Рецензия на фильм «Непрощенный»

Виталий Калоев (Дмитрий Нагиев) — серьезный архитектор и прораб, много работающий за границей, пока дома его ждут жена и двое детей. Когда заканчивается большой проект, он зовет семью прилететь к нему в Испанию. Самолет падает, как оказывается позже, причиной тому человеческий фактор, диспетчер недоглядел, и два рейса столкнулись в небе, никто не выжил.

И да, все это реальная история, по ней уже, более того, снимали фильм, он назывался «Последствия», там играл Шварценеггер, а тут вот — Нагиев. Удивительно, но если о «Последствиях» говорить не хочется ничего, как о покойном, то об этом фильме хотя бы имеет смысл начать диалог, пусть раньше о работах этого постановщика даже сказать было толком нечего.

Впрочем, не факт, что об этой картине получится сформулировать что-то вот прямо хвалебное. Первое предупреждение: режиссер — Сарик Андреасян. Он успешный режиссер, но в плане рыночной оценки его проекты, неизменно продюсируемые его братом Гевондом Андреасяном, каждый раз находят финансирование и даже его отбивают. Даже те же псевдосупергеройские «Защитники», над которыми в момент выхода смеялась реально вся страна, вышли в ноль. Его самого это явно не утешает, и теперь он перешел в то, что называется средним кино, нечто между артхаусом и вопиюще «народным» вроде дилогии «Что творят мужчины», «Карлосона» или вот «Защитников». Среднее же кино сложнее: оно должно быть и зрелищным, и эмоционально сильным. «Непрощенный» — второй его такой фильм после «Землетрясения» с Лавроненко. Такое обычно и на «Оскар» номинируют (не имеем в виду, что кто-то когда-то номинирует конкретно эти работы): эмоционально и увлекательно. По идее.

И все же «Непрощенного» действительно легко отделить от прочих его картин, хотя бы потому, что он сделан без надрыва. Предыдущие картины походили на такое выступление конферансье посреди пошлейшего корпоратива, свадьбы или дня рождения в ресторане: и конкурсы неинтересные, и орут громко, и музыка мерзкая. Выяснилось удивительное: Сарику вместо того, чтобы стараться изо всех сил, выеживаться, изгаляться, требовалось, напротив, сдержаться, склонить голову, поумерить пыл, встать и постоять тихо, пока идет минута молчания.

«Непрощенный» — это фильм-мемориал, кино очень трагичное, но выглядит не так же драматично, как плакальщица на похоронах. Большую часть времени Нагиев в кадре просто насупленно молчит, а если долго молчать, то, как известно, за умного сойдешь. В данном случае его герой сходит за человека уже пожилого, пожившего, не пустого, со своими тараканами. Но при этом же — основательного, серьезного. И его надрыв и надлом действительно ощущаются. Нагиев, конечно, вообще не актер, он шоумен, и тем удивительнее его преображение. Лишь два раза герой срывается на крик, очень излишний, почти петушиный, и от этих сцен просто режет глаза, настолько они не отсюда.

Трудно в это поверить, но действительно Андреасян мало того что не делает никаких выводов за зрителя, так еще и сам, кажется, не определился заранее, на чьей он стороне. Недосказанность морали «Непрощенному» безусловно играет на руку.

Вообще многие знают эту историю из новостей, и почти никого не удивит, чем она закончится. И Сарик просто воспроизводит произошедшее очень близко к тексту: так, мол, и так, одна трагедия продолжилась другой, куда более частной (уж не будем говорить, какой конкретно). Забавно, что кино называется «Непрощенный», как будто простить не могут именно Сарика, а не Калоева. Да и за что его можно было бы простить? Он сам спокойно, понимая ужас совершенного поступка, сдается властям, он скорее непростивший, чем непрощенный. А вот Сарик — он да, не сдается, продолжает снимать.

Правда, и здесь он допускает себе несколько пошлостей: например, есть грандиозная по бессмысленности сцена, где полиция стучится в дверь к Калоеву в рапиде, и между тремя стуками проходит секунд 15, не меньше, каждый из них сопровождается драматичной музыкой. Заканчивается же фильм, собственно, симптоматичными для немастерского кино множественными финалами. Проще говоря, «Непрощенный» все никак не кончается, вроде бы уже вдохнул зритель расслабленно перед титрами — но вот опять Нагиев куда-то идет с неизменным своим комично-серьезным выражением лица.

Но финал отчасти компенсируется неспешным (иногда — даже слишком неспешным) развитием сюжета, где действительно нет почти ничего лишнего, где люди правда старались, где, как это называется, проведена была большая работа. Не то чтобы этот фильм прямо эмоционально не отпускает, скорее утомляет за почти два часа. Но вот такое оно, кино о смерти по версии Андреасяна. Жизнь, конечно, продолжается, но осадочек-то остался.

С 27 сентября в кино.