Американские пироги с русской начинкой: обзор новинок

До сих пор исключений было два: "Сибирский цирюльник" и "Брат". Обе картины идейны, обе вызвали споры, эпатировали концепцией и разыгрывали карту ура-патриотизма. Погоду в прокате они, однако, не сделали, и после них возникла долгая пауза. Но 2002 год, едва начавшись, дал сразу несколько новых прорывов: "Война" Алексея Балабанова, "Звезда" Николая Лебедева, "Займемся любовью" Дениса Евстигнеева и, ожидается, "Повелитель луж" Сергея Русакова. Первые две продолжают патриотическую линию, но на более реалистичном уровне ("РГ" о них уже писала), остальные пробуют расширить убогий жанровый диапазон нашего кино; в стилистике всех четырех прилежно усвоены уроки, преподанные нам американскими хитами.

Как и Балабанов "Войне", Денис Евстигнеев своей "Любви" делает инъекцию духоподъемного голливудского эликсира: автор "Войны" российско-чеченскую реальность подает в дизайне энергичного заокеанского боевика – автор фильма "Займемся любовью" держит в уме модель типовой молодежной комедии с ее сленгом, сексуальным обалдуйством и свойственным возрасту стихийным оптимизмом, для которого даже гибель подруги лишь кочка на светлом пути. Картина сделана для тинейджеров и займет ту же нишу, что "Американский пирог", только испеченный в России.

Помня, что кино – зрелище, Евстигнеев и его продюсеры заботятся, чтобы герои были обаятельны, чтобы город не походил на помойку, а его обитатели на бомжей. То есть делают фильм приятный глазу. Это для нашего нового кино сущий переворот в умах – авторы наконец смекнули, что национальный мазохизм коммерчески неэффективен. Поняли они и то, что современный экран работает прицельно, имея в виду не абстрактного зрителя, а конкретную аудиторию. И потому, прежде чем приступать к искусству, овладевают ремеслом – строят фильм как здание, снабжая его не только несущими конструкциями сюжета (они тут добротны), но и разнообразными архитектурными излишествами – аттракционами наподобие не существующего в природе "музея ужасов", каким предстает скромная криминалистическая лаборатория, место практики одной из героинь.

Такие инъекции голливудского опыта стали типичны для мирового кино, которое преодолело ипохондрию и вышло на тропу серьезной конкурентной борьбы: "Пятый элемент" был Лукасом по-французски, "Крадущийся тигр, затаившийся дракон" – гибридом калифорнийской фабульной модели с китайскими боевыми ноу-хау, "Сибирский цирюльник" увязал национальный плач по "России, которую мы потеряли" и монархическую зацикленность автора с голливудским бюджетом, соответствующей зрелищностью и американской традицией вывешивать на каждом балконе патриотический флаг. Во всех случаях эти инъекции дали национальному кино мощный толчок на массовые экраны.

Вопрос в том, насколько фильм остается национальным – выражающим сознание данного народа. Как раз с этим у Евстигнеева все в порядке: раздолбайство "Американского пирога" счастливо ужилось с социальным оптимизмом «Я шагаю по Москве» и сугубо российскими рефлексиями "Заставы Ильича", раскрепощенный разговор о сексуальных проблемах неуверенного подростка – с чистой душевной организацией песенки "Орлята учатся летать". В этом кино мы перестали быть Азией и перепрыгнули даже через циничную Европу сразу к американскому простодушию, которое в сердцах миллионов, как показала практика, находит самый сильный отклик.

Равным образом автор (сценарий Арифа Алиева) отбросил предрассудок насчет кино, отражающего жизнь, и вернулся к кино как к симпатично (или ловко, или круто, в любом случае интересно) сконструированной истории. Типичный парень мучается типичными комплексами, его подзуживают друзья и девушки, но ждет его красивая любовь. Если есть рохля – к нему нужен супермен, победительный и удачливый. Обоим нужна некая авантюра, в меру безумная, в меру безобидная. И наконец, в России сегодня без криминала никак – так что будет крутая интрига с новорусской свадьбой, побегом невесты и страшной местью, почти комедия на миг станет почти трагедией, но все, как в "Титанике", кончится хорошо.

Наконец, с фильмом "Займемся любовью" на наши экраны пролился поток новых лиц и имен – в основном непрофессиональные актеры демонстрируют редкую органику, изображая, как водится в молодежном кино, самих себя. Весь этот процесс, как сказано, легко уподобить стройке: если до сих пор мы пытались корячиться молотом и даже серпом, то теперь перешли на индустриальный метод. Что фантазии хорошего архитектора не мешает, а даже ее подхлестывает.

В нашем "Повелителе луж" даже название отсылает к ненашим хитам мирового проката. Этот фильм Сергея Русакова – осуществленная мечта Никиты Михалкова о союзе американского киноразмаха с русским фольклором: в билл-гейтовском антураже внутрикомпьютерных приключений действуют лихие кадеты российского ВМФ, лешеватый хитрован a la герои артиста Милляра и подобие Водяного по имени Скафандрыч, но с выговором Данилы-мастера. Современная сказка про техногенные чудеса с перекачиванием информации из живых организмов решена в героико-комедийном стиле "Королевства кривых зеркал": там вываривают эликсир ненависти, и наши хорошие ребятишки должны посрамить плохого злодея доктора Смога, в котором, при всей иноземности обличья, легко различить черты Кощея Бессмертного. Есть и занятная смесь российского интеллектуала профессорского типа с Ильей Муромцем, который сидит-сидит на печи, но в нужную минуту на врага поднимет дубину – медвежеподобный герой культового артиста-любовника Сергея Виноградова.

Такой фильм уж точно требует бюджета – там спецэффекты и много компьютеров. Надо сказать, в этой области авторы оказались более изобретательны, чем в сюжетосложении – в некоторых эпизодах им удалось преодолеть родимый картонаж и выйти на уровень еще не Лукаса, но уже студии Hallmark с ее милым волшебным наивом. А в фабуле все-таки сплоховали: она придумана невнятно и не всегда остроумно, так что я понимаю симпатичных маленьких актеров, которые все делают по системе Станиславского, но в глазах у них слишком часто читается: "Не верю!".

При всем том и "Повелитель луж" ясно показывает, что "процесс пошел". Рассчитанный на подростков, он вполне может завладеть их воображением в качестве компьютерной бродилки, а как проба пера в области жанрового кино мне кажется почти удачным. Детских фильмов у нас не было целую вечность – и вот он в плоти и крови, в яркой картинке и профессионально записанном "долби". А если вспомнить об успехе "Сказа про Федота-стрельца" Сергея Овчарова, который сделан уже без оглядок на Голливуд, однако вошел в круг лидеров видеопродаж, перемена ветров становится очевидной, и широко объявленные похороны нашего кино опять отменяются.