Куда пропал Джош Хартнет? Чем сейчас занимается самый многообещающий актёр 2000-х

В 2001 году, в 22 года, Джош Хартнетт должен был стать следующим Леонардо ДиКаприо или Мэттом Дэймоном. Роли в «Пёрл-Харбор» Майкла Бэя и «Чёрном ястребе» Ридли Скотта мгновенно обеспечили ему статус суперзвезды. Он украшал обложки журналов, папарацци следили за его личной жизнью, а режиссеры пытались затащить в блокбастеры. Но для него это оказалось слишком.

Вместо студийных проектов Хартнетт провел второй десяток, снимаясь в таких инди-фильмах, как «Одержимость», «Счастливое число Слевина» и «Чёрная орхидея». Он отказался от роли Супермена в ребуте Брайана Сингера 2006 года (в итоге этот образ воплотил Брэндан Рут) и даже был в шорт-листе на роль нолановского Бэтмена.

Потом он, похоже, выпал из поля зрения общественности. В последнее десятилетие он снимался везде понемногу: в короткометражных фильмах и маленьких инди. Хартнетт стал одним из главных героев «Страшных сказок», хоррор-сериала 2014 года, который выходил в эфир на Showtime в течение трёх сезонов. Затем он взял перерыв в профессии, чтобы заняться воспитанием двоих детей. Хартнетт, которому сейчас 41 год, похоже, постепенно возвращается с новыми проектами, в том числе и ролью в фильме Гая Ричи «Инкассаторский грузовик». В последний раз он появился в «Наследии гадюки» (сейчас идёт в ограниченном прокате), драме о семье, борющейся с опиатным кризисом.

Хартнетт поговорил с Variety по телефону из Лондона, где он периодически живёт. «У нас есть дом в Штатах, и мы переезжаем туда-сюда, — сказал Хартнетт. — Моя жена актриса Тэмсин Эгертон — англичанка. Когда у нас появились дети, она захотела проводить больше времени рядом со своей семьёй, поэтому мы часто бываем здесь». Мы перевели это интервью.

Что вас привлекло в «Наследии гадюки»?

Мы снимали этот фильм два года назад. Мир употребления опиатов и то, что стало известно как опиатный кризис на восточном побережье, были относительно неизведанными. Это было до того, как проблема стала главным предметом политического обсуждения, и до того, как многие обратили на неё внимание. Сценарий, по-моему, очень умно справился с этой довольно щекотливой темой. Я чувствовал, что если хочется хорошо рассказать эту историю, то следует рассказать и раскрыть её не до конца — показать лишь историю семьи — и оставить аудитории больше пространства для собственных размышлений. На мой взгляд, это что-то вроде маленькой поэмы.

Ваше исследование включало беседы с людьми, пострадавшими от опиатов?

Да, я проводил некоторые исследования самостоятельно, и у нас также были люди, с которыми мы могли поговорить, которые либо выступали в качестве дилеров, либо сами были зависимы. Примерно в то же время, когда мы начали снимать фильм, эта история всплыла в национальной прессе. Внезапно появились все эти аккаунты из первых рук, и было много видео и материалов в Сети, которые было ужасно, но в то же время необходимо увидеть.

Это было после выборов?

Да. Это было на ранних этапах президентства Трампа. Вы правы, что указываете период времени, потому что этот кризис стал по-настоящему политическим. Но когда мы приступили к делу, вопрос был почти аполитичным. Это был человеческий кризис.

Вы играете старшего брата в семье, страдающей от зависимости и насилия. Повлиял ли персонаж на вашу личность после того, как закончились съёмки?

Я отец, и я взял на себя много «тёмных» ролей за эти годы. Я стараюсь не «выносить сор из избы» и не приносить с собой домой слишком много ярких и спорных впечатлений, которые дарит работа, потому что такие вещи могут быть очень обременительными и нездоровыми, особенно для маленьких детей. Да и в целом это не про меня. Я стараюсь программировать себя на определённую ситуацию, как можно лучше выполняя свою работу, но в каком-то смысле моя задача заключается в том, чтобы изображать эмоции, связанные с ситуацией, а не жить ими.

Я просто смотрю на вашу страницу IMDb. Похоже, что 2020 год будет для вас особенно значимым благодаря целой плеяде фильмов, выходящих на экраны. Как вы выбираете роли?

Я прочитал много сценариев. На самом деле мне очень нравится читать их, однако в киноиндустрии мало хороших, уникальных работ. Есть сценарии, которые могут удивить с первого взгляда, но как только открывается истина, ты обнаруживаешь очевидный плагиат под видом чего-то нового и увлекательного, и оказывается, что перед глазами подделка. Когда в руки попадается сценарий, в котором на сюжет смотрят свежим взглядом, это поражает меня. И чем больше я читаю, тем меньше прекрасных работ остаётся без внимания.

Есть парень, Дэниел Роби, он написал и снял фильм, который теперь называется «Цель номер один». Раньше он носил название «Интуиция». В первый раз он прислал мне сценарий шесть лет назад. Пока он пытался собрать бюджет для съёмок, он всё время звонил мне и говорил: «О, мы совсем скоро начнем». Я посмотрел этот фильм пару недель назад. Всегда удивительно наблюдать, как такие картины становятся частью чьей-то истории, и для меня это более приятно, чем работа над большой бюджетной штукой, в которую уже включена целевая аудитория. Так что да, я читаю много сценариев, а потом нахожу то, что, по моему мнению, принесёт наибольшее удовлетворение увлечённому человеку.

