Рецензия на фильм «Земля мертвых»

К сожалению, ты виновата. Когда ты была маленькая, тебя так и не научили топтать ногами яйца ближнего. В школу кто-то принес дворовые стишки: "Шел однажды, гляжу – на дороге труп ребенка медленно гниет, и старик, широко расставив ноги, мозг из черепа, чавкая, сосет…", и ты сразу поняла, что все куплеты не запомнишь даже через не могу. Все прочие одноклассники заучивали, записывали, заделывали архив, чтоб затем передать эстафету уже собственным маленьким детям. Совсем неслучайно такой бешеной популярностью пользуются ужастики именно трупной, телесно-отвратной ориентации. И не надо уже лезть во Фрейда-Юнга-Адлера, разбираться, чем отличаются те, у кого это популярно. Ну, что, маниакальным самодовольством и твердой верой в свое бессмертие, для чего должно сгнить как можно больше других? Или, как вариант, твердой верой в неокончательность своей смерти и обидой на бренное тело как таковое, которому мстят за это развратом, обжорством, спортом, алкоголизмом и пластическими операциями? Да какая разница, если за них все равно терпеть "Землю мертвых" /Land of the Dead/ (2005), писать-рассказывать? Работа такая, искупление вины, а ты уже не маленькая.

Вернувшийся на тот свет Джордж Ромеро просто оживил все предыдущие загробные новинки – "Рассвет мертвецов" /Dawn of the Dead/ (2004), "Обитель зла" /Resident Evil/, "Статского советника" (2005). Они правда – радостный детский сад рядом с этим возвращением. "Земля мертвых" все вам покажет крупно и еще крупнее. Полуразложившуюся челюсть с зубами, торчащими из щеки. Остатки безносого лица, из которого ползут черви. Снесенные, расколотые пулей черепа, разрозненные откусанные пальцы, валяющиеся на дороге, и как по ним ходят, ходят, подбирают и едят. Много голов, отрезанных и болтающихся на нитке. Много голов, раздавленных гусеницами броневика. Безногий обрубок, цепляющийся за подножку. Как разрывают живот у живых и жрут их кишки. Как наступают на яйца или тоже откусывают их. А кругом из безголовых шей хлещут брызги, а валяющиеся в грязи глазки разлетаются от взрывов. Когда этого настолько много, и ничего больше практически нет, хотя вроде бы должно быть, по капле выдавливается весь юмор. Юмор, где ты был? Понятно по "Земле мертвых", что загробный мир – внутренне программный для Ромеро. Такое у него мировоззрение, исходящее из того, что живем мы действительно очень мало. Живыми бываем всего ничего, все остальное время (сотни лет, тысячи, миллионы) мы с вами, господа – мертвые.

Если это понять, наше тело как факт оскорбительно. Оно – оскорбление вечности, его можно поэтому только топтать. Но самое смешное, что, как бы вы ни реагировали на массовку с разорванными кишками, радостно или безрадостно, парадокс фильма налицо. В виде фильма он все равно не сложился. Хотя, наступая на горло собственной песне, нельзя не признать, что как раз "мировоззренческая", трупная часть предлагает кое-что новенькое и делает это стильно. Ромеро как бы глобализировал жмуриков, распространив их уже по всему Земному шару и оставив живым лишь редкие оазисы. Но весь шарик – это полутьма, даже когда светло, а в основном на свете ночь и полуразвалившиеся, замусоренные урбанистические джунгли. Чистое барокко времен чумы во Флоренции да Иеронимуса Босха. В нем очень уместны такие детали, как хронический фейерверк – жмурики тут же головы задирают, цепенеют, и можно перебежать до следующего окопа. Кроме того, чумной мир начал развиваться. Так же, как в чумных бараках, Освенциме и ГУЛАГе шла своя жизнь – человек ко всему привыкает – жмурики тоже начинают привыкать. Во-первых, они учатся общаться, хотя бы на языке жестов, чего раньше никогда не было. Во-вторых, чего тоже не было, жмурик "взял в руки палку", то есть оружие, хотя бы ненароком. Мало кусаться и рвать человечину – у него тесак, автомат, даже зажигалка, которой в конце концов он догадается поджечь бензин. И фейерверки в конце концов перестанут на него действовать.

Ромеро нашел зомби место под солнцем. Жмурик больше не чистый антимир, но вполне равный миру, и полуразложившийся негр с автоматом – больше не антигерой, а весьма неоднозначная фигура. Как и финальный Чоло (Джон Легуизамо). Можно даже догадаться, про что будет сиквел, если он будет. Про любовь. Точнее, про секс гниющих изуродованных тел. Может быть еще более стильно: садомазо плюс некрофилия на фоне двух рухнувших башен Всемирного торгового центра. Но это было бы только, если бы не было такого "мира живых", какой Ромеро представил в "Земле мертвых". Тут – туши свет. История нового конкистадора (Саймон Бэйкер) с другом (Роберт Джой) и шлюхой (Азия Ардженто), воюющего на два фронта – против зомби и против злобного тирана-богача (Деннис Хоппер) – она настолько картонная, что в пику всей трупной части. Ничего нового и стильного. Впору вспомнить "Три толстяка" и "Гиперболоид инженера Гарина". Тут, наоборот, больший детский сад, чем в "Обители зла", "Рассвете мертвецов" или "Статском советнике". Злобный тиран наживается, люди гибнут. Зреет восстание, предводителя восставших бросили в застенок. Простой народ – на игле либо на панели, проклятые богачи кайфуют у бассейна. Если во всем фильме что-то и вызывает смех, так это бегство злодея с чемоданами денег и дамским пистолетиком. Чисто Керенский, только забыл бабой переодеться. Все кончается так скучно – аж зубы сводит.

Картонный, ничем не нюансированный мир живых раздирает целостность трупной части, тем самым дискредитируя "мировоззрение".

Если за сотни, тысячи, миллионы лет мертвецы разглядели в живых только тупую схему, сами они тупые. Грош им цена. Чего затеваться-то? За что же ты терпел?