Зомби всю ночь кричали хой: рецензия на фильм «Армия мертвецов»

Бывший город греха Лас-Вегас теперь стал столицей ходячих мертвецов. Несколько лет назад из-под носа военных улизнул стратегически важный зомби, который перекусал всех жителей и обратил их в своих приспешников. Правительство, кажется, знакомое с фильмами Ромеро, быстро сообразило, что территорию нужно срочно закрывать. И даже не на карантин: просто поставить грузовые контейнеры по всему периметру и позволить трупам самоуправствовать за стеной. Вояка Скотт (Дэйв Батиста) — один из тех, кто участвовал в контрольной зачистке заражённой зоны и вытаскивал оставшихся людей из оккупированного Вегаса. Государство выплатило ему пособие, наградило знаками отличия и отправило дрейфовать на поиски другой работы. Сейчас мужчина жарит бургеры в дешёвой забегаловке и никак не может помириться с дочерью, но судьба дарит ему второй шанс. Точнее даже не судьба, а богатенький бизнесмен, придумавший обнести город мертвецов за пару дней до его запланированного взрыва: нужно лишь собрать команду, незаметно пробраться в Вегас и вскрыть сейф, где лежат миллионы долларов.

Напарников Скотт себе выбирает по всем канонам жанра: старую подругу по оружию (Ана де ла Регера), взломщика (Маттиас Швайгхёфер), пилота (Тиг Нотаро), знатока зомби-Вегаса (типичная кэмероновская сильная героиня в исполнении обаятельной Норы Арнезедер) и кучу других харизматичных знакомых. Хотя, вопреки его желанию, к отряду прибавляется ещё и Мартин (Гаррет Диллахант) — шестёрка бизнесмена, которого приставили, видимо, для контроля всей операции. А другим неожиданным кадровым пополнением оказывается дочь героя — волонтёрша у лагеря возле города, ищущая пропавшую подругу. Собравшись и распределив роли, команда входит на территорию Вегаса: пути назад нет, а вернуться им нужно будет как можно скорее, иначе ядерная ракета разнесёт территорию и воришек вместе с ней.

Удивительно, насколько продуктивным и удачным с точки зрения, собственно, качества фильмов вышел 2021-й для Зака Снайдера. Того самого Снайдера, который после провала «Лиги Справедливости» и самоубийства дочери ушёл в подполье на 4 года. И уж тем более того Снайдера, которого так ненавидят критики со всех уголков мира — лишённого чувства меры, пафосного, наконец, абсолютно неироничного (сразу вспоминаются его знаменитые библейские отсылки и многозначительное слоу-мо). Сначала — magnum opus, четырёхчасовая режиссёрская версия супергеройского эпика, в своё время испорченная студийными боссами. А теперь вот возвращение к истокам: учитывая дебютный фильм постановщика (ремейк ромеровской классики «Рассвет мертвецов»), «Армия» красиво обрамляет всю авторскую фильмографию. От яркого старта и чёрной полосы до повторного признания, эдакого двойного камбэка в пределах пары месяцев.

«Армия мертвецов» становится этапным фильмом сразу в нескольких смыслах. О первом — возвращении к истокам то есть — мы уже рассказали. Второй — ещё и становление Снайдера как чуть ли не единоличного на данный момент автора (именно что автора) экшена старой закалки. Раньше с ним мог поспорить Майкл Бэй, но тот в последние годы как-то поразительно размерен: за 5 лет режиссёр снял всего лишь два фильма, один из которых — очередные набившую оскомину «Трансформеры». А вот старина Зак продолжает гнуть свою линию и снимать о супергероях так, словно он экранизирует Новый Завет, и о зомби, будто он по-прежнему дебютант, вышедший из клипов ZZ Top и Моррисси. Стиль у него, понятное дело, окончательно сформировался, ни о каких дилетантских приёмах молодого режиссёра уже речи не идёт, но «Армия мертвецов» — кино, созданное с задором новичка.

