Рецензия на сериал «Уэнсдэй»: Тим Бертон снял историю о дочери семейки Аддамс

Вечно хмурую Уэнсдэй Аддамс (Дженна Ортега) исключают из обычной школы за то, что она пускает пираний в бассейн с командой по водному поло — так она мстит обидчикам брата. Девочку отправляют в академию Невермор, место скопления таких же отщепенцев, как и она сама: здесь и вампиры, и сирены, и прочие «фрики», не вписывающиеся в обычное общество. Тут же учились и родители Уэнсдэй, Гомеш (Луис Гусман) и Мортиша (Кэтрин Зета-Джонс) Аддамсы.

Героиню поселяют в комнате с ее полной противоположностью — без меры жизнерадостной девочкой-оборотнем Энид. Пока Уэнсдэй пытается влиться в школьное сообщество и конфликтует с директором Лариссой (Гвендолин Кристи), вокруг происходят странные вещи. Некий монстр убивает людей вокруг Невермора. Всплывает старая семейная тайна. Один из школьников показывает девушке странный рисунок, где она изображена на фоне горящей школы. Говорит, это пророчество.

Тиму Бертону предлагали снимать «Семейку Аддамс» еще в 90-х — тогда он отказался, и блестящую дилогию черных комедий поставил дебютант Барри Зонненфельд, будущий автор «Людей в черном». Затем Тим хотел сделать стоп-моушн анимацию про готических чудаков — но и тут не вышло: после долгих трансформаций проект превратился в довольно посредственный 3D-мультфильм совершенно без участия легендарного режиссера. В итоге Бертон и Аддамсы встретились только сейчас. Когда, прямо скажем, постановщик находится не в лучшей форме: его последний хороший фильм («Большие глаза») вышел аж 8 лет назад, да и тот мало похож на ранние макабрические шедевры.

«Уэнсдэй» могла стать его большим возвращением к истокам — готической черной комедией в лучших традициях «Битлджуса». Но нет. Даже великий формалист вроде Бертона не может заставить сериал Netflix выглядеть не как сериал Netflix. Впрочем, важно помнить, что он здесь и не главная креативная единица — а всего лишь наемный работник под руководством шоураннеров Альфреда Гофа и Майлза Миллара, авторов «Шанхайского полдня», сценаристов второго «Человека-паука» Рейми и четвертого «Смертельного оружия». Но главное — создателей «Тайн Смолвиля». Другого сериала, который брал известных героев и отправлял их в пространство относительно приземленной подростковой мелодрамы.

И может поэтому для сериала о семейке Аддамс «Уэнсдэй» удивительно стерильный. Вся готика кончается на общих планах старинной школы, поверхностных отсылках к Эдгару Аллану По и темных нарядах главной героини. Внутри — обычный подростковый детектив: больше напоминает «Гарри Поттера» или «Сабрину», чем фильмы Зонненфельда. Здесь даже изгоев умудрились сделать какими-то чересчур выхолощенными и, что совсем преступно для такой истории, обычными. Если «Семейка Аддамс» показывала нам семью не просто странных, а порой совершенно отмороженных чудаков, в «Уэнсдэй» герои только на словах выражают свою «инаковость». На деле — обычные школьники-архетипы: просто иногда вам напоминают, что вообще-то они вампиры, оборотни, горгоны, медиумы или еще какая нечисть. Напоминают, потому что об этом очень легко забыть. Даже мистика в сериале слишком будничная.

Есть чувство, что история вполне могла быть придумана и без семейки Аддамс — известный IP как будто пришли к сюжету уже постфактум. Это бы объяснило то, насколько герои здесь не похожи сами на себя характерами. Уэнсдэй — не психопатка с любовью к средневековым пыточным устройствам, а просто замкнутая девочка, которая по ходу сюжета познает ценность дружбы. Дядя Фестер — не гиперэксцентричный, лишь слегка чудной (Фред Армисен бездарно играет ту же роль, что и везде). А Гомес и Мортиша рассказывают дочери, как в студенческие годы обращались в полицию из-за преследовавшего их сталкера. Семейка Аддамс. В полицию. Вопросов нет только к Вещи — его рука чиста.

Главная беда «Уэнсдэй» даже не в том, что герои не похожи на свои прошлые итерации. Это как раз простить можно — все имеют право на новые интерпретации. В каком-то смысле даже любопытно посмотреть, как создатели трансформируют сумасшедшую семейку под требования нового времени. Где все чувства надо обязательно проговорить и осмыслить, чтобы зритель ненароком не счел героев проблемными. И где откровенно агрессивный юмор Зонненфельда уже вряд ли бы прижился. У него герои открыто шутили (или не шутили?) об убийстве людей — в сериале же есть целая сюжетная линия о том, как Уэнсдэй переживает, не убил ли Гомес человека в прошлом.

Проблема другая — новое видение Аддамсов непоследовательно. Более того, оно открыто конфликтует с их устоявшимся поп-культурным образом. Как и в старых фильмах, Уэнсдэй шутит о том, как ждет объятий смерти — а на деле искренне переживает за недавних знакомых и плачет над ранеными. Герои делают вид, что они те самые Аддамсы, но действиями доказывают обратное. Также и сам сериал выглядит эдаким самозванцем: он хочет показать, что это история об Аддамсах, но при этом создателям в нем интересно все, кроме самой семейки. Она скорее мешает — их фирменная циничность встает на пути милой истории о дружбе и умении зарывать топор войны.

И как раз когда «Уэнсдэй» принимает свою истинную сущность, сериал потихоньку встает на ноги. Где-то ближе к середине сезона авторы перестают притворяться, что им есть дело до мифологии Аддамсов — хотя родители Уэнсдэй и дядя Фестер еще будут появляться странными неловкими набегами. Шоу все глубже погружается в детективный мистический сюжет, а с ним как раз все в порядке: авторы стройно ведут зрителя по расследованию, расставляют в нужных местах новые перипетии и каждый эпизод водят аудиторию за нос — даже если ответ на все вопросы оказывается довольно банальным. «Уэнсдэй» есть, ради чего смотреть: в своем жанре сериал делает ровно то, что от него и ждешь. Он умеет быть смешным, загадочным и даже жутким.

В конце концов Дженна Ортега — большая находка. Ее Уэнсдэй — совсем не та, что у Кристины Риччи (она, кстати, в шоу тоже появляется, в роли единственной в Неверморе учительницы-«нормис»), но оно и к лучшему. Бороться с классикой на ее поле сложно, зато у актрисы выходит создать свою собственную харизматичную героиню. Хорошо бы, если и весь сериал осознал это ко второму сезону и окончательно принял его абсолютную не-аддамсовость.