Первая причина — это ты: рецензия на сериал «257 причин, чтобы жить»

Женя (Полина Максимова) боролась с раком три года и вот наконец одолела треклятую болезнь. Однако, вернувшись в обыденную жизнь, девушка осознаёт, что её предварительно похоронили все родственники и знакомые. Парень бросает и, как оказывается позже, встречается с лечащим врачом, сестра прикарманивает деньги из краудфандинга на лечение, а на работе камбэк героини сопровождается обидными сплетнями. Когда всё начинает трещать по швам, Женя находит свой старый блокнот, куда она, впервые узнав о болезни, вписала 256 желаний. Когда их реализовывать, если не сейчас?

Для отечественной киноиндустрии — а уж тем более индустрии сериальной — тематика смертельных болезней до сих пор разыгрывается по-пуритански. В российском кино всякий герой с недугом попадает в безрадостный и бесперспективный серый мир, где из эмоций стыдливый демиург активировал только слёзы да сопли. Как говорится, демоверсия завершена — платите деньги. Постепенно эти заскорузлые каноны стали понемногу разрушать. Одним из первых наших кинематографистов, переосмысливших тему в комическом ключе, стал Борис Гуц. Но мокьюментари «Смерть нам к лицу», повествующее о Маше, болеющей раком, и Пете, отчаянно пытающемся спасти возлюбленную, уместнее назвать современным макабром, пляской смерти, где авторы иронизируют над бренностью бытия вообще, а не только над локальной историей с болезнью.

«257 причин, чтобы жить» уходит ещё дальше. Во-первых, потому что мотива борьбы и смерти здесь, мягко говоря, на половину серии. С тех пор как Женя узнаёт о ремиссии, у неё начинается новая жизнь, в которой девушка уже может реализовать все мечты. Это скорее сериал из разряда тех славных мейнстримных комедий, где герой, осознав однообразность и одномерность своего быта, бросался во все тяжкие и пытался компенсировать бездарно потраченные годы. Во-вторых, потому что и смелости, дерзости тут меньше. Нет, для российской индустрии в целом это, конечно, прорыв (благо рамки сервиса Start позволяют): персонажи и над смертью пару раз пошутят, и поматерятся, если нужно. Другое дело, что за тот недолгий срок, который существуют отечественные стриминги, мы уже переосмыслили рамки дозволенного и привыкли к разного рода общественным вызовам.

Да и вызова тут, собственно, несмотря на всю иллюзорную провокативность, нет — скорее обыкновенный ромком с необычным зачином. Женя встречает любовь в лице тренера по теннису (Егор Корешков), апатичного и токсичного красавца, который не может сделать первый шаг, и в то же время пытается помочь своим близким разобраться в отношениях. Беременная коллега по работе скрывает, что у её ребёнка нет отца, другая подруга влюблена в козла-босса, а сестра встречается с парнем, который называет её «своей девочкой» (думается, этого уже достаточно для проблемы). Все образы в «257 причин, чтобы жить» перекочевали прямиком из того ненавистного ТВ, где маячат надоевшие герои-гопники, плейбои и другие известные обитатели последнего круга ада.

В этом, пожалуй, и главное противоречие «257 причин, чтобы жить». Совершенно безобидный — порой даже заурядный в своей безобидности — сериал, который вроде бы мог поэкспериментировать с форматом, превращается в грёзы всех домохозяек и офисных планктонов. Ничего плохого в этом, конечно, нет: по меркам инфернального телевидения этот проект со стриминга так вообще ладно собран. Сценаристы «Физрука» с их чёрным юмором и Полина Максимова, в последнее время ставшая звездой наивных комедий с числами в названиях («8 новых свиданий», «Семь ужинов», а теперь вот и «257 причин»), как минимум две причины осилить хотя бы тринадцать серий первого сезона. С другой стороны, и хорошего не так много: снова история о том, как надо идти за мечтой, снова мотивационные речи о добре и прочие рафинированные сентенции. Телевизионная самоцензура ушла, а пресность осталась.