Диагноз — глянец: обзор премьерных эпизодов сериала «Первый номер»

Новый сериал KION «Первый номер» открывается подмигивающим зрителю кратким диалогом московского писателя Константина Иноземцева (Цыганов) и его молодой любовницы: «Доброе утро — время покажет». Остроту повторят ещё несколько раз, чтобы аудитория точно поняла: на стабильность мира полагаться не приходится даже здесь, в пределах Бульварного кольца. «Первый номер» попытается отрефлексировать последние несколько лет российской действительности с точки зрения медийной индустрии и столичной богемы. Печатный станок сценаристов «Номера» будет то и дело барахлить, но промежуточный итог странным образом задержится в памяти, обеспечит болезненную ностальгию, которая в контексте эпохи станет для кого-то резонным спасением.

Евгений Цыганов в роли Константина Иноземцева на кадре из сериала «Первый номер»

У популярного глянцевого журнала Idol отбирают западную лицензию — издание обязано сделать ребрендинг. Новое название «Джентльмен» редакция принимать отказывается — из штата уходит больше половины журналистов. Издатели решают рискнуть и взять на пост главреда Иноземцева, когда-то популярного светского автора, чья звезда давно погасла в кредитах, одиночестве, алкоголе и прочих «списаниях». Иноземцеву претит роскошь «Джентльмена», поэтому он превращает его в «Лампу», меняет тематику, набирает команду молодых полупрофессионалов и широкими шагами начинает творить историю современной российской прессы. Попутно Иноземцев хочет вернуть любовь всей своей жизни Марию Фролову (Надежда Михалкова), которая потратила на мужчину лучшие годы жизни, но замуж за него так и не вышла — предпочла позицию главы медиахолдинга. А теперь получила и супруга в лице акционера журнала Протасова (Петар Зекавица).

Евгений Цыганов в роли Константина Иноземцева на кадре из сериала «Первый номер»

В теории «Номер» можно осторожно похвалить за предпринятые усилия трезво оценить реальность, в которой оказались его герои и все остальные. Однако количество персонажей, самоповторы и бесцельные амбиции сценаристов только вредят происходящему. Минаев, написавший «Духless»,«The Тёлки» и прочий схожий материал из блаженных «нулевых» с «десятыми», превращает сериал одновременно в исповедальный автопортрет, завещание, подвернувшийся случай пожаловаться на беспощадную «новую этику». Последняя разрушила спокойный мир московских интеллектуалов ещё до всякого ковида. Минаевской иронии категорически не хватает на проработку Иноземцева: в наличии только антигеройский флёр, виденный десятки раз, и немного маскулинности, которая просится на ручки. Цыганов привык спасать положение дежурными бенефисами: начал год с «Мастера и Маргариты», продолжил «Номером» — в обоих случаях герои-писатели хотят воссоединиться с любовью всей жизни и побороть обстоятельства (у второго выходит довольно плохо). 

Кадр из сериала «Первый номер»

Искушённому зрителю из местного меню также предложат эпизодического Игоря Верника, потребляющего дары природы (мухоморы, исландскую соль), шутки про запретное порно, всеобщую вялость в сером офисном здании, где от предыдущего главреда останется пустая коробка от DVD-диска «Вечного сияния чистого разума» (метафора профессии, словами самого Иноземцева). Герой — вынужденный факелоносец и центр притяжения в сериале, который раздражает окружающих, но продолжает гнуть псевдобунтарскую линию, оставаясь человеком вполне привилегированным, хоть и с долгами. Как долго сумеет светить его «Лампа», выведет ли из комы его и заплутавших журналистов с аудиторией, покажет только пресловутое время.