Интервью с Пирсом Броснаном

– В картине «Человек ноября» вы в очередной раз выступаете не только в качестве актера, но и в качестве продюсера. Что значит для вас эта картина?

– В первую очередь для меня это возвращение к жанру. Вместе с моей хорошей знакомой и давним партнером Бо Ст. Клэр мы создали компанию Irish Dream Time и выпустили уже порядка десятка фильмов, вы их знаете: «Матадор», «Самый лучший», «Афера Томаса Крауна». Все они были выполнены в более легкой манере, а «Человек ноября» – возвращение в серьезный жанр шпионского триллера. Я давно являюсь фанатом произведений Била Грейнджера, мне симпатичен и близок этот персонаж. Поразмыслив, мы решили, что имеем весьма плодородную почву для развития, и приступили к работе. Я посчитал, что прошло достаточно времени между моим последним появлением в бондиане и этим фильмом.

– Ощущаете ли вы разницу между экшен-фильмами того времени, когда вы играли Джеймса Бонда, и сегодняшними картинами этого жанра?

– Безусловно. С появлением фильмов Гринграсса о Борне жанр шпионского фильма пережил новое рождение. Я смотрю новые фильмы о Борне и Бонде и вижу совершенно новых героев, стремительных, дерзких. Наш фильм «Человек ноября» идет в этом же направлении. У нас много действия, масштабный экшен разворачивается прямо на улице, мы имеем мужественного главного героя. Конечно, наш бюджет несравним с блокбастерами, но мы вложили все силы, чтобы получить максимальный результат.

– Вы находитесь в прекрасной физической форме, но новое время требует повышенных скоростей и риска в кадре. Были ли у вас дублеры в «Человеке ноября»?

– Я, безусловно, отдаю себе отчет в том, что мне уже не двадцать лет и не все трюки мне по плечу. К счастью, в нашей съемочной группе нашлись достаточно отчаянные парни, готовые на любой риск. Конечно, в некоторых сценах меня заменял каскадер Марк Матрум, с которым мы работаем еще со времен Бонда. И он привез с собой друзей, которые совершали что-то невероятное на улицах Белграда. В фильме много захватывающих кадров.

– На протяжении многих лет русские и американцы остаются противниками на экране, в том числе и в вашем фильме. Почему такое происходит? Разве мы не можем быть друзьями?

– Я тоже думал об этом, когда снимался в «Человеке ноября». Фокус в том, что плохие стороны есть и у тех и у других, все стороны шпионских игр небезгрешны. В нашем фильме плохие все – и ЦРУ, и русские политики. Я не тот человек, который может в двух словах объяснить все причины этого противостояния, я лишь снимаюсь в кино. Это развлечение, не ищите в нем чего-то большего. И не забывайте: сюжет «Человека ноября» мы набросали три года назад, когда между США и Россией не было такого напряжения, которое образовалось сейчас. При всем желании мы не в силах были предугадать, как повернется политика.

– В фильме вы исполняете роль своего рода учителя. А кого считает своим учителем вы?

– О, у меня были фантастические учителя. Я учился в театральной академии, и это было совсем не просто. К сожалению, люди, которые сделали из меня актера, уже ушли из жизни, но я помню их уроки и продолжаю использовать методы, которым обучился в молодости. Мои наставники дали мне уверенность в том, что я смогу сыграть все, что захочу.

– А сами вы для кого-то являетесь учителем, по-вашему?

– Мои сыновья, которые пошли в индустрию кинематографии, им я передаю свои знания и умения. Они пишут сценарии, продюсируют, снимают и снимаются сами, и я ими невероятно горд. Если они приходят посоветоваться со мной, конечно, я с радостью подсказываю.

– А вы считаете себя похожим на героя «Человека ноября» Питера Деверо?

– Нет. Совершенно.

– А что в нем вам не близко?

– По мне, он слишком брутален, его жизнь имеет слишком взрывной характер. В кино для зрителя это выглядит здорово, но я не хотел бы такую жизнь иметь вне экрана.

– Расскажите пару слов о том, как вам работалось с Ольгой Куриленко.

– Большое наслаждение работать с такой актрисой. С каждым фильмом она становится все сильнее, но у нее еще все впереди. Мы с Бо увидели ее в картине «Хитмен», и роль Элис писали специально под нее. В ней сочетаются женственность и смелость, нежность и уверенность. Очень жаль, что мы не смогли представить фильм в Москве вместе.

– Картины бондианы и фильм «Человек ноября» намекают на то, что в мире шпионажа нет места любви. Согласны ли вы с этим?

– Я не считаю, что чувствам там совсем нет места, мы как раз показываем, что любовь у спецагентов возможна, но с их работой слишком многое ставится на кон. В обычной жизни все гораздо проще, я счастлив со своей женой уже много лет, это огромная часть моей жизни.

– В фильме герои как раз становятся уязвимыми, потому что имеют определенные слабые места. А вы имеете слабые места?

– Вы хотите, чтобы я в Москве российскому журналисту рассказал о своих слабых местах? Это не по-шпионски!