Рецензия на документальный фильм «Сны отеля “Челси”»: прогулка по спящей мекке радикального искусства

Отель «Челси» грузным мемориалом нависает над 23-й улицей между Седьмой и Восьмой авеню в манхэттенском одноименном квартале. Здание словно нарисовал Джеральд Скарф, пытаясь избавиться от тяжести работы над «Стеной» Pink Floyd. Андрей Вознесенский сравнивал архитектуру отеля с угнетающей постройкой вокзалов в начале ХХ века. Клоаку из темно-красного кирпича называли рассадником радикализма: в 60-е годы отель захлестнула волна богемы и бит-поколения, а исторических событий на квадратный метр здесь произошло больше, чем во всем Манхэттене.

Кадр из документального фильма «Сны отеля “Челси”»

Столкнись вы с таким описанием на сайте путешествий, вряд ли бы открыли даже фотографии. Нынешняя администрация тоже не захотела рисковать и замотала «Челси» в строительную пленку — из темного мемориала отель превратился в призрак былой роскоши.

Документальный фильм «Сны отеля “Челси”» одним названием тактично подчеркивает состояние не просто гостиницы, а общенационального исторического достояния. «Челси» уснул, впал в кому и даже не знает, что его пытаются реанимировать изнутри.

Из постояльцев здесь — пенсионеры, которые выглядят так же хорошо, как их леопардовые одеяния и аккуратно уложенные седые каре. Они сидят в обставленных антиквариатом номерах, откуда их норовит выселить новая администрация, и нашептывают в стены воспоминания, словно это поможет пробудить богемных духов.

Кадр из документального фильма «Сны отеля “Челси”»

Режиссерки картины Майя Дювердье и Амели ван Элбт не стали снимать некролог — пока богема на пенсии продолжает читать свои стихи, хоронить отель еще рано. Создатели запечатлели тянущее ощущение ожидания смерти, когда вспоминать только хорошее еще нельзя, но уже приходится собирать вещи в коробки.

Картина не состоит из рассказов о когда-то бурлящей в стенах «Челси» жизни, а представляет собой тихий манифест против «инди-шминди» отелей-бутиков, у которых из отличий разве что названия, да и то не всегда. Для нынешних владельцев гостиницы ее биография — не пустой звук, а хлопок, уже давно отгремевший. Прошлое должно умереть, думают они. «Куда же нам идти? Мы пробыли здесь всю жизнь», — вопрошают экстравагантные старушки, пока молодые художники крутят с них бюст из проволоки.

Эпоха, цветущая в стенах «Челси», похожа на темное пятно, которое Манхэттен пытается вывести со своей репутации. Не было джанки, с которых Уильям Берроуз писал «Джанки», не было трехдневных кутежей, от которых вся 23-я улица стояла на ушах.

Кадр из документального фильма «Сны отеля “Челси”»

Но из песни слова не выкинешь — особенно если это Chelsea Hotel #2 Леонарда Коэна. Музыкант написал ее после того, как встретился в лифте гостиницы с Дженис Джоплин, а потом пригласил в комнату под номером 2 на ночь. Энди Уорхол начал ковать в стенах «Челси» лучших работников своей «фабрики». Эди Седжвик фатально влюбилась в Боба Дилана, а Нэнси Спанджен потянула за собой череду привычных для отеля смертей от передозировок и алкоголя. Кстати, Дилан Томас отравился за барной стойкой после 18 порций виски.

Есть секреты, которые должны уйти в могилу. Спящие стены «Челси» помнят слишком много — как на них глазели выжившие с «Титаника» и Джек Керуак написал «битниковскую библию» на рулоне бумаги. Создатели картины поднимают жестокий вопрос: достойны ли мы вообще знать сокровенные тайны или нам суждено ютиться в стенах пастельных тонов?

Когда «Челси» проснется, вероятно, не вспомнит свое прошлое. После выселения некому будет напомнить: ключи лягут на стойку регистрации, а одна из старушек прочтет последнее стихотворение и оставит строчки в подарок на память:

He goes with me wherever I go
To nourish the heart, replenish the soul
He wants to live forever deep in my mind
So I could show the world which is divine.