«День сурка»: как за 30 лет концепт повторения доказал пригодность во всех жанрах?

В 1993 году в мировой прокат вышла легендарная комедия «День сурка» — история о вредном метеорологе Филипе Коннорсе, застрявшем во времени в богом забытой провинции. За 30 лет своего существования картина Гарольда Рамиса не только обросла сотней философских интерпретаций, но и значительно популяризировала троп о временной петле, который нашел реализацию буквально в каждом жанре — от научной фантастики до остросюжетного боевика. 

Время — это плоский круг

Первое упоминание о временной петле можно найти в книге Э.Р. Эддисона «Змей Уроборос», вышедшей в далеком 1922 году. Роман, написанный в жанре средневекового фэнтези, рассказывает о кровопролитном противостоянии королей вымышленной страны Демонландии. В финале потери от многочисленных сражений оказываются слишком ужасными, а цели героев — поверхностными. Правители объединяются, чтобы повернуть время вспять и вернуть из мертвых всех павших героев. 

Ли Трейси в роли Джо Гамлета на кадре из фильма «Заведи Часы»

Режиссер первого фильма с использованием концепта петли времени, американец Эдгар Селвин, едва ли вдохновлялся эпическим романом Эддисона. В его картине «Заведи часы» 1933 года не нашлось места ни воинствующим королям, ни историям искупления. Главный герой — владелец табачного магазина Джо Гамлет (Ли Трейси) — напоминает скорее Эвана Треборна (Эштон Кутчер) из культового триллера «Эффект бабочки». Благодаря случайному событию Джо удается переместиться в тело более молодой версии себя и начать все заново. Попытка переписать судьбу ожидаемо оборачивается крахом, а возвращение к прежней жизни становится по-настоящему ценным подарком.

Билл Мюррей в роли Фила на кадре из фильма «День сурка»

На первый взгляд далекая от «Дня сурка» картина «Заведи часы» в свое время сформировала основной мотив знакового тропа, на который впоследствии будут ориентироваться остальные кинематографисты. Герои, оказавшиеся внутри временной петли, либо ощущают себя жертвами несправедливых обстоятельств, либо испытывают сильнейшую фрустрацию от неудовлетворенности жизнью. Каждый из них получает волшебный шанс что-то изменить — в некоторых случаях перемены и правда приводят к лучшему, а иногда смысл в том, что менять ничего не нужно. Знаковый «День сурка» продвигает идею однообразия как тотального отсутствия личностного роста, где трансформация выступает триггером для начала завтрашнего дня. Вновь и вновь возвращаясь во 2 февраля, циничный репортер Фил Коннорс учится смотреть на реальность под иным углом, разрушает внутренние скрепы и в конце концов открывается миру всем сердцем. 

«Детка, ты у меня на крючке»

Благодаря невероятной популярности «День сурка» стал не только олицетворением бесконечной рутины, но и синонимом термина «временная петля». Вышедшая в 1993 году комедия Гарольда Рамиса раз и навсегда вписала себя в историю кинематографа, не оставив конкурентам даже шанса. Роман Э.Р. Эддисона, как и картина Эдгара Селвина, говорил на слишком узкую аудиторию и быстро потерял актуальность, сам троп при этом получил прочную ассоциацию с проживанием одного и того же дня без участия магии или путешествий во времени. 

Энди Макдауэлл в роли Риты на кадре из фильма «День сурка»

Несмотря на то что в последние годы термин «временная петля» все чаще всплывает в контексте обсуждения новых фильмов, большинство зрителей продолжают именовать сюжетный троп «днем сурка». В первую очередь потому, что «день сурка» — узнаваемый и, как бы комично это ни звучало, проверенный временем бренд с отличным знаком качества. Циничная непосредственность персонажа Билла Мюррея, жестокие и смешные сцены многочисленных самоубийств, ямочки на щеках Энди МакДауэлл, блаженная I Got You Babe в радиоприемнике накрепко впечатались в культурный код сразу нескольких поколений: приметы породили бесчисленное количество шуток, мемов и цитат, стали неотъемлемой частью общения.

