В этом году кинематограф взрывался от засилья новомодных переосмыслений франшиз и фильмов. Свежий взгляд и технические новации давали авторам невиданный простор для ревизий — перезапуски коснулись и адаптаций классических произведений, и хоррор-франшиз, и диснеевской анимации. Выбрали 10 самых главных переосмыслений 2022 года, среди которых были как уместные, так и попросту провальные.
Сколько раз кинематографисты брались за сказку Карло Коллоди — на пальцах рук не счесть. Не остановилась и студия Disney, 80 лет назад выпустившая хрестоматийного «Пиноккио» — мультфильм, ставший одной из эмблем крупной анимационной студии. В этот раз авторы вооружились техническими мощностями, развязали руки Роберту Земекису и пригласили Тома Хэнкса на роль столяра Джепетто. Новое время требует освежения сказок — в Disney тренду на ребуты классики благополучно потворствуют уже который год (вспомним «Короля Льва», «Аладдина» или «Дамбо»).
Стоило ли оно того? Нет. Ребут итальянской сказки минимально отступает от своего анимационного предшественника — все чинно, гладко и по старой букве. Однако главная проблема сказки Земекиса в том, что ему отчаянно нечего добавить в историю, прокрученную во всех ракурсах, оптиках и тональностях (за 80-то с лишним лет!). Диснеевский «Пиноккио» вряд ли найдет своего зрителя — разве что среди тех, кто слышать не слышал об оригинальном мультфильме, а таких, подозреваем, осталось очень немного. Впору диснеевскому цеху оглянуться на Гильермо дель Торо — вот уж его «Пиноккио» точно никогда не забудут (да и ребутом картину едва ли назовешь).
Молодежная слэшер-франшиза «Крик» как была детищем Уэса Крэйвена, так им и остается. Сняв четвертый фильм около десяти лет назад, мастер жанра самолично подвел итог и расставил все точки — ремейки не превзойдут оригинал, любая попытка стать новой Сидни Прескотт не увенчается успехом, а жажда маньяка устроить свежую серию сенсационных убийств тянет на жалкий самоповтор. В новом «Крике» Мэтт Беттинелли-Олпин и Тайлер Джиллетт решили разобраться с культурой модных ребутов и переосмыслений, шагая тропами старых «Криков». Без Уэса Крэйвена, но с огромным уважением к нему.
Стоило ли оно того? Скорее нет, чем да. Беда пятого «Крика» в том, что фильм превратился в сплошное постмодернистское заигрывание, возведенное в самоцель. От желания авторов витать в мире современных ужастиков, разбираясь, хороши ли elevated-хорроры и кому принадлежат лавры жанра сейчас, страдает вся структура. Фильм самонадеянно дублирует сюжетные повороты из предыдущих частей, делая любую неожиданность ожидаемой. Неудивительно, что без волшебной руки Крэйвена дело не клеится. «Какой твой любимый фильм ужасов?» Уверены в одном: точно не этот.
Небезосновательны ощущения, что кто-то проклял франшизу Клайва Баркера на вечные киномуки — воспроизводиться вновь и вновь. Как показывает практика, с каждой серией все хуже и беспощаднее (напомним, что на данный момент существует целых 11 частей «Восставшего»). Право освежить сериал об инфернальных существах дали Дэвиду Брукнеру: режиссер хоть и подошёл к делу с любовью, но увел ребут далеко от садистических корней. В новой пыточной все слишком вылизано, графично, а основательного трепета не вызывают ни проклятые шкатулки, ни переработанный Пинхэд.
Стоило ли оно того? Нет. Ремейк «Восставшего из ада» — щадящее зрелище, которым сложно заманить поклонников мрачной БДСМ-вечеринки оригинала Баркера. Адские мясники утратили свою энергетику (еще бы, теперь сенобитов просто сделали на компьютере), над сюжетом нависают этические заповеди современности, а экранный садизм похож на стерильный ролик из видеоигры, в котором почти не осталось никакой тактильности. Ребут беспомощен в попытках доставить зрителям боль, а согласно миру «Восставшего из ада», без боли нет удовольствия.
У Темного рыцаря была насыщенная жизнь на экране: готические и сказочные вариации Тима Бертона, социальный реализм Кристофера Нолана и комиксное буйство Зака Снайдера. Однако режиссер Мэтт Ривз тоже не остался в стороне, предоставив фанатам свою версию супергероя, в этот раз в устрашающе мрачных тонах Готэма, похожего на мир финчеровского «Зодиака» и «Семи». Роберт Паттинсон сыграл угрюмого аристократа, погрязшего в пучине кризиса. Постоянно льет дождь, а Готэм день за днем становится все более коррумпированным.
Стоило ли оно того? Возможно. «Бэтмен» Мэтта Ривза — очевидное торжество формы. Нельзя не изумиться медленному, тягучему ритму, скульптурным красотам в кадре и удачно подобранной нуарной интонации. Но местами новая инкарнация кинокомикса не по-детски буксует, пытаясь казаться излишне серьезной. Как итог напряженная нуарная арка дискредитируется кульминацией, Бэтмен оказывается фигурой куда более плоской, чем следовало ожидать (тем более от амбициозного Паттинсона), а самому Ривзу будто бы нечем насытить и без того богатую мифологию Темного рыцаря. Красиво? Да. Обязательно ли? Есть сомнения.
Известный роман Эриха Ремарка о буднях Первой мировой недолго ждал приглашения на экраны — уже в 1930 году вышла американская экранизация Льюиса Майлстоуна, которая получила две триумфальных статуэтки за «лучший фильм» и «лучшего режиссёра». К удивлению, на родине писателя с экранизацией почему-то долгими годами осторожничали, и только сейчас немецкий кинематографист Эдвард Бергер принялся переосмыслять классику военной прозы.
