Рецензия на фильм «Оленьи рога» — красивый, но излишне напыщенный хоррор об ужасах американской провинции

Спустя несколько лет после бегства от психически нездорового отца Джулия (Кери Рассел) возвращается на малую родину, в захолустный городок где-то в Орегоне: родственник-мучитель уже умер, само местечко превратилось в один большой наркопритон, а брат (Джесси Племонс), которого девушка оставила разбираться с проблемами, то и дело сверлит сестрёнку обиженным взглядом. В школе, куда она устроилась работать, Джулия знакомится со странным парнишкой Лукасом (Джереми Т. Томас) — тот по всем признакам страдает от домашнего насилия и буллинга. Впрочем, мальчишку беспокоят не только насмешки одноклассников и конфликты с родителями: на чердаке дома под несколькими замками он держит отца с младшим братом, страдающих от жуткого недуга и каждую ночь норовящих вырваться на волю.

Кери Рассел в роли Джулии на кадре из фильма «Оленьи рога»

«Оленьи рога», спродюсированные Гильермо дель Торо и срежиссированные Скоттом Купером, кажется, по умолчанию не могли обойти стороной мрачную изнанку Америки и древние мифы, берущие начало в тёмных пещерах и лесах Орегона. Первый — большой любитель превратить жанровые сюжеты в ёмкие аллюзии, социальные высказывания о расизме, нетерпимости и инаковости; второй — художник простых, но отталкивающих образов, исследователь хтони и самых неприглядных страниц в истории США. Даже гадать не надо, о чём будет картина, — куда интереснее, сможет ли обеспокоенность двух авторов (в общем-то, разных по стилю, но схожих идеологически) сложиться во что-то кроме очередного злободневного плаката

Кадр из фильма «Оленьи рога»

Ту самую хтонь, которой Купер любовался в «Недругах» и «Чёрной мессе», режиссёру здесь удаётся запечатлеть даже эффектнее, чем раньше. Городок, охваченный наркоманией, сообщения по радио об опиоидном кризисе и бедности, разорванные в клочья тела, найденные в лесу, а в прицеле объектива — худощавый и грязный мальчишка, пытающийся удержать обезумевших родственников на чердаке своей убогой лачуги. Америка, надолго застрявшая в гигантской экзистенциальной дыре, тут становится таким же героем, как и, скажем, Джулия и ее брат, — провинция живёт (или, вернее сказать, задыхается) в общем ритме, становясь единым монструозным организмом. Было бы страшно, не окажись настолько красиво: у оператора Флориана Хоффмайстера, до этого снимавшего выдающийся хоррор-сериал «Террор», каждый кадр напоминает сумрачное инди с «Сандэнса», где визуальная поэзия расстилается по всему экрану.

Джесси Племонс в роли Пола на кадре из фильма «Оленьи рога»

Хуже дела обстоят, когда Купер доходит до рифм словесных. «Оленьи рога» хотят казаться важнее, чем они есть: постоянно подчеркивают свою мифологичность (на уроке Джулия проводит экскурс в связь сказок с реальной жизнью), спекулируют на психотерапии (чуть ли не у каждого героя схожие травмы детства, которые раскрываются через сюжет о борьбе с вендиго), а ещё в каждой сцене нагнетают драму через назойливую инструментальную мелодию. Хоррор — сам по себе жанр манипулятивный, выстраивающий отношения со зрителем на правах сильного, но в «Оленьих рогах» вся магия сводится к парочке daddy-issues и рефлексии на тему агонии одноэтажной Америки. Купер, который за всю карьеру успел поработать в нескольких форматах — от оскароносного музыкального байопика до криминального триллера, — обращается со знакомыми элементами не как художник, а как сантехник, пришедший залатать трубы и подтянуть пару гаек.

Техническое совершенство сталкивается с авторской банальностью, визуальный сторителлинг — с вылизанным студийным сценарием. Более нечеловечного фильма о человеческих проблемах надо ещё поискать. Эстетика грязной провинции именно что сшивается с индейской мифологией — комплексы современных американцев, разумеется, не только от проблемных семей и рухнувшей экономики, но и из-за трансцендентных лесных духов коренных жителей, которых европейские завоеватели, вот сюрприз, тоже наградили парочкой травм. Насилие порождает насилие, ненависть ведёт к ненависти, но что с того? Купер, кажется, так чётко тараторил трюизмы на съёмках «Недругов», что до сих пор видит истину лишь в них одних.