Паучий случай: рецензия на боевик «Спайдерхед» с Крисом Хемсвортом

На острове проводят уникальный эксперимент с преступниками в качестве испытуемых. В тюрьме с особыми привилегиями заключенные наслаждаются благами: едят вкусную пищу, отдыхают в уютных боксах и даже гуляют посреди гор, но с одним условием: надзиратель Стив Абнести (Крис Хемсворт) делает фармацевтические тесты. Арестантам вводят разные препараты, которые способны управлять чувствами и мотивациями, а также принуждать к различным поступкам. Либидо, смех или страх руководят поведением — достаточно нажатия на дисплей сенсорного телефона. Один из преступников, Джефф (Майлз Теллер), не хочет в настоящую тюрьму, однако начинает подозревать, что природа этих исследований точно не носит гуманистический характер.

Крис Хемсворт в роли Стива на кадре из фильма «Спайдерхед»

Сейчас по экранам всего мира шествует «Топ Ган» Джозефа Косински. Судя по кассовым сборам и отзывам, большая удача режиссера в жанре крупнобюджетного боевика. Но интервал между съемками «Топ Гана» и окончательным релизом оказался столь большим, что Косински умудрился влезть в еще один проект — психологический триллер, снятый по рассказу Джорджа Сондерса «Бегство из головогруди» (к нашему счастью, название фильма оказалось куда более щадящим). Раз на раз не приходится — промежуточный фильм, поставленный для Netflix, вышел незаметно, не возымел успеха и, кажется, никого не впечатлил. Даже Крис Хемсворт и Майлз Теллер на главных позициях, да и интригующий концепт — все это не так интересно, как отчаянный трюкач Том Круз в «Топ Гане».

Майзл Теллер в роли Джеффа на кадре из фильма «Спайдерхед»

Нельзя сказать, что «Спайдерхед» реактивно вытаскивает все сюрпризы из рукавов и лишен какой-никакой интриги. Тут есть лощеный Крис Хемсворт, сочетающий хитрость с мальчишеской простотой, — он управляет островной тюрьмой и вот-вот из методичного экспериментатора превратится в сомнительную фигуру власти (хотя увидеть ученого в зевсоподобном качке с литыми мышцами, конечно, трудно). Есть холодные и брутальные интерьеры — впечатляющие сами по себе, в них чувствуется дизайнерская поступь Косински, который снял два по меньшей мере интересно сконструированных фильма: «Трон: Наследие» и «Обливион». Испытания на людях окажутся затеей куда более страшной, чем тестирования лабораторных кроликов, — эксперимент перерастет в спорные моральные дилеммы, а так называемые «гуманные» формы наказаний покажут истинный характер. Инициаторы проекта на что только не пойдут для установления психофармакологического контроля над заключенными. «Спайдерхед» — выход на территорию сюжета, успевшего застрять в зубах: о том, как дивный новый мир превращается в худший из возможных. В арсенале Косински антураж прямиком «Из машины», концепт, вполне пригодный для эпизода какого-нибудь «Черного зеркала», ну и самое прискорбное — целый запас нереализованных возможностей.

Заявленный триллер быстро начинает проседать, как только сценарий берется за развитие второстепенных персонажей. Это касается и Майлза Теллера, пытающегося изображать заключенного с обостренным чувством вины (зрителя весь фильм будут мучить флешбэками). А уж куда более — Джерни Смоллетт, из чьей героини плохо получается «темная лошадка» сюжета. Местами ленте не хватает резкости и дерзости — зрителя испытывают не хуже, чем заключенных в кадре, пичкая в час по чайной ложке какими-то событиями. К третьему акту «Спайдерхед» и вовсе становится на рельсы классического боевика с драками и попыткой побега — атмосфера лабораторного триллера, в тональности которой работал Косински, исчезает без следа. Да и экшен малопримечательный — тот стерильный максимум, выжимаемый из нэтфликсовских бюджетов.

Крис Хемсворт в роли Стива на кадре из фильма «Спайдерхед»

Если фильм Косински претендовал на социальную сатиру, то ей явно не хватило циничной упоенности и проработанности. Лента скользит по фешенебельным пространствам, не шибко погружаясь в тему: ну да, снова обнажен звериный оскал частных компаний, развенчан миф о необходимости пенитенциарных реформ по типу норвежских тюрем. Вторжение в память, в потребности и в саму душу — неслыханная жестокость современных тактик гуманизма. Но переплавить дидактику в какое-то цельное высказывание, увы, не удается. Вся эта затея оказалась лишь предлогом для более приземленного мероприятия — физической схватки Теллера и Хемсворта с весьма неожиданным результатом (кто-то без молота Тора как без рук). Яркой раскраской «Спайдерхеда» становится разве что саундтрек — бодрая подборка прямиком из 70-х и начала 80-х. Благодаря музыке вся эта муторная психофармакология выглядит хоть чуточку нежнее.

Выйди «Спайдерхед» в 70-х, под стать разного рода утопическим проектам (в Лондоне, например, была коммуна Кин­гс­ли-Холл, служившая экспериментальной моделью антипсихиатрических клиник), то добился бы успеха благодаря резонансу с реалиями: на смену карательным системам приходят гуманные, с полным релаксом, красивыми видами из окон и пренебрежением к иезуитской дисциплине (правда, как известно, такие проекты долго не живут — и даже упомянутый Кин­гс­ли-Холл в свое время закрылся). Сама фактура прошлого влила бы в эту историю больше значения и полифонии смыслов. Однако имеем то, что имеем: выхолощенный боевик для выходного дня, призванный заполнить график стриминговых релизов. И, к большому сожалению, первая творческая неудача Косински — его визионерское мышление тут оказалось не к месту.