Рецензия на фильм «Сталинград»

Сталинград, 1942 год. Советские войска пытаются форсировать Волгу и перейти в наступление, однако атака захлебывается в крови. Выжить на оккупированной немцами земле удается лишь нескольким солдатам и офицерам под командованием капитана Громова (Петр Федоров). Они убивают нацистов, занимавших полуразрушенный дом неподалеку от берега, и превращают отвоеванное здание в свою крепость. Вместе с разбитыми окнами и снесенными дверями они получают «в наследство» от оккупантов 18-летнюю Катю (Мария Смольникова) – единственную уцелевшую из всех, кто жил в доме в мирное время. Так начинается напряженное и кровавое противостояние отряда Громова отряду капитана Кана (Томас Кречманн), командира убитых громовцами немцев.

Загляните в голову современного интеллигентного человека с патриотичными взглядами, который многое знает и часто думает о Великой Отечественной войне. Что вы там найдете? Сущий кавардак. Старые советские фильмы, новые американские ленты, популярные видеоигры, всевозможные мифы и антимифы… Люди не были бы людьми, если бы не могли удерживать в голове полностью противоположные идеи. Однако на то нам и дано умение «фильтровать базар», чтобы, когда выстраиваем научное или художественное высказывание, мы могли отобрать лишь те мысли и представления, которые образуют единую, непротиворечивую картину.

«Сталинград» это правило общения нарушает. Новый фильм Федора Бондарчука – это «нефильтрованный базар», где пытаются ужиться самые разные идеи и художественные ходы – от «лейтенантской прозы» до ура-патриотизма, от кошмара наяву из «Иди и смотри» до брутальных сцен в духе «300 спартанцев», с замедленной съемкой и компьютерной графикой. Любите «Леона»? Игру World of Tanks? Легкие намеки на эротику? Пение романсов? Сложные моральные дилеммы? Черный юмор? Обсуждение соотношения потерь советской и немецкой армий? В «Сталинграде» есть все это и многое, многое другое (из «Леона» взята сцена обучения снайперской стрельбе, из World of Tanks – фетишизация боевой техники и демонстрация снарядной физики). Фильм наполнен и переполнен всем, что только пришло в голову его создателям. Проще назвать, что в картину не попало. Например, в ней не поминаются сталинские лагеря, а также Жуков и прочие советские и немецкие полководцы. Зато в фильме есть цветущая сакура.

Естественно, с художественным, идейным, психологическим и прочими единствами у «Сталинграда» плохо. Когда вдумываешься в картину, она разваливается на глазах, а когда отключаешь голову и «впитываешь» фильм, как это обычно делаешь с блокбастерами, то спотыкаешься на эмоциональных нестыковках. Так, лента то пытается сроднить зрителей с главными героями, то, наоборот, отстраняется от персонажей и подчеркивает, что все герои давно умерли и что фильм – это история, которую много лет спустя рассказывает сын Кати, зачатый во время войны. Многие картины, использующие этот повествовательный прием, лишь изредка вспоминают о существовании рассказчика. «Сталинград» же регулярно сопровождается закадровым голосом, который выдает биографические справки в духе «информации к размышлению» из «Семнадцати мгновений весны». Что уместно в интеллектуальном сериале, то нелепо звучит в картине, которая преимущественно давит на эмоции.

Тем не менее «Сталинград» стоит увидеть. Не как особенно проникновенное или особенно эпическое военное повествование, а как насыщенное и разнообразное зрелище, где каждый найдет сцены, которые ему понравятся. Кто-то оценит штурмующих немецкие укрепления горящих советских солдат (привет, хоррор-трэш!), кто-то – восхитительно абсурдную речь капитана Кана по поводу похода в Индию, а кто-то выйдет из зала под впечатлением от романтических коллизий фильма. Или, может быть, от сцены, в которой герои любуются ночным воздушном боем, красивым как северное сияние (если не думать о том, что каждая точка в небе – это рискующий жизнью летчик). Правда, весь «Сталинград» целиком вряд ли кому-то придется по вкусу. Однако отечественное кино редко нас балует, и, пожалуй, стоит поддержать военный блокбастер, который не пытается оскорбить свою страну и своих зрителей. В отличие от недоброй памяти недавнего опуса Никиты Михалкова.