Менеджеры Судного дня

Кино регулярно обращается к теме Апокалипсиса – конца всего, Судного дня. Кто-то считает эту тему тяжелым наследием христианства, от которого пора избавиться. Но сейчас, даже уйдя в буддистский монастырь, от неба, свернувшегося свитком, не отвертишься даже в Гималаях – в грядущем апокалипсисе от Роналда Эммериха это хорошо показано. Большой метеорит в роли звезды Полыни, трясение земли, гигантские цунами – дежурные приметы Судного дня, порядком примелькавшиеся на экране, и больше, чем разрушил Эммерих в «2012», разрушить уже просто невозможно. Жанр, кажется, исчерпан. Но какие еще могут быть варианты конца всего и вся? В научной фантастике, как всегда всех опережающей, мы обнаружили несколько эксцентричных вариантов.

Апокалиптический калейдоскоп
«Хрустальный мир», Джеймс Баллард (1966)

Врач-англичанин, решивший экстравагантно провести отпуск, едет к коллегам в лепрозорий, затерянный в африканских джунглях. На месте обнаруживается одно неприятное явление, от которого, рано или поздно мир, перестанет существовать в известной нам форме: джунгли медленно кристаллизируются, превращая во что-то непонятное, но красивое, все и вся. Любое вещество, соприкоснувшись с кристаллами, мутирует в неизвестное науке агрегатное состояние – голографическую инверсию пространства-времени, фрактальную копию самого себя. Мир, как вывернутый наизнанку каледойскоп – зрелище прекрасное, и очень остроумно решающее проблему смысла жизни: теперь не мы вращаем калейдоскопом, а он вращает нами.

Насколько это реально: Пророчество сбылось через двадцать лет: Баллард упоминает в романе Припять – реку в СССР, на которой тоже разворачивается спонтанная кристаллизация. Струнные и голографические модели Вселенной, популярные среди некоторых квантовых теоретиков, также предполагают, что в неких других размерностях наш мир, возможно, существует именно в таких формах. «Эти чокнутые идиоты – чертовски прозорливые ребята», как выразился один умный человек.

Серая слизь
«Машины творения», Эрик Декслер (1986)

Менее красочный конец света предсказал в 80-х идеолог нано-революции Эрик Декслер: мир превратится не в кристалл, а в массу серой слизи из крошечных самореплицирующихся роботов.  «Серый» здесь – не цвет, а метафора бессмысленности: Декслер подчеркивает, что массы неконтролируемых мини-машин не обязаны быть ни серыми, ни слизеобразными, просто они превосходят нас в скорости и эффективности размножения, что не обязательно делает их ценными. С нашей точки зрения, конечно. Если к тому времени она еще будет кого-нибудь интересовать.

Насколько это реально: Это реально. В мире виртуальном пророчество сбылось уже давно: достаточно открыть любой новостный ресурс, чтобы погрузиться в муть бессмысленной информации, бесконечно порождающей самое себя. То, что Голливуд до сих пор не оприходовал такой захватывающий сценарий конца света, продолжая крушить небоскребы и сталкивать Землю с небесными камнями, объясняется, наверное, тем, что он сам на 99 процентов состоит из серой самореплицирующейся слизи.

Воздух с глюками
«Босиком в голове», Брайан Олдис (1969)

Еще один экстравагантный апокалипсис от известно британского фантаста: исламские террористы распыляют над Европой устойчивые к разрушению галлюциногены, что быстро и эффективно компрометируют краеугольную для западного человека веру в разум. Путешествующий по Евросоюзу, которому снесло крышу, молодой активный серб начинает ощущать в себе серьезные мессианские наклонности.

Насколько это реально: Известно, что в 60-х годах спецслужбы разрабатывали стойкие галлюциногены в качестве массового психотронного оружия. Насколько успешно, и разрабатывают ли сейчас – точно сказать нельзя по той причине, что нет полной уверенности, что оно уже не применяется.

Мировая трещина
«Трещина в космосе», Филип Дик (1967)

Ближайшее будущее. Планета в кризисе. Первый чернокожий президент США готов решить накопившиеся  серьезные проблемы с помощью лазейки в другой мир, где можно жить намного лучше: лазейку можно открыть в любом месте, в любое время, за разумную плату или по кредиту. Полузабытый и не самый лучший роман Дика, написанный быстро и за деньги, читается сейчас, как пророчество Ванги.

Насколько это реально: Одна часть пророчества, избрание чернокожего президента США в тяжелую годину, уже сбылась, почему бы не сбыться и второй – про трещину. Тем более, что некоторые новейшие теории всерьез рассматривают возможность того, что ткань нашего космоса в какой-то может может запросто разойтись по швам.

