Рецензия на фильм «Третий лишний 2»

Смешение удачных «взрослых» приколов с неудачным сюжетом, слишком пафосным для фарсовой комедии о «накуренном» плюшевом мишке.

Пока Джон (Марк Уолберг) переживает из-за развода с Лори, его лучший плюшевый друг Тед женится на красотке Тэми-Линн (Джессика Барт). Но семейное счастье медвежонка оказывается недолгим. Без ребенка в доме супруги едят друг друга поедом, а завести малыша они не могут, поскольку Теду нечем его зачать, а Тэми-Линн оказывается бесплодной. Когда же герои решаются на усыновление, то они обнаруживают, что Тед официально не считается человеком и что поэтому у него нет права не только на усыновление, но и на работу, кредитные карты и женитьбу. Лишившись всего, медвежонок решает отстоять свои права в суде, и Тед и Джон обращаются за помощью к адвокату-практикантке Саманте (Аманда Сейфрид), потому что более опытные юристы друзьям не по карману.

Три года назад создатель анимационного ситкома «Гриффины» Сет МакФарлейн дебютировал как режиссер художественного фильма и сорвал фантастический куш. Обошедшийся в 50 миллионов долларов фарс о дружбе 35-летнего разгильдяя с разумным и сексуально озабоченным плюшевым мишкой собрал в мировом прокате 550 миллионов долларов и стал одной из самых успешных комедий для взрослых в истории кино. Лента была обречена на сиквел. И хотя МакФарлейн не сразу им занялся (напомним, что в прошлом году он выпустил куда менее успешный комический вестерн «Миллион способов потерять голову»), он не стал откладывать проект в слишком долгий ящик и снял «Третьего лишнего 2», как только нашел для этого время.

Вторая картина начинается так же сильно и смешно, как первая. Даже, пожалуй, посильнее и посмешнее. Понятно, приличные и умные шутки в «Третьем лишнем 2» надо искать днем с огнем. Но вся прелесть цикла в том, что это кино о взрослом мужике и плюшевом мишке, которые вместе валяют дурака, пьют как лошади, курят «травку» и шутят по поводу секса, кино и знаменитостей. И первая треть картины с лихвой все это обеспечивает – а также предлагает странные, но уморительные сцены вроде эпизода, в котором Лиам Нисон приходит к Теду в магазин и долго и обстоятельно выясняет, вправе ли он купить сладости, которые рекламируются как «только для детей».

Но как только решаешь, что фильм будет непрерывно «жечь», картина переключает передачу и превращается в продолжительное судебное обсуждение прав плюшевого медведя (с редкими перерывами для полноценного юмора). Для фарсовой комедии эти сцены слишком серьезны, с постоянным поминанием судебных дел о борьбе за права негров, а для мало-мальски серьезной драмы они слишком нелепы. Смотрится это так же странно, как если бы резиденты «Камеди Клаба» посреди выступления встали в позу и начали рассуждать о вторжении советских войск в Чехословакию в 1968 году. И не смешно, и не остро и актуально. Тем не менее всей этой борьбе лента уделяет столько времени, будто ее создателей и правда волнует судьба плюшевых мишек, которые не могут жениться и работать.

Мало того, во время прений и обсуждений персонажи регулярно несут полную околесицу. Так, героиня Сейфрид замечает, что Тед должен придумать себе фамилию, но американские законы этого не требуют, и постоянно пародирующий знаменитостей МакФарлейн должен знать о существовании певицы Шер и фокусника Теллера, чьи полные официальные имена состоят из одного слова.

Но если слова Саманты еще можно списать на ее неопытность, то совершенно непонятно, с какого перепугу ее старший и многоопытный коллега в исполнении Моргана Фримена то говорит, что для доказательства своей человечности Тед должен приносить пользу обществу, то утверждает, что о человечности мишки свидетельствует готовность Джона рисковать ради него жизнью. Ведь даже дети знают, что права человека не зависят от того, святой этот человек или подонок (на то они и «права человека», а не «права хорошего человека»), и что люди порой рискуют жизнью ради неодушевленных предметов или абстрактных понятий («любовь к Родине»). И эти реплики – явно не шутки. Картина пытается прочесть зрителям мораль, но вместо чего-то умного или хотя бы верного предлагает дурацкую ерундень.

Наверно, дело тут в том, что даже комические сценарии не стоит писать под кайфом. А герои ленты (включая Саманту) так часто и яростно «пыхают», что трудно усомниться, что ее авторы тоже злоупотребляли чем-то растительным. В результате в фильме немало удачных «случайных» шуток, почти или совсем не привязанных к основному повествованию (например, сцена, в которой герои «троллят» комиков из импровизационного театра). Но когда картина пытается рассказывать связную историю, у нее это получается так же «хорошо», как у любого рассказчика, чьи мысли путаются, расплываются и наскакивают друг на друга.

С чем еще в фильме проблемы? Романтическая линия между Джоном и Самантой вписана в сюжет для галочки, и она лишена даже минимальной убедительности. «Хитрый план» Донни, злодея из первого фильма, еще тупее и несмешнее, чем в ленте трехлетней давности. Наконец, не все шутки картины, связанные со знаменитостями, в России будет легко понять. Поскольку фильм издевается не только над кинозвездами, но и над американскими спортсменами и телеведущими, которых у нас знают только преданные исследователи западного масскульта. Впрочем, поклонники МакФарлейна уже наверняка привыкли к тому, что его шутки нужно слушать, держа открытой «Википедию».