В онлайн-кинотеатрах ViP Play вышли первые эпизоды комедийного хоррор-сериала «Чаки» — новая глава в длинной франшизе про ожившую куклу-убийцу. От прочей классики слэшеров фильмы про Чаки отличаются завидной преемственностью: почти все они созданы при участии сценариста и режиссера Дона Манчини, который и придумал образ живой куклы с душой маньяка внутри. Впрочем, как и любой персонаж с богатой историей, Чаки изменялся от серии к серии, так что перед просмотром сериала стоит вспомнить, с чего все началось и как безобидная игрушка превратилась в хоррор-легенду.
В середине 1980-х начинающий сценарист Дон Манчини набросал черновик сюжета о злобной кукле, угрожающей маленькому мальчику. В ходе работы Манчини черпал вдохновение в одной из новелл старого хоррора «Трилогия ужаса», где обезумевшая живая кукла преследовала запертую в квартире женщину. Не обошлось и без влияния агрессивных рекламных кампаний, нацеленных на детей. Соединив эти компоненты, Манчини придумал историю о том, как популярная кукла, купленная мальчику в подарок, внезапно оживает, превращая жизнь ребенка в кошмар. Сначала Манчини хотел превратить сюжет в черную комедию, высмеивающую гримасы современного маркетинга, но законченный сценарий стал больше походить на мистический хоррор. Рабочее название «Кровавый приятель» тоже сменилось на хорошо всем теперь известное «Детские игры».
В первых трех частях Чаки (официально — Чарльз Ли Рэй) был изображен как циничный, но не лишенный чувства иронии и сарказма маньяк в теле куклы. В самом первом фильме, впрочем, режиссер Том Холланд довольно долго интриговал зрителей, не давая однозначного ответа на вопрос, кто же все-таки является убийцей: игрушка или ее хозяин, шестилетний мальчик Энди Баркли. Но уже в сиквеле и триквеле саспенс был по большей части отброшен, а вместо него появился намного больший акцент на шутки Чаки и разнообразные убийства. Это решение легко объясняется тем, что франшиза про Чаки зародилась на излете огромной волны слэшеров, захлестнувшей кинотеатры в 1980-х. На фоне бессловесных маньяков вроде Джейсона Вурхиза или Майкла Майерса Чаки ярко выделялся своей «отрицательной харизмой» — что было заслугой не только Манчини, но и Брэда Дурифа, неизменно озвучивавшего зловещую куклу с выхода самого первого фильма. По части черного юмора («Ничто, кроме удушения, не способствует правильной циркуляции крови!») ему мог составить конкуренцию только Фредди Крюгер, еще один легендарный убийца золотой эпохи слэшеров. К тому же под конец десятилетия зрители явно подустали от бесконечного потока однообразных маньяков, так что острый на язык кукольный потрошитель с не менее острым ножом в руках выглядел свежо и приносил неплохой доход.
В середине 1990-х феноменальный успех «Крика» в прокате обозначил возвращение моды на слэшеры. Вдохновленные примером Уэса Крэйвена, Манчини и его постоянный коллега, продюсер Дэвид Киршнер, решили воскресить Чаки. Причем обошлись они без ребутов или ремейков: формально сюжет четвертой части — «Невеста Чаки» — продолжал события третьей, хотя и с новыми героями. Чаки окончательно стал главной звездой фильма, но теперь он делил экранное время со своей кукольной подружкой Тиффани (ее образ и голос создателям фильма подарила Дженнифер Тилли).
Сделав ставку на созависимые, пропитанные истерической романтикой отношения Чаки и Тиффани, Манчини превратил франшизу в самоироничную черную комедию, где хоррор играл в основном второстепенную роль. Чаки все столь же креативно убивал людей, однако теперь его внимание больше поглощали семейные проблемы. Эта тенденция достигла апогея в пятой части — «Потомство Чаки», — которая может считаться самой прогрессивной по доли дичи, происходящей на экране. В ней Глен, ребенок Чаки и Тиффани, оживляет своих кукольных родителей, рассчитывая, что они будут любить его, однако папа с мамой оказываются законченными психопатами, готовыми пустить нож в дело по любому поводу. Травмированный таким поворотом Глен совершает каминг-аут в качестве квир-персоны по имени Глен(да), причем гендер ребенка меняется в зависимости от эмоциональной обстановки в семье. В общем, к 2000-м Чаки из слэшер-легенды превратился в комедийного персонажа с хоррор-бэкграундом.
Через девять лет после выхода пятой части Манчини вернул своего любимого кукольного маньяка на экраны в шестом фильме под названием «Проклятье Чаки». Как ни странно, это все еще сиквел, хоть и оформленный как мягкая перезагрузка франшизы. На этот раз Чаки терроризировал прикованную к инвалидному креслу девушку Нику, мать которой, как выясняется, знала Чарльза Ли Рэя еще до того, как он попал в тело куклы. А в седьмой части, «Культ Чаки», неутомимый игрушечный убийца преследовал Нику, помещенную в психиатрическую клинику.