Билл Мюррей в роли Фила на кадре из фильма «День сурка»

Любой фильм с использованием временной петли так или иначе обречен на бесконечное сравнение с шедевром из детства миллениалов. Упоминая «День сурка», люди автоматически заявляют о своем вкусе, возрасте, насмотренности, уровне вовлечения в общественную культуру. «День сурка» можно обсуждать с друзьями и соседями, супругами и бывшими одноклассниками, президентами, представителями других стран — обширная география комедии Рамиса поражает. В конце концов праздник 2 февраля отмечают только в США. Но «День сурка» смог выбраться за рамки традиционной точки отсчета наступления весны, став точкой соприкосновения между людьми во всем мире. В начале нулевых «День сурка» — это уже не только кино, но и популярный фразеологизм, выражение эмоции усталости от монотонной работы, безысходной рутины или сложной ситуации, не получающей развития. 

И, несмотря на то что «временная петля» все еще выглядит более профессиональным и собирательным понятием, «день сурка» всегда будет казаться нам роднее и привычнее.

«День сурка»: сквозь годы и жанры

Всенародная любовь к «Дню сурка» формировалась постепенно, из поколение в поколение, каждое второе февраля. При этом вышедшую в 1993 году комедию сложно назвать кассовым гигантом: при бюджете в 14,5 млн долларов она собрала всего 71 млн, многократно окупилась, но «Парком Юрского периода» не стала. Впрочем, в конце прошлого века кинотеатральные сборы мало что решали, миром визуального искусства правили VHS. Именно кассеты и сделали «День сурка» культовым. Особую роль в популяризации картины также сыграло центральное телевидение, для которого «Один дома» и «День сурка» были неизменными праздничными хитами.

Неудивительно, что концепт временной петли, успешно использованный в комедии Гарольда Рамиса, с годами получил продолжение и в других фильмах. Так, в вышедшей в 1996 году драме Тома Тыквера «Беги, Лола, беги» главная героиня была вынуждена перезапускать время вспять, чтобы заработать деньги на спасение бойфренда. Так же как и Рамис в свое время, Тыквер поднимал вопросы детерминизма и свободы воли, наглядно иллюстрировал то, как минимальные изменения в поведении человека способны повлиять не только на его будущее, но и на судьбы многих других людей. Участником основной программы фестиваля «Сандэнс» 2006 года стал хоррор «Вторсырье» дуэта Джеффри и Джошуа Крука. По сюжету официантка пытается предотвратить собственное убийство, вновь и вновь возвращаясь в один и тот же вечер рабочего дня. Для героини временная петля становится подарком судьбы, путем в лучшее будущее.

Франка Потенте в роли Лолы на кадре из фильма «Беги, Лола, беги»

После стабильных 90-х пришли неопределенные 00-е, принесшие с собой теракт 11 сентября, войну в Ираке, мировой экономический кризис 2008 года. Миллениалы повзрослели и перестали смотреть на мир сквозь розовые очки. Застревание в бесконечной временной петле окончательно перестало быть изматывающей пыткой, оно превратилось в уникальную возможность переписать прошлое, исправить прежние ошибки. Восприятие концепта изменилось, а вместе с ним поменялись и сами фильмы. В боевике «Исходный код» 2011 года Джейк Джилленхол играет пилота американской авиации, который пытается предотвратить взрыв в поезде. Искусственно созданная временная петля помогает ему найти способ обезвредить бомбу и спасти миллионы жизней. Фантастический экшен «Грань будущего» с Томом Крузом и Эмили Блант также продолжает использовать троп как возможность изменить настоящее к лучшему — в фильме Дага Лаймана временная петля помогает людям одолеть инопланетных захватчиков. 

Эмили Блант в роли Риты на кадре из фильма «Грань будущего»

В новом веке сюжетная завязка «Дня сурка» частенько встречалась и в комедиях, герои которых, подобно Филу Коннорсу, искали магию момента в обыденности жизни. 

В подростковой комедии «Хочу. Не могу» 2014 года 18-летний Робб вновь и вновь переживает неудачную потерю девственности, пока в конце концов не встречает девушку, в которую по-настоящему влюбляется. Для него временная петля становится возможностью сделать правильный выбор, найти «своего» человека в толпе незнакомцев. В конце концов найти партнера по сердцу, а не для галочки. «Хочу. Не могу» транслирует прекрасный моральный посыл для подростков, которые все время торопятся взрослеть. В научно-фантастическом ромкоме 2020-го «Зависнуть в Палм-Спрингс» с Энди Сэмбергом и Кристин Милиоти временная петля помогает двум одиноким душам найти друг друга. Отдалившийся от любимой девушки Найлз (Сэмберг) и несчастная подружка невесты Сара (Милиоти) становятся своего рода товарищами по несчастью, оказавшись в одной временной петле. В попытках разрешить загадку вселенной они сакраментально сближаются и пытаются определить: стоит ли променять бесконечный гедонизм без последствий на возвращение во «взрослую» жизнь?

В шведской картине «Снова голый» шалопай Андрес (Хенрик Норбег) просыпается обнаженным в лифте после слишком веселого мальчишника. В попытке разобраться в произошедшем и, что немаловажно, найти одежду он так и не успевает дойти до собственной свадьбы. А на следующее утро вновь оказывается в злополучном лифте. В «Снова голый» временная петля помогает сохранять сюжетную интригу, становится идеальной формулой для детективного жанра — проживая один и тот же день, герой узнает все больше шокирующих подробностей о своем вечере, некоторые из которых меняют его представление о реальности. И даже заставляют забыть о женитьбе.

К началу 2020-х годов понятие «день сурка» окончательно переместилось в метапространство. В датском хорроре «Коко-ди Коко-да» временная петля используется как метафора проживания горя — потерявшие маленькую дочь родители переживают один и тот же страшный день в лесу и оказываются лицом к лицу со своими трагическими воспоминаниями. В мини-сериале «Я могу уничтожить тебя» подвергшаяся сексуализированному насилию писательница Арабелла (Михаэла Коэл) проходит через разные сценарии встречи с преступником, каждый из которых существует лишь в ее голове. В случае «Я могу уничтожить тебя» временная петля также работает максимально психотерапевтически: героиня переживает тяжелую травматическую ситуацию без непосредственного соприкосновения с агрессором, что в конце концов позволяет ей стать свободной. В мелодраме «Карта совершенных мгновений» двое подростков — Маргарет (Кэтрин Ньютон) и Марк (Кайл Аллен) — застревают в бесконечном летнем дне, который должен разделить их жизни на «до» и «после». В адаптации одноименного рассказа Льва Гроссмана «день сурка» оборачивается метафорой взросления, зацикленный летний день — беззаботным детством, а никак не наступающее завтра — шагом в принятие реальной картины мира. 

Михаэла Коэл в роли Арабеллы на кадре из сериала «Я могу тебя уничтожить»

Отдельного упоминания заслуживает слэшер «Счастливого дня смерти», в котором временная петля — элемент жанрового постмодернизма. Главная героиня — студентка Триш (Джессика Рот) — становится жертвой маньяка в собственный день рождения. Благо, судьба дает Триш шанс спасти себя: застряв во временной петле, девушка пытается раскрыть личность загадочного преступника прежде, чем он успеет всадить в нее нож. Жанр слэшера, который сам по себе основан на повторах, идеальная почва для сюжета в стиле «дня сурка». Успех «Счастливого дня смерти» — наглядное тому доказательство.

Джессика Рот в роли Триш на кадре из фильма «Счастливого дня смерти»

Назад в будущее

В 2023 году знаковый концепт продолжает оставаться актуальным — этому способствуют и свежие воспоминания о самоизоляции во время пандемии, и теряющая стабильность реальность, и активное обращение кинематографа к популярным трендам прошлого. 

На фоне бесчисленных ремейков, повторных адаптаций бестселлеров и переосмыслений классики «День сурка» кажется не просто фильмом о поиске личностного роста, а отражением затянувшегося творческого кризиса современной киноиндустрии, в который вписываются и однотипные супергеройские блокбастеры Marvel, и безыдейные экранизации Disney, сериалы по мотивам «Гарри Поттера» и «Властелина колец», новые «Звездные войны». Массовое кино живет по канонам «Дня сурка», а зрители в кинотеатрах все чаще чувствуют себя Филом Коннорсом. 

Энди Макдауэлл в роли Риты на кадре из фильма «День сурка»

Искусство, как и мировая история, постоянно копирует себя, лишний раз доказывая, что все новое — это просто хорошо забытое или совсем не забытое старое. Впрочем, финал бессмертной комедии Гарольда Рамиса внушает надежду на лучшее — рано или поздно студии-гиганты закончат бесконечный цикл самоубийства, встретят свою Энди МакДауэлл и ощутят непередаваемую свежесть завтрашнего дня, в котором есть место и проверенным временем сюжетам, и оригинальным новаторским идеям. В конце концов именно последние ведут нас в светлое будущее.

Билл Мюррей в роли Фила на кадре из фильма «День сурка»