Как и в «Рассвете мертвецов», зомби для Снайдера — не более чем жанровый конструкт. Нет, конечно, его дебют критиковали за про-бушевские подтексты, а в новом фильме легко усмотреть параллели между огороженным Вегасом и трамповской стеной у Мексики, но вообще-то все эти мысли почти не находят дальнейшего развития. Есть, скажем, комментарий о связи милитаризма и капитализма, хотя и здесь вряд ли получится сделать из него что-то интересное — за более чем 50 лет существования ходячих трупов в кино (если брать за точку отсчета дебют Ромеро, а не допотопный фильм Жака Турнёра) образ зомби был настолько испедалирован, что живого места на мертвецах не осталось. Вот Снайдеру и приходится выбирать другие пути, делая обидные дерзкие подколы, вставляя в финале Zombie от The Cranberries в совсем другом, ироничном контексте, и комментируя феномен массового кино. Последнее раскрывается вообще уж очень глупо, но до жути мило: герои, пробравшись к сейфу, видят у решётки трупы — причём одетые так же, как весь отряд Скотта. Один из них высказывает предположение, что они попали в день сурка, бесконечную репродукцию одинаковых сюжетов, где каждый из героев обречён умирать и перерождаться. Уж кто-кто, а Зак Снайдер прекрасно понимает секрет успеха экшен-фильмов и может посмеяться над форматом однообразного мейнстримного кино. Или, напротив, признаться в любви ко всем его архетипам.

Хотя Снайдер не ограничивается бесстыдной юношеской иронией. Он вообще куда умнее, чем кажется, и всегда ловко ориентируется в тропах и сюжетах. Мало того, что зомби у него модифицированные (есть альфы и омеги, кто-то передвигается быстро, а кто-то и вовсе спит, пока на него не упадёт солнечный свет), так ещё и социально организованные. Оказывается, в Лас-Вегасе есть целое государство ходячих мертвецов со своими ритуалами, кастами и, что безумнее, даже попытками к продолжению рода. Сгнившие трупы, одержимые жаждой мозгов — прошлый век, а человечные чудовища — хит сезона. Опять же, ничего сверхъестественного, Ромеро так уже осмыслял образ зомби, но в ностальгии и любви к классике утешение находит не только Снайдер, но и, как показывает опыт, вся современная публика.

И вот со всеми этими моделями Зак Снайдер начинает играться два с половиной часа. Меняет линзы в камерах, миксует эпизоды под свой любимый клиповый монтаж, встраивает (хотя скорее выставляет напоказ — настолько очевидны эти мотивы в фильме) библейские и античные отсылки. С Майклом Бэем его приходится сравнивать не из-за зубодробительного экшена, где всё взрывается, падает и гремит, а из-за наполнения каждой из сцен. Они вдвоем, в общем-то, пытаются даже самые простые сюжеты (в случае «Армии мертвецов» — историю об ограблении, смешанную с зомби-ужастиком) не только заполонить причудливыми деталями, но и снять их как настоящие художники. Некоторые эссеисты считаю Бэя представителем необарокко, и если мы всё-таки согласимся с принадлежностью режиссёра к такому стилю, то справедливо будет и сказать, что чуть ли не единственный, кто продолжает развивать эту пышную гигантоманскую стилистику, — Зак Снайдер, возможно, последний формалист в безбашенных голливудских блокбастерах (Нолана не считаем, он для этого слишком сдержанный).

В общем-то, неважно, о чем снимает режиссёр: в его историях и о супергероях, и о зомби, и о, в конце концов, мультяшных совах есть одно общее свойство — это всегда фильмы Зака Снайдера. Стиль уже сложился в бренд, имя — в набор узнаваемых приёмов. Кто-то может сравнить это с этикеткой «Made In China» на китайской копии спортивных штанов, кто-то — назвать самым что ни на есть знаком качества, но, кажется, каким бы ни было отношение к Снайдеру, придётся мириться с тем, что его марка надолго заполонит все «прилавки» стримингов и кинотеатров. Так же надолго, как и, думается, трогательная режиссёрская рефлексия на тему родительства: потеряв ребёнка, постановщик уже второй фильм подряд размышляет об отцах и детях. И к счастью, в «Армии мертвецов» находит для себя какое-никакое успокоение: ошибок прошлого не искупить, но все эти персонажи-игрушки (и в том числе зомби) в его руках после трагедии стали, что ли, чувственнее, ближе к настоящим людям. Иначе говоря, спустились с небес, на которые Снайдер так благоговейно смотрел всю свою карьеру режиссёра супергероики, на землю.