По своей тональности эти фильмы заметно ближе к самой первой «Детской игре», в которой Чаки хоть и юморил, но еще не был комедийным персонажем. В шестой части он постепенно убивает съехавшихся в гигантский особняк гостей, умело притворяясь обычной игрушкой. Действует Чаки при этом в духе старых добрых слэшеров: то ткнет ножом в глаз, то потравит гостей крысиным ядом. А в «Культе Чаки» он научился копировать себя, помещая частицы своей души в других кукол, но Манчини воспользовался этой сценарной находкой не для того, чтобы показать войны клонов, а для увеличения числа смертей на экране — ведь трое Чаки успеют убить намного больше людей, чем один! При этом Манчини не забыл и про более прочную связь с прошлыми частями: в фильмах вновь появляется не только верная подруга маньяка Тиффани, но и Энди, мальчик, сражавшийся с Чаки в первых трех частях. Играет его, само собой, тот же самый актер, повзрослевший Алекс Винсент.
Через тридцать с небольшим лет после выхода первой части франшизы на экраны наконец вышел ремейк «Детских игр», созданный, правда, без участия Дона Манчини. В новой версии Чаки нет решительно никакой мистики, равно как и маньяка по имени Чарльз Ли Рэй. А вот второстепенная для оригинальной франшизы тема с маркетингом игрушек теперь вынесена на первый план. Так что новые «Детские игры» оказались хоррор-комедией, сатирически бичующей современный капитализм, эксплуатирующий людей (в буквальном смысле) до смерти. Чаки теперь оказался дефектным андроидом, который, попав в семью маленького Энди Баркли, решает помочь своему хозяину с решением жизненных проблем самым простым способом — убивая всех, кто обидел мальчика.
Несмотря на то что сценарий явно опирался на ранние идеи Манчини, связанные с критикой потребительской лихорадки на рынке игрушек, автор франшизы остался недоволен ремейком. И можно понять, почему: «Детские игры» чем дальше, тем больше строились на личном обаянии Чаки — не важно, одного или в паре с Тиффани. Превратив нового Чаки в машину (пусть и наделенную некоторыми индивидуальным чертами), авторы ремейка одним неверным движением лишили сюжет львиной доли интереса. В итоге новые «Детские игры» получились рядовым хоррором про восстание игрушечных машин, пусть динамичным и местами смешным, но лишенным яркого центрального персонажа.
Не обращая внимания на прохладно принятый критиками и зрителями ремейк, Манчини сосредоточился на своем новом проекте сериале «Чаки». По традиции сценарий не отменяет прошлых частей, а скорее дополняет сюжет новыми героями и локациями. Иными словами, события в сериале происходят после финала «Культа Чаки», но без плотной привязки к старым персонажам. На этот раз в центре событий тинейджер Джейк Уилер, купивший куклу Чаки на гаражной распродаже для своего арт-проекта. Вскоре Джейк обнаруживает, что его новая покупка не только живая, но и обладает неуемной тягой к убийствам. Но хуже всего то, что Чаки начинает аккуратно подначивать самого Джейка взяться за нож и убрать из жизни пару-тройку неприятных людей.
Решение продолжить историю Чаки в формате сериала — явно одна из самых удачных находок Манчини. И даже по нескольким первым эпизодам можно легко заметить продуманность этой концепции. Во-первых, Манчини вновь возвращается к излюбленной теме созависимых отношений, но теперь исследует ее намного тоньше за счет постепенного развития сюжета. Чаки здесь предстает не просто умным психопатом, а ярым социал-дарвинистом, который убеждает колеблющегося Джейка в том, что все люди делятся на охотников и жертв, так что рано или поздно придется взять в руки нож, чтобы проверить, на что ты способен. Во-вторых, сценарий теперь намного активнее обыгрывает сеттинг: действие «Чаки» происходит в небольшом городке Хакенсэк, и по ходу развития событий в истории про куклу-маньяка появляется все больше аспектов. Манчини деконструирует хорошо знакомый зрителям образ «тихого маленького городка», используя его как фон для социального комментария — не столько назидательного, сколько иронично-саркастичного. Мишенью шуток (и ножевых ударов) Чаки становятся и любители буллинга, и лицемерные родители: пощады не будет никому. При всем этом сам Чаки — понимающий родитель: «У меня ребенок — квир, и я это принял, я же не монстр!» — признается он Джейку. В-третьих, Манчини хоть и вернулся к своей любимой игре в сатирический хоррор, но не забыл про саспенс и убийства. Чаки в сериале регулярно отправляет людей на тот свет, причем зачастую делает это не столько ради прагматических целей, сколько по фану. А учитывая неплохие рейтинги и отзывы критиков, есть все шансы на то, что «Чаки» продержится в эфире не один сезон, подарив нам еще немало приятных вечеров в компании Чарльза Ли Рэя.