На прошлой неделе отметил юбилей Гас Ван Сент ― американский режиссер и сценарист, творчество которого киноведы причисляют к «новому квир-кино», а зрители нашей полосы ― к ареалу непонятного, но однозначно заслуживающего внимания. Ван Сент начал кинематографическую карьеру в конце 80-х и с тех пор проделал путь от независимого малобюджетного кино до выжимающих слезы голливудских драм со звездным составом. В честь семидесятилетия режиссера вспоминаем фильмы, на которые стоит обратить внимание, если хочется по-настоящему распробовать его на вкус.
Третий полный метр Гаса Ван Сента американские кинокритики стали объединять с другими открыто показывающими гомосексуальных персонажей картинами под термином New Queer Cinema — «новое квир-кино». «Айдахо» — история молодых и потерянных парней, мотающихся с места на место и зарабатывающих на жизнь проституцией: где-то между они ищут себя, дом, любовь и дружбу. Главные роли исполнили Киану Ривз и Ривер Феникс ― последний трагически погиб всего через пару лет после выхода фильма, что в чем-то созвучно неопределенной судьбе персонажа. В кино Ван Сент много размышляет о молодости и поиске дороги в жизни: как метафорически, так и буквально его герои постоянно оказываются в пути. Смотреть «Айдахо» стоит и ради того, чтобы наслаждаться эстетикой кадра и внешним видом героев: одежда и подбор костюмов точно заслуживают внимания.
Эксцентричное кино посвящено девушке Сисси (Ума Турман), появившейся на свет с непомерно огромными большими пальцами на руках. Необычное свойство привело ее туда, где уже оказывались персонажи предыдущих фильмов Ван Сента: героиня передвигается по Штатам автостопом, потому что ни один проезжающий мимо владелец транспорта не может оставить барышню без внимания. Судьба заносит Сисси на ранчо «Резиновая роза», где делами заправляют девушки-ковбои, к неудовольствию окружающих, любящие пейотль и другие странные вещи (вроде кундалини-йоги). Фильм снят по одноименной книге Тома Роббинса и не был высоко оценен критиками, но смотреть ленту стоит (и не без удовольствия) опять-таки из-за костюмов и обилия характерных персонажей, например, уморительной Графини в исполнении Джона Херта.
Зачем Гас Ван Сент покадрово переснял в цвете классический фильм Альфреда Хичкока о маньяке-убийце с раздвоением личности? Ответ простой: Гас Ван Сент очень любит кино. В фильмах режиссера встречается огромное количество элементов и культурных отсылок, которые режиссер умело переплетает между собой. В «Психо», по собственным словам, он обратился к осознанному эксперименту, где взял за основу что-то уже существующее, чтобы посмотреть, получится ли из этого что-то новое. Критики опять не впечатлились, но пересматривать фильмы подряд и размышлять о них все равно интересно, а значит, свое дело картина Ван Сента все-таки делает. Просто результаты эксперимента не обязательно должны оказываться хорошими.
В 2003 году Ван Сент снял кино под тягостным впечатлением от школьного шутинга в Колумбайне: трагические события легли на его четко очерченный интерес к ощущению потерянности в молодости. Стилистически этот фильм сильно отличается от того, что режиссер делал раньше, и визуально напоминает документальное наблюдение. Герои ― подростки, но не романтичные красавцы из «Айдахо», а немного нескладные, несоразмерные, пока не чувствующие себя уверенно в собственных телах школьники. Они заняты повседневными делами и проблемами, которые каждый решает по-своему, а некоторые — через радикальное действие, лишая жизни других таких же людей. «Слона» Ван Сент назвал визуальной оперой, и, кроме прочего, во время просмотра интересно следить за тем, как режиссер работает со звуком, создавая напряжение калибровкой шума, голосов и тишины.
Ван Сент успел поработать с несколькими Фениксами — Ривером в «Айдахо», Рейн в «Девушках-ковбоях», Хоакин также появлялся в фильмах режиссера не один раз и из асоциального подростка в «Умереть во имя» превратился в карикатуриста, выбирающегося из алкогольной зависимости. Это не лучшая (хотя и симпатичная) роль Феникса, который предстает в привычном амплуа, экранной же партнершей стала спутница Хоакина и в жизни Руни Мара. Талант Ван Сента здесь в большей степени сосредоточен именно на работе с артистами: от множества разнообразных второстепенных характерных персонажей (что напоминает и раннее вансентовское кино) до удивительного Джоны Хилла — он сыграл лидера группы выздоравливающих алкоголиков.
И все же придется добавить ложку дегтя: говоря о творчестве Ван Сента, не стоит оставлять без внимания и ту его часть, которую не очень хочется называть хорошей. Пример вопиющей клюквы среди такого замечательного киноразнообразия, которое на протяжении сорока лет карьеры снимает Ван Сент, ― «Лес самоубийц». В драме о семейной паре недостаточно уделявший внимание жене герой Мэттью МакКонахи раскаивается после смерти супруги и планирует покончить жизнь самоубийством в японском лесу. По дороге вдовцу встречается призрак, который учит его жизни. Про гибель и людей на пороге смерти Ван Сент думает часто — вот только в «Лесу» вместо глубокого размышления получилась экзотизация японской культуры и плоская мелодрама с деревянными характерами.
Бонус для ценителей: культовый писатель Уильям Бэрроуз оказал влияние на молодого Ван Сента (и даже появился в картине «Аптечный ковбой» в роли пожилого священника-наркопотребителя). Предлагаем посмотреть на снятого Ван Сентом Бэрроуза: он читает стихи, пропитанные отрицанием официальной культуры Дня Благодарения.