Как Том Хэнкс зимой в Москве снег искал

В фильме «Изгой» (Cast Away) Роберта Земекиса Том Хэнкс играет почтового служащего, который в результате авиакатастрофы оказывается на необитаемом острове, где проводит четыре года в полном одиночестве. Это вторая совместная работа актера и режиссера. Первая – «Форрест Гамп» – принесла Хэнксу премию «Оскар» (своего первого «Оскара» он получил за исполнение роли умирающего от СПИДа адвоката-гомосексуалиста в фильме «Филадельфия»). В Штатах премьера «Изгоя» состоялась 22 декабря 2000 года, российская премьера картины состоится 24 января 2001 года. Фильм, который начинали снимать в России, номинирован на премию «Золотой глобус» и называется в числе кандидатов на «Оскара».
-- Ваш «изгой» выжил в тяжелейших условиях. Развит ли у вас самого инстинкт самосохранения? Сколько бы вы могли просуществовать на необитаемом острове?
-- На этом так называемом необитаемом острове – сколько угодно. Сотни людей суетились там вокруг меня. Приносили сэндвичи, воду, держали надо мной зонтик. Они так старались, что я считаю, несправедливо было все время наводить камеру на меня, хоть бы раз снять всех этих милых людей. Они трудились гораздо больше, чем я.
-- А если серьезно?
-- Если серьезно – во время съемок я обнаружил, что можно просуществовать на необитаемом острове достаточно долго. Надо только стараться не торчать все время на солнце, чтобы тебя не хватил солнечный удар. Самое страшное, что может повергнуть в отчаяние, - это одиночество. Ты отрезан от мира, и у тебя просто нет причины жить.
-- Когда вы делали эту картину, у вас не появилось ощущения, что иногда мы недооцениваем такие простые вещи, которые и составляют нашу жизнь, вроде бутылки холодной воды?
-- Я стал больше ценить вещи, сделанные человеческими руками. Вряд ли я стал бы скучать по чудесам цивилизации, скажем, по компьютеру или камере . Я бы думал больше о том, как поймать рыбку и разжечь огонь.
-- Чему научила вас эта картина?
-- Ее идея очень и очень проста: даже если у тебя почти не осталось надежды, ты должен продолжать дышать, потому что всегда есть шанс. Завтра взойдет солнце, наступит новый день и, может быть, он принесет спасение. Здесь и вера, здесь и философия, и вообще, это основа основ человеческого существования.
-- Вы говорите, в одиночестве вам на этом «необитаемом» острове не приходилось быть ни секунды. Что вам нужно было как актеру, чтобы все-таки изобразить это одиночество?
-- Изобразить одиночество. Я, как вы заметили, актер. Солнце близится к закату, и я не могу попросить режиссера: подождите, мол, еще полчаса, пока я сосредоточусь и почувствую, что вас тут никого вокруг нет, что вы мираж. Я не могу описать вам мои внутренние актерские приспособления. Допустим, я играю сцену, где мне приставили пистолет к уху. Я весь день физически ощущаю эту сталь. Я примерно выполнял мою актерскую домашнюю работу, «входил в образ» и так далее.
-- Как вам удалось так сильно похудеть?
-- На это понадобилось время и дисциплина – две вещи, которых обычно мне не хватает, поскольку я занят работой, но поскольку это как раз и было на этот раз моей работой, я постарался выполнить ее как можно лучше. Боб сказал мне: «Мы можем снять часть картины, а потом ты сядешь на строжайшую диету, и мы прервемся на год». Я чувст-вовал себя так, будто готовлюсь к выступлениям на Олимпийских играх. И это стало больше чем просто работой, это было ответственностью перед Бобом, перед всеми. Никаких секретов: любой может похудеть, если захочет. Просто питайтесь соответствующим образом, выполняйте физические упражнения. С каждым днем они должны быть более и более сложными и долгими, а пищи, наоборот, должно становиться с каждым днем все меньше и меньше. Не слишком приятно, но – что делать… Так я потерял двадцать килограммов.
-- И снова об одиночестве. Чувствовали ли вы себя когда-нибудь одиноким в окружении толпы?
-- Мне сорок четыре. Конечно, за эти годы можно приобрести немало жизненного опыта. Случались у меня, естественно, и такие ситуации. Быть одиноким в окружении толпы – вещь тяжелая.
-- У вас двое детей. Часто спрашивают, что бы вы взяли с собой, если бы оказались на необитаемом острове? Что бы вы посоветовали им взять с собой? Зажигалку? Перочинный ножик?
-- Непростой вопрос. Возможно, пару компакт-дисков. Не для того, чтобы слушать музыку, а потому, что диски могут оказаться полезными. Они яркие, с их помощью, если хорошо сфокусировать свет, можно получить что-нибудь вроде огня или зеркала. Впрочем, я фантазирую. О, лучше холодильник. Здорово иметь на необитаемом острове холодильник.
-- Съемки в фильме напоминали вам приключения из детства?
-- Съемки любого фильма – это приключение. Но это приключение, между прочим, начинается с того, что в четыре утра тебя тащут за ногу с кровати, а тебе дико хочется спать. Иногда хотелось сказать: «Боб, давай кончай с этими детскими приключениями. Лучше устроим нормальный взрослый завтрак с кофе с неторопливой трепотней».
-- Съемки у вас начинались в Москве. Москва – довольно населенный «необитаемый остров», как вы там выживали? Вас узнавали?
-- Нет, во всяком случае, я не заметил. Насколько я понимаю, в Москве кино смотрят в основном на видео, так? Я помню, в Мемфисе люди провели всю ночь стоя под дождем, глядя на меня и Хелен Хант на съемках. В Москве моя персона никого не интересовала. Но на «Мосфильме» мне очень понравилось. Тем более – сниматься посреди Красной площади. Мы с Бобом смотрели друг на друга и не могли поверить глазам своим. В январе там было тепло, и съемочная группа вынуждена была притащить снег. Если рассказать кому-нибудь, что мы искали в Москве снег посреди зимы – не поверят. Знаете, как дорого стоит привезти снег на Красную площадь? Даже река там не замерзла. Поездка была очень милой. Это был самый приятный январь в моей жизни. А Ленин этот и правда совсем мертвый. Лежит там себе…
-- Кем собираются стать ваши дети?
-- Во всяком случае, я не думаю, что они послушаются моего совета и что вообще стоит им давать какой бы то ни было совет. Мой сын пробует свои силы в актерстве, ну, здесь для меня нет ничего удивительного, он любил представлять, еще когда учился в младших классах школы. У него талант от природы. Моей дочери восемнадцать, она заканчивает школу. Пока не знаю, чем она займется.