Рецензия на аниме-фильм «Истинная грусть»

Известная, но не суперпопулярная солистка девичьей поп-группы Мима Киригоэ объявляет, что завершает эстрадную карьеру и уходит в телевизионные актрисы. Ее фаны негодуют, но менеджеры Мимы поддерживают девушку, поскольку считают, что она больше заработает как телезвезда. Сперва Мима получает лишь эпизодическую роль, однако затем авторы сериала решают сделать ее главной злодейкой – сходящей с ума жертвой изнасилования. По мере того как девушка «пятняет» свой девственно чистый имидж, вокруг нее погибают люди, и Мима, понемногу теряющая связь с реальностью, начинает подозревать, что совершает преступления не только на экране, но и в жизни.

В отличие от советской и американской, японская анимация славится разнообразием жанров, но даже для нее психологический триллер «Истинная грусть» – необычное полотно. Изначально экранизация романа Ёсикадзу Такэути планировалась как художественный видеосериал. Однако работавшая над проектом продюсерская компания пострадала во время землетрясения в Кобе в 1995 году. Оставшихся после катаклизма средств хватило только на выпущенный в 1997-м «взрослый» полнометражный мультфильм, также предназначавшийся для видео, но все же добравшийся до кинотеатров и покоривший жюри нескольких жанровых фестивалей.

Благодаря художнику комиксов и создателю «Акиры» Кацухиро Отомо, который был консультантом картины, «Истинная грусть» стала режиссерским дебютом Сатоси Кона, бывшего ассистента Отомо. И одной этой картины оказалось достаточно, чтобы вписать Кона в пантеон выдающихся японских аниматоров. Позднее постановщик подтвердил свой статус в «Актрисе тысячелетия», «Однажды в Токио», «Агенте паранойи» и «Паприке», но это уже другая и, к сожалению, печальная история, потому что Кон безвременно ушел от нас в 2010 году, скончавшись от рака в возрасте 46 лет.

С графической и анимационной точки зрения «Истинная грусть» – отнюдь не лучшая работа заслуженной студии Madhouse. Чувствуется, что бюджет картины был ограниченным, и потому в фильме немало типичных для «экономных» японских лент статичных или почти статичных кадров, в которых тщательно прорисованные фоны кое-как маскируют отсутствие движения. Это не значит, что в «Грусти» нечем любоваться (мы имеем в виду далеко не только кадры обнажения Мимы, которая то снимается в сцене изнасилования, то наяву чуть не становится жертвой насильника), но все же это не тот мультфильм, который можно смотреть без звука, лишь ради наслаждения мастерством аниматоров. Величие «Грусти», которую часто ставят в один ряд с голливудскими психологическими шедеврами, – в ее сюжете и в ее сценарии, в изощренной игре с несколькими уровнями реальностей и иллюзий.

В самом деле, Мима – это провинциальная девушка, которая изображает горожанку (Мима обычно говорит на «стандартном» японском, но в разговоре с матерью переходит на родной диалект), которая изображает бывшую поп-звезду, ставшую актрисой и теперь изображающую на ТВ сумасшедшую девушку, которая попеременно считает себя своей сестрой и… Но не будем углубляться в спойлеры.

Путаница? Еще бы! Именно поэтому Мима сходит с ума не только в своем телешоу, но и в жизни. Ее реальности наслаиваются друг на друга и вступают в конфликт, потому что Мима-актриса хочет быть раскованной взрослой женщиной, играющей провокационные роли и снимающейся для мужских журналов, а Мима-певица тянет девушку в прошлое, когда она изображала наивную девственницу и пела «чистые» песни о нежной любви. Первую Миму поддерживают новые коллеги героини, вторую – ее фанаты, и этот раздрай делает психику девушки чрезвычайно уязвимой и склонной к галлюцинациям и провалам памяти.

Хотя обстоятельства Мимы весьма специфичны, ее внутренний конфликт близок и понятен многим. Особенно девушкам, от которых путаные современные нравы требуют быть одновременно «мадонной» и «шлюхой». Сатоси Кон всегда утверждал, что его лента – лишь история взросления, облаченная в триллерную одежду, но, думается, правы те критики, которые также видят в «Грусти» острую критику нынешнего отношения к молодым женщинам. Ведь все персонажи фильма не упускают случая, чтобы с разных точек зрения пожурить Миму и навязать ей свое представление о жизни. А японцам, как правило, нелегко чихнуть на мнения людей и жить, как подсказывает сердце. Впрочем, Мима сама толком не знает, что подсказывает ей сердце. Иначе бы ее не посещали галлюцинации с ее эстрадным альтер эго.

В тот момент, когда Мима-галлюцинация начинает регулярно появляться в кадре, вдумчивые зрители осознают, почему «Грусть» выиграла оттого, что была нарисована, а не снята. Поп-инкарнация Мимы одета в пестрый сценический костюм, и она невесомо порхает по крышам, как будто не подчиняясь закону притяжения. Если бы обеих героинь играла актриса, было бы хорошо видно, что одна из девушек реальна, а другая создана с помощью спецэффектов. В мультфильме же обе героини нарисованы, и ни одна из них не реальнее другой. По крайней мере, визуально.

Это позволяет Кону по мере приближения к развязке все более дезориентирующе смешивать реальности («реальная» реальность, реальность телешоу, реальность галлюцинаций Мимы…) и заставлять зрителей не верить своим глазам, даже когда происходящее на экране правдоподобно. Благодаря этому публика может не только понять, что происходит с Мимой, но и глубоко прочувствовать ее смятение, ее ужас и ее душевные травмы. В чем, согласитесь, состоит главная художественная задача любого амбициозного психологического кино.

Чтобы Миме и зрителям было страшнее и чтобы финал получился напряженнее, вокруг девушки в определенный момент начинают происходить кровавые преступления. Это дает формальный повод классифицировать «Грусть» как детектив, однако фильм нарисован не для тех, кому нравится вместе с экранными сыщиками изучать улики и оценивать подозреваемых. Во-первых, никаких сыщиков в картине нет. А во-вторых, вычислить преступника можно задолго до развязки картины, но «Грусть» от этого ничего не потеряет. Кон нарисовал остросюжетную картину о пересечениях реальностей и иллюзий, а не о том, кто в какой момент держал нож. Кстати, однозначного ответа на последний вопрос фильм не дает, и его фаны до сих пор спорят, что случилось в «реальной реальности». Однако для японской анимации это не недостаток, а обычное дело – сосредоточиться на том, что действительно важно (в данном случае – на том, что творится в душе Мимы), и оставить второстепенные детали зрителям для домысливания. Не все же разжевывать и класть в рот…

Напоследок отметим, что «Грусть» затрагивает тему киберсталкинга. Фильм заставляет героиню освоить Интернет и найти сайт, где неизвестный преступник (или альтер эго девушки?) ведет дневник от имени Мимы и демонстрирует знание мельчайших подробностей ее жизни. В книге Такэути ничего подобного не было – Кон придумал этот сюжетный ход, когда сам «поселился» в Сети. Ничего особенного по нынешним временам, но обратите внимание, что дополнения Кона абсолютно достоверны. Какое разительное и приятное отличие от голливудских фильмов и сериалов, где даже сейчас не всегда показывают Интернет таким, какой он на самом деле!