Альцгеймер апокалипсиса
«Амнезиаскоп», Стив Эриксон (1996)

Лос-Анджелес, в котором живут герои Стива Эриксона, очень напоминает декорации «2012» --  вокруг города, сотрясаемого подземными толчками, бушуют лесные пожары, а что происходит за пожарами – никто не знает из-за отсутствия связи с внешним миром. Герой – не очень успешный кинокритик, мечтающий снять порно-артхаус с участием своей девушки – публикует хвалебные рецензии на несуществующие в природе фильмы, что не входит в противоречие с профессиональной этикой, потому что сами фильмы – это рецензии на несуществующую реальность. В общем, все квиты. Если конец света – это уничтожение мира каким мы его знаем, то лос-анджелесская индустрия грез – скорее уж не адвокат дьявола, а один из эффективных менеджеров апокалипсиса. Или, как раньше говорили, «всадников».

Насколько это реально: Это более, чем реально. Это кино.

Кысь
«Кысь», Татьяна Толстая

Пока в Голливуде разогревают ядро Земли и двигают материками, на отдельной и довольно внушительной части суши тоже случаются локальные светопреставления. Маленькие такие апокалипсисы. В романе Татьяны Толстой действие происходит на «одной шестой» после ядерного взрыва, но конец свету кладет не он – жизнь, слава богу, продолжается. Конец кладет, вполне по-русски, непонятно что. Кысь. Живет в чаще. Кусает гуляющих по лесу граждан. Все ее боятся, но в глаза никто не видел. Живется с Кысью плохо. Почему плохо – никому не ясно. Это не глобальное потепление. Не кризис. И не тяжелые нейтрино с Солнца. Это Кысь. Еще один, после кинематографа, эффективный менеджер Судного дня, обслуживающий конкретно нашу территорию

Насколько это реально: Кысь реальна.

Вирус «Фестиваль»
«Небо Сингулярности», Чарльз Стросс

В футурологии сингулярность – фазовый переход в развитии цивилизации, после которого ни дальнейшая ее история, ни смысл технологий, в ней возникающих, невозможно ни предсказать, ни описать, ни даже понять в терминах предыдущей фазы. Никакой навороченный постмодернизм в описании того, что будет за горизонтом сингулярности, не поможет точно. О сингулярности, «конце времен», куда, как в черную дыру (тоже сингулярность, только другого рода) невозможно эсктраполировать привычный опыт, сочиняли свои апокалипсисы древние пророки. Сочиняют и современные фантасты. Зона в «Пикнике на обочине» Стругацких – классическое описание эпицентра сингулярности, навязанной, правда, кем-то извне. Вирус «Фестиваль» из романа Чарльза Стросса – странствующий по космосу искусственный интелект, коллекционирующий любую информацию, также умеет создавать на планетах зоны, по сравнению с которыми сдвиг материков и вулканическая трещина в супермаркете – просто детский лепет. 

Насколько это реально: Сингулярность волнует сейчас лучшие умы планеты, о ней официально говорят в Конгрессе США, но в отличие от научной фантастики, где только о ней и пишут, кинематографу апокалипсиса дела до нее нет: кое-что просочилось в путанный монолог Архитектора Матрицы, но в большинстве случаев конец света трактуется в кино как большой форс-мажор для маленькой страховой компании.

Тотальный нейтрализатор
«Укротитель», Терри Биссон

Хорошее описание еще одного эффективного менеджера апокалипсиса дает в своем рассказе Терри Биссон. Ширина – 2,173 км. Скорость – 8,4 км/ч. Откуда взялся – непонятно. Ползет по Земле, оставляя после себя гладкую полосу инертного материала. Пробовали подкапываться, стрелять, взять бомбами – не помогает. В общем, через несколько сот лет голубая планета превратится в гигантский бежевый безжизненный шар. Эту далекую перспективу, сидя перед телевизором, обсуждает молодая пара – Оптимист и Пессимистка. Оптимист пробует убедить Пессимистку завести детей и вообще не париться по поводу какого-то там Укротителя.

Насколько оно реально: Пожалуй, медленный апокалипсис тотального бежевого нейтрализатора и есть настоящая реальность – растянутый во времени всеобщий Сглаживатель, который нарезает круги с черепашьей скоростью где-то там за горизонтом, приводя к общему знаменателю всех и вся. Рано или поздно он доберется до тебя, хотя уже сейчас все подробности о нем можно узнать по телевизору. Или в кино, где все подробности укладывается в быстрые два часа.