Космос — дело молодое: рецензия на фантастический хоррор «Чужой: Ромул» Федерико Альвареса

Молодые люди застревают в мрачной шахтерской колонии и рабски трудятся на корпорацию Weyland-Yutani. Они мечтают о побеге, желательно на другую планету. Вместе с сиротой Рэйн (Кэйли Спэйни) и ее синтетическим «братом», андроидом Энди (Дэвид Джонсон), ребята продумывают план побега: добраться до заброшенного космического корабля и использовать камеры гиперсна, чтобы пережить длительное путешествие. Но станция, к сожалению, оказывается не такой уж и заброшенной – теперь это колония, освоенная ксеноморфом и лицехватами. 

Дэвид Джонссон в роли Энди на кадре из фильма «Чужой: Ромул»

Крики из глубины космоса стали обычным делом. С тех пор как «Чужой» Ридли Скотта покорил экраны в 1979 году, франшиза пережила всякое: менялись и жанры, и режиссеры, и зрительская реакция (делать вид, что третьего и четвертого «Чужого» не существует, негласное правило приличия). Порох и солдатский дух от Джеймса Кэмерона, дрязги с продюсерами у Дэвида Финчера, авангард на грани патологии в исполнении Жан-Пьера Жене. Кажется, в серии о Чужом не существует границ – это охотно признает и сам сэр Ридли Скотт, для которого «Прометей» и «Завет» были уже не просто жанровыми фильмами, а философскими обобщениями, поводом порассуждать о природе творца и творения, об андроидах и электроовцах. 

Ксеноморф на кадре из фильма «Чужой: Ромул»

Уругвайский режиссер Федерико Альварес – уже матерый художник от мира ужасов. К «Ромулу» он подходит с таким же рвением, с каким 10 лет назад сочинял ребут «Зловещих мертвецов». На клаустрофобном триллере «Не дыши», кажется, исчезли последние сомнения: Альварес – не дорвавшийся до съемочной площадки фанатик франшиз, а большой визионер и профессионал. Адские демоны и ветки-убийцы, террор, переходящий в тошнотворное шоу, – все происходило по щелчку пальцев, стоило только открыться книге Некрономикона. С такой же энергией Альварес входит в мир Чужого: камера как ошпаренная несется по ржавым интерьерам корабля, армия лицехватов вгрызается в подростков, а программа размножения теперь не благо жизни, а сущее проклятье. 

Кейли Спейни в роли Рейн на кадре из фильма «Чужой: Ромул»

«Ромул» – зверский слэшер, чистая органика ужаса, которую Альварес создает без предубеждений и, главное, с любовью к жанру. У молодого экипажа трудности предсказуемо ведут к склокам, героиня Спэйни – 26-летняя Рипли нового поколения – мужает по мере лазаний по отсекам, ружье подло заклинивает, а двери захлопываются. В седьмом фильме франшизы в почете лобовые приемы, а от заезженных ходов не хочется морщиться – пудовые кулаки олдскула убедительнее велеречивых разговоров о богах и актах творения. То есть фильм берет лучшее от первых двух «Чужих», располагаясь ровно между ними: как по сюжету, так и по стилю. Одни возмутятся, что Альварес не придумывает ничего нового – просто, как заправский диджей, миксует лучшие образы. Другие, напротив, признают, что у «Ромула» особенные жанровые рельефы. Самые жуткие эпизоды, на минуточку, Альварес создает в своей уникальной росписи, чередуя тишину и шум, электронные партитуры Бенджамина Уоллфиша и неистовые крики вчерашних подростков. Похвальные слова критиков не лукавят – это действительно нервный и страшный фильм. 

Чем точно «Ромул» ошарашит каждого, так это дотошным визуальным дизайном. Альварес не чувствует себя заложником современности, его фильм питает ретрофутуристика – кадр построен так же, как 40 лет назад. Декорации кажутся осязаемыми, на приборных панелях оседает многолетняя пыль, а в тусклые интерьеры корабля – ада, где сплелись механика и органика, — вонзаются аварийные огни, образуя красивый контур. Мир «Ромула» – не только биомеханический кошмар, где репродуктивные мотивы выходят на новый уровень исполнения, но и кино с утраченным духом 70-80-х, когда мир на экране казался вещественным, до скафандров можно было почти дотронуться, а капли пота почувствовать на каждой мышце героини. Быть может, вселенная «Чужого» уже не предложит чего-то нового и не ступит в неизведанные воды. Но когда на экране происходит шабаш ползающих существ, ревут сирены и стреляют пушки, вопрос снимается сам собой – корабль франшизы мчится куда-то навстречу планетам Ганса Гигера. И ему нельзя отклоняться от курса.