сценария, мы сверялись с ними. Какие-то идеи они подкидывали, а я это в сценарий потом добавлял.
То есть у нас, грубо говоря, есть эксперты — та же актриса Валя Ляпина, которая у нас играет, ей 19, она всегда может подсказать что-то. Я у неё постоянно спрашиваю: «А вы вот так говорите?» Она скажет: «Ну да, так». Или: «Нет, я бы сказала вот так, по-другому».
— А вдруг они просто побоялись взрослым сказать, что что-то не так?
— Нет, думаю, сейчас дети ничего бы не побоялись.
— Справедливо.
— Сказали бы прямо и точно.
Кроме молодых актёров — которых легко можно было спутать с гуляющими вокруг ребятами из Петрово-Дальнего (художники и костюмеры постарались) — на площадке были замечены актёры Павел Табаков и Ингрид Олеринская. Первый рассказал о сложностях исполнения роли человека, который должен находиться сразу как бы в двух возрастах. А вторую допрашивали на тему её экранных отношений с главным героем (её персонаж — любовный интерес Табакова): журналисты с ТВ, кажется, пытались выяснить, будут ли в картине постельные сцены. Олеринская ничего конкретного не ответила — увидите, мол, в самом фильме.
Чуть позже появились Данила Поперечный — стендап-комик и блогер, исполняющий одну из ведущих ролей в картине, — и продюсер Илья Найшуллер. Александр Фомин рассказал нам, как к проекту вообще подключился автор «Хардкора» и «Никто».
— Я написал сценарий и показал Илье, я не думал, что он заинтересуется, показал просто как старшему товарищу, чтобы он сказал, что думает. А он прочитал и такой: «Больше никому не показывай. Давай снимать».
И он прям впрягся в историю, помог мне собрать команду. Его зацепила эта тема – возможно, потому что мы с ним ровесники и нас одинаковые вопросы волнуют: внезапно подкрадывающаяся зрелость, когда видишь детей и общаешься с ними, понимаешь, что тридцать лет — это вовсе не вторые двадцать.
Сам Найшуллер, правда, рассказал немного другую историю:
— Да он [Александр Фомин] неправду говорит. Мы с ним уже обсуждали совместную работу раньше, и я ему сказал, что если будет очень хороший, подъёмный сценарий, я готов побороться за то, чтобы он его снял. Так что он писал, зная, на что идёт. Хотя история у него красивая получилось.
— Это хорошо с фильмом, кстати, соотносится. Получается, он приврал ради красивого сюжета.
— Конечно. Слушай, ну все немного где-то привираем. Я, например, сейчас делаю вид, что знаю, о чём говорю.
Если никого это не обижает и жертвы нет, значит, ничего страшного. Здесь главное, что он написал классный сценарий, я сразу в него вцепился и сказал: «Саня, давай пробовать».
— Собственно, я всё это подводил к вопросу: что именно вас так зацепило в сценарии?
— Целостность, тональность, юмор, арки героев с очень понятным конфликтом — я просто помню себя в двадцать девять, как я не находил себе места и не понимал, что делать со своей жизнью. И в 29 у меня всё изменилось — я сделал работу [имеется в виду фильм «Хардкор». — прим. ред.], на которую обратили внимание. До этого я был никому не нужен.
И вот эта боль героя — когда ты видишь, что следующее поколение уже догоняет, а ты сидишь и не понимаешь, что делать, мне очень понятна. Другой вопрос, как из этой боли сделать комедию? Это уже классная задача, и Саша её решил.
— Мне кажется, плюс того, что сейчас так быстро меняются поколения и тренды, в том, что теперь эта история может быть понятна не только тридцатилетним, но и тем, кому 23. Потому что в 23 ты смотришь на тех, кому 16, и перед вами тоже пропасть огромная.
— Абсолютно точно. Когда мне Pharaoh рассказал, что он в 16 лет понял, что «время бежит», я подумал: «Вот ты сволочь. Пошёл ты! Время у него бежало в 16 лет». И он взял и сделал себе имя в раннем возрасте.
С режиссёрами сложнее, конечно — ими редко становятся молодые. Есть, конечно, исключения вроде Орсона Уэллса, но, в принципе, где-то 27 лет — стандартный возраст для режиссёрского дебюта. И когда мне было 27, я такой: «И чё, ничего не произошло? Я пишу и никому не нужен. Я снимаю и никому не нужен». Эта боль была и будет через сто лет, никуда она не денется.