Сколько сценариев вы читаете?

Я читаю пару сценариев в неделю. Не очень много, но вполне достаточно. К счастью, у меня есть другие люди, которые прочтут их и скажут, если я что-то пропустил.

Вы ведь сейчас в Лондоне, да?

Да, и сегодня я участвовал в процессе ADR (речевого переозвучивания) для «Потерянного рая» (грядущий сериал от Spectrum Originals). Так что я говорил без перерывов последние пять часов, и даже не своими словами. Хорошо, что сейчас я наконец-то использую свои собственные слова. Я уже постепенно забываю, каково это.

Изменился ли кинобизнес с тех пор, как вы оказались в него вовлечены?

Я думаю, что создается много контента, но не всегда легко найти аудиторию. Кроме того, я считаю, что становится всё сложнее собрать вместе самое необходимое, чтобы снять и выпустить небольшой фильм, который будет встречен полными овациями.

Детский голос: Папа!

Харнетт: Извините, моя дочь плачет в комнате.

Ничего страшного! Я продолжу, если вам не нужно идти. Насколько для вас как для актёра важны методы дистрибуции?

Вопрос в мотивации конкретного человека. Его может случайно увидеть только 10 лет спустя какой-нибудь студент в своей комнате в общежитии, просто обновив ленту, а после обсудить его с ровесниками, которые видели его за пять лет до этого. Когда я рос, всё было иначе. Мне нравилось это чувство, когда я выходил из кинотеатра и мог поговорить об этом с кучей совершенно разных людей. Лично мне нравится, когда фильм выходит в кинотеатре, потому что тогда у него появляется непосредственный зритель. Но потом иногда в потоковой сети можно получить много хороших дополнительных материалов, и ещё больше людей увидят его быстрее. Так что я не знаю.

Помню, когда вышел «Пёрл-Харбор», и безумие вокруг него: обложки журналов и всеобщее внимание. Возникало ли ощущение, что все это абсолютно другая реальность?

Знаете, что забавно? Я чувствовал, будто всё это происходило вне моей жизни. Все эти обложки журналов, папарацци и прочее были мне чужды. Я никогда не представлял себя частью богемы. Так что сейчас я слушаю свой внутренний голос, я предпринял важные шаги, чтобы моя жизнь не была под контролем после выхода успешного фильма. Когда я был моложе, для меня было важно понять, кто я, чего я хочу для своей жизни, как преобразовать её, не оберегая себя и семью от пристального внимания. Я сделал всё это, и теперь я чувствую себя комфортно.

Какие шаги вы предприняли?

Я стал уделять больше внимания развитию себя как актёра и делаю всё для того, чтобы не погрязнуть в мире шоу-бизнеса. Как и все, я совершил много ошибок в жизни, но лишь для того, чтобы впоследствии осознать важность саморазвития. Я думаю, мне гораздо комфортней ощущать себя актёром, которому по плечу любая роль.

Я видел интервью, которое вы дали несколько лет назад, где вы говорили об отказе от трех больших ролей — Человека-паука (позже сыгранного Тоби Магуайером), Бэтмена (Кристиан Бейл) и Супермена (Брэндон Рут). Я был немного сбит с толку. Вы действительно прошли прослушивание на все три роли? Или просто не хотели, чтобы вас связывали с персонажем?

Я не отказывался от Человека-паука. Я не знаю, откуда взялась эта информация. Я отказался от Супермена. Но в тот момент похожих предложений было действительно много. Во время деловых встреч с этими режиссёрами все сводилось к одному вопросу: «Тебе это интересно?» Я поговорил с ними о том, что они делают, и в конце концов решил, что эта гонка не для меня. Я выбрал другое направление.

Вы когда-нибудь проходили прослушивание на роль Бэтмена? Или это было просто предложение воплотить образ?

Нет, не было ни прослушивания, ни предложения. Это был разговор с режиссёром (Кристофером Ноланом). Я думаю, дезинформации в Сети достаточно. Стоит только упомянуть один раз, и разгорится пламя. Но я не хочу рассказывать эту историю снова и снова.

Вас интересует режиссура?

Мне интересно создавать искусство, быть частью мирового кинематографа и играть необычные роли. Я также много лет пишу сценарии и хотел бы, чтобы некоторые из этих работ стали чем-то большим. Я не знаю, какое амплуа мне выбрать. Может быть, стану продюсером. Я снял несколько музыкальных клипов и подумал о режиссуре, но я не хочу этого делать до тех пор, пока история, которую я рассказываю, не поглотит меня полностью.

Сколько сценариев вы написали?

Я написал три за последние три года. Есть сценарий 2002 года, который заинтересовал кое-каких режиссёров. Они хотели видеть меня в собственной постановке в качестве актёра, однако я отказался, и всё сошло на нет. Это был скорее эксперимент. Но для меня это стало призывом к дальнейшему действию. А потом, когда у меня появились дети, я взял небольшой перерыв в актёрском мастерстве и начал писать снова. Это было правильным решением.

Вы снялись в сериале Showtime «Страшные сказки». Ждёте ли вы продолжения?

Мне понравились «Страшные сказки». Я считаю, что идея была прекрасно реализована, но ничто не вечно. Кроме того, большая часть людей из команды работала только над полнометражными фильмами, и всем хотелось двигаться дальше.