Рецензия на фильм «Супер Майк: Последний танец» — трогательную мелодраму с Татумом и Хайек

Бывший стриптизер Майк (Ченнинг Татум) потерял мебельный бизнес из-за пандемии COVID и теперь подрабатывает барменом. На благотворительной вечеринке его замечает богатая Максандра (Сальма Хайек). Она узнает о прошлом Майка и просит станцевать один последний раз специально для нее. Герой соглашается. Дальше — искра, буря, безумие. И вот уже Майк оказывается в Лондоне, где Максандра назначает его режиссером в престижном театре. Заведение раньше принадлежало мужу женщины, с которым они находятся в состоянии мучительного и длительного развода. Теперь Максандра хочет показать средний палец вверх супругу, а заодно подарить девушкам Лондона представление, которое публика точно не забудет. 

Ченнинг Татум в роли Майка на кадре из фильма «Супер Майк: Последний танец»

Новый «Супер Майк» выходит аж спустя 8 лет после сиквела — приличное расстояние, учитывая, что первую и вторую части разделяет всего-то три года. И как многие кинематографические «последние» заезды, битвы или в данном случае танцы, он выглядит не слишком обязательным. Оригинальная дилогия «Супер Майк» интересно спорила с самой собой. Первый фильм — скорее драма о крахе американской мечты, о том, как индустрия развлечений (в ее самой пошлой форме) перемалывает судьбы. Вторая часть — внезапно бесконечно светлое и доброе кино о людях, которые просто рады доставлять другим удовольствие. И которые находят себя в той же профессии, где раньше их эксплуатировали. «Супер Майк» и «Супер Майк XXL» противоположны по выводам и совсем не похожи тонально, но в этом и прелесть: идеальный баланс, стриптизерский инь и ян, два очень разных фильма, которые вместе складываются в глобальное высказывание о творчестве и роли искусства в жизни людей. 

«Последний танец» откатывает историю героя немного назад. Он теперь уже окончательно потерял работу (в «XXL» проблемы только намечались) и опять — вроде бы сначала и не сильно того желая — возвращается к эротическим танцам. В этот раз, правда, уже в роли хореографа и постановщика. Оригинальная команда «Супер Майка» появляется только на Zoom-созвоне, а легковесную структуру роуд-муви из прошлой части сменила тягостная мелодрама. В идеальный полярный мир триквел встраивается весьма неуклюже. Даже немного обидно после умиротворяющей простоты «XXL» наблюдать, как герою приходится разбираться с чьими-то неудачными браками, вредными детьми и экзистенциальным кризисом человека, которому проще выразить чувства не словами, а изящным движением бедер. 

Ченнинг Татум в роли Майка на кадре из фильма «Супер Майк: Последний танец»

Развитие мысли понятно: в первом фильме Майк был наемным рабочим, во втором − учил коллег брать авторство на себя, в третьем − получил творческую свободу и большой бюджет, чтобы делать все что душе угодно. Вот только ему, кажется, эта свобода скорее в тягость. На вопросы, что он хочет сделать, Майк что-то невнятно мямлит и, кажется, просто соглашается на любые возникающие идеи — даже самые дурацкие. Герою будто не очень-то нужна эта работа, он просто оказался рабом чьих-то чужих желаний. Любопытная сама по себе мысль — творческая свобода не всегда равна свободе самовыражения. Но фильм не идет с ней до конца: где-то в середине в инертном Майке вдруг просыпается разгоряченный auteur, он начинает пытаться во что бы то ни стало закончить представление в срок и показать его, несмотря на все запреты мужа Максандры. 

Сальма Хайек в роли Максандры на кадре из фильма «Супер Майк: Последний танец»

Впрочем, больше всего расстраивает даже не резкий тональный сдвиг, а тот факт, что сам титульный «последний танец» получается весьма посредственным: шоу не идет ни в какое сравнение с 20-минутным финальным шоу из «Супер Майка XXL». В сиквеле случился спонтанный и жутко смешной всплеск сексуальной энергии. Здесь — просто симпатичный танец, без какой-то особой индивидуальности и драйва. Выход самого Майка, который через постановку пытается выразить невыразимые чувства к Максандре, и вовсе подозрительно похож на сцену из сериала «В Филадельфии всегда солнечно». Только та была намного мощнее — отчасти потому, что от циничного ситкома ее никто не ждал. 

Гораздо больше хореографии в «Последнем танце» впечатляет то, с какой чуткостью Стивен Содерберг конструирует реальность даже далеко не в лучшем своем фильме. И речь даже не о том, что Майк лишается работы из-за пандемии — скорее о том, как точно режиссер передает потерянность людей, в новую эпоху оказавшихся оторванными друг от друга, вынужденных коммуницировать через экраны компьютеров и заново искать себя. Первого «Супер Майка» Содерберг делал во время, когда постановщик жутко отстал от голливудской системы, и фильм прекрасно это выражал. Во второй части Стивен формально даже не числится режиссером, только продюсером и оператором (хотя все всё понимают), но сама картина передает какую-то вновь найденную любовь к творчеству. И в каком-то смысле предрекает возвращение Содерберга в кино. Третья часть снята человеком, вероятно, слегка растерянным — в той же степени, что и примерно все население Земли сейчас. И сам фильм, опять же, растерян. «Последний танец» не знает, куда идти, что делать с героями, зачем вообще все это нужно. Но в итоге приходит к, наверное, единственно возможному выводу: когда вы ни в чем уверены, стремитесь к любви — она не подведет.