Стоило ли оно того? Возможно. Новая адаптация заметно освежила репрезентацию фронта Первой мировой: длинные статичные планы, эффектные пробежки через траншеи и физиологический ужас позиционной войны — эти вещи фильм передает безошибочно и увлеченно. Однако свежая адаптация Ремарка скорее похожа на монотонный клип, чем на исчерпывающее киновысказывание. Вековой литературной традиции было вполне достаточно, чтобы объяснить, какая ужасная мясорубка и расчеловечивание происходили на полях Первой мировой.
Далеко не секрет, что «Техасская резня бензопилой» превратилась в дойную корову, с каждым фильмом уходя прочь от эстетики, заданной Тоубом Хупером в 1974 году (с ужасом вспоминаем приквел «Кожаное лицо»). В этот раз энтузиастов пленила идея, идущая в авангарде современного хоррора, — усидеть на двух стульях, поставив одновременно и сиквел, и ребут. Поэтому в новой версии есть место и отчаянным подросткам, которые ходят по местам былой славы, и даже появлению жертв 50-летней давности, которых режиссер Хупер отправил в мрачную деревенскую глушь.
Стоило ли оно того? Нет. «Техасская резня бензопилой» стерильна, почти как любой продукт, жонглирующий ценным чувством ностальгии. Даже несмотря на кровавые гейзеры, рев бензопилы и неприветливую южную готику, переосмысление не может вырваться из своей герметичной коробки — спланированного и конвейерного хоррора, которому не хватает первобытной энергетики. Да и за 50 лет историю семейства Сойеров так разжевали и задергали ревизиями, что всем текущим и будущим авторам франшизы, кажется, уже и не осталось пространства для маневра.
По всей видимости, актер и режиссер Кеннет Брана считает, что романам Агаты Кристи недостаточно классических экранизаций, и уже во второй раз адаптирует детективную прозу писательницы (первым фильмом было «Убийство в Восточном экспрессе»). У «Смерти на Ниле» есть удачная версия 1978 года, но Брана рискнул оживить фактуру Египта, пригласив на круизный пароход эффектный актерский ансамбль.
Стоило ли оно того? Нет. Фильм заметно тает на египетской жаре, и ко второму часу не остается ни эффектных актерских маневров, ни сюжетной остроты, ни тонких драматических оттенков. Да, радует глаз колористика, экзотический сеттинг и звездный состав с Галь Гадот во главе, но многое можно сказать об успехе фильма, если самым яркими героями расследования становятся усы Эркюля Пуаро. У ленты ровно те же проблемы, что и у брановского предшественника, и в этот раз на грабли наступать было совсем не обязательно.
Тима Бертона рано и даже преступно сбрасывать со счетов: после нескольких проходных работ (в первую очередь совсем уж компромиссного «Дамбо» на потеху Disney) он возвращает свою фирменную эстетику. «Уэнсдей» — готика, в которой все дозировано и смешано в нужных пропорциях: и обаяние «Семейки Аддамс», и энергетика современных ромкомов, и мастерское полоскание трендов современности.
Стоило ли оно того? Да. «Уэнсдей» не только громогласно пронеслась по виртуальной паутине и заразила TikTok пленительными танцами Дженны Ортеги. Это зрелая готика с антуражем бертоновских шедевров, в которой по-прежнему воспевается инаковость, эксцентризм, а сюжет благополучно таскает зрителя за нос. Сериал заслуженно стал главной находкой уходящего года благодаря умению припасти в карманах чувство как старины, так и новизны.
Режиссер Акива Шаффер оказался чуть ли не смелее всех в этом году, пойдя на фантасмагорический мешап. Его «Чип и Дейл» — история с приставкой «мета», которая в данной ситуации на всю катушку отрабатывает заданный статус. Броманс бурундуков тщетно пытается угнаться за былой славой и «перезапуститься», но по ходу дела вляпывается в интригу со злодеем Питером Пэном. И ведь действительно: Чип и Дейл будто бы остались на задворках телевизионных шоу, не справившись с виражами современной медийности, — о спасателях благополучно забыли, пока Шаффер не дал героям новую жизнь в полном метре.
Стоило ли оно того? Да. Авторы выдают полный разгул фантазии, радуя как старых фанатов Чипа и Дейла, так и новоиспеченных гиков. Это смелая постмодернистская скачка по айсбергам цитатности, референсов и поп-культурных кодов, которая уделывает как последнюю «Матрицу», так и «Крик». При этом мультфильм органичен как в сюжетной детективной линии, так и в обобщающем комментарии, где авторы наваливаются на современный Голливуд — конвейер по производству ребутов и ремейков, в кризисе и отчаянии таскающих своих старых персонажей.
Фильмы о Хищнике продолжают напрашиваться на большие экраны в самых разных вариациях: сиквелах, спин-оффах и приквелах. В этом году настала пора самого необычайного — экзотического экскурса в Америку XVIII века, где племя команчей решается противостоять инопланетному гостю. Дэн Трахтенберг не просто снял еще один фильм о «Хищнике», а устранил важные временные зазоры, которые имелись во франшизе еще со времен первого боевика МакТирнана.
Стоило ли оно того? Да. «Добыча» — это вывернутый наизнанку «Хищник» 1987 года, где солидные мускулы военных сменяются волевым характером героини-охотницы. Вместо американского вооружения Вьетнамской войны — ручные стрелы и копья, а на месте гротескной брутальности холодная интонация и отстранение. Эта версия красива до невозможности, местами напоминает «Выжившего» и убеждает, что достаточно одной смелой и изобретательной идеи для воскрешения, казалось бы, побитой временем франшизы.