— Режиссёр «Хроники» Джош Транк рассказывал, что он очень хотел снять свой первый фильм просто ради того, чтобы сделать дебют в режиссуре не позже, чем Спилберг.
— У меня тоже эти мысли были — Спилберг как раз снял до 27. И мне было очень больно, когда я не успел. Но что уж тут, надо было меньше в видеоигры играть.
Илья Найшуллер также рассказал о выборе актёров в фильм. По его словам, Павел Табаков был первым же кандидатом на главную роль –– потому что он один из немногих актёров, кто может одинаково убедительно сыграть 18-летнего и 30-летнего персонажей. «Если б Паша отказался, мы бы не знали, что делать», — честно признаётся продюсер.
Что касается Данилы Поперечного — его Найшуллер пригласил прямо во время подкаста видеоблогера, посвящённого премьере «Никто». Илья показал ему сценарий и прямо во время эфира позвонил Александру Фомину. В итоге Поперечному понравился его персонаж, и, несмотря на то что он сам себя актёром не считает, он согласился на съёмки.
Найшуллер говорит, что общественное мнение о блогерах как о «не-актёрах» вообще не очень корректное — и поэтому странно удивляться, что они всё чаще появляются в кино. Такие интернет-звёзды как минимум уверенно чувствуют себя перед камерой и знают, как развлекать людей. В случае Поперечного, по словам продюсера, это подкрепляется хорошим чувством юмора и умением импровизировать.
Наш фотограф Фёдор Кузьменко также поинтересовался, насколько большая роль в фильме у Данилы Козловского — его самого в тот день на съёмочной площадке не было. Найшуллер не стал раскрывать, кого конкретно играет актёр, но сказал, что персонаж его очень важен для сюжета, хоть и появляется он в картине относительно ненадолго. Илья сравнил его с Энтони Хопкинсом, у которого в «Молчании ягнят» было всего 16 минут экранного времени, но это не помешало ему взять «Оскар» за лучшую мужскую роль.
Наконец, начались съёмки. Оказалось, что те самые огромные экраны воздвигались вокруг автобуса, в котором по сюжету едет главный герой. Сама машина, к слову, никуда не двигалась: эффект движения создавался с помощью странных конструкций, на вершине которых были закреплены ветки с листьями.
Эти конструкции вручную крутили несколько человек. И благодаря этому в кадре создавалось ощущение, будто по лицу Павла Табакова бегают тени от проносящихся мимо автобуса деревьев.
Это не единственное интересное приспособление, которым пользовались на съёмках кинематографисты. Например, чтобы не лезть с громоздким оборудованием внутрь тесного автобуса, оператор Михаил Соловьёв управлял камерой дистанционно — сам при этом он стоял снаружи машины.
Чуть поодаль, в тени деревьев, сидел режиссёр перед монитором, на который выводится изображение с камеры. С ним там же находился Илья Найшуллер, а у соседнего монитора уже отснятые сцены монтировал Владислав Каптур.
Сюда же, в тень, приходили актёры после нескольких дублей. Автобус на тридцатиградусной жаре нагревался очень быстро, и долго снимать в нём, судя по всему, было очень сложно.
Вообще, из того, что нам довелось увидеть, Александр Фомин создаёт впечатление режиссёра, который точно понимает, чего хочет. Когда он работает с артистами, от него не услышишь ничего похожего на стереотипные театральные фразы в духе «покажи мне страсть». Только конкретные замечания — где нужно немного повернуться, где сказать фразу чуть медленнее, а где быть чуть «пьянее».
Сложно сказать пока, каким выйдет его дебютный фильм — это мы сможем узнать только в 2022 году (точной даты релиза пока нет). Но будем надеяться, что нас ждёт громкое открытие. Вполне вероятно, раскроется ещё один талантливый автор из поколения тридцатилетних, которые в последнее время активно штурмуют российское кино с новым типом фильмов — очень личных и абсолютно зрительских, не похожих ни на кондовые фестивальные драмы, ни на мейнстримные кавээновские комедии. «Молодой человек» обещает быть именно таким.