Интервью с Томом Крузом и Кэмерон Диаз

Технология захвата изображения, 3D и разные прочие цифровые приблуды должны были уже убить феномен кинозвезды. Но некоторые актеры отказываются читать огненные буквы на стенах. Строго говоря, они и стены не видят. Том Круз, кажется, стал Номером Первым просто силой воли. Почти тридцать лет на вершине, и он не останавливается. Жизнь Кэмерон Диаз на экране в два раза короче, но и это достаточно круто, в конце концов, с Крузом-долгожителем могут сравниться немногие звезды – ну может быть, Клинт Иствуд и Джон Уэйн. Этот чувак в том, что касается актерского мастерства забыл больше, чем другие когда-нибудь выучат. И он и в самом деле чувак – гораздо более свой в доску, чем можно было бы представить, читая то, что о нем пишут. Это, наверное, объясняет, почему он так здорово сработался с Диаз – к ее модельной внешности прилагается характер мальчишки. Похоже ей приятнее открыть банку пива, чем пройтись по подиуму.

У него простуда. У нее была ночная съемка. У обоих нет причин любить журналистов. Но они оба веселы, хихикают и со страстью разговаривают о том, что любят больше всего – о том, как снимать кино. Это их второй совместный фильм – после мрачного и извращенного сна под названием «Ванильное небо». Фильм называется «Рыцарь дня», ром-ком-экшн от Джэймса Мэнголда: милое, забавное, умное кино. «К северу через северо-запад» встречает «Вне поля зрения».

Учитывая, кто играет главные роли, трудно предположить, что это темная лошадка. С другой стороны, надо понимать, какие фильмы будут главными в 2010 году. Кэмерон Диаз и Тому Крузу придется доказать, что кино можно снимать и без синих людей, железных людей и спандекса.

Е: Почему «Рыцарь дня»?

Круз: Я хотел опять поработать с Кэмерон, а кроме того мне хотелось найти необычную комедию, они нечасто встречаются. И я тут работал над одним персонажем и когда я прочел сценарий, я подумал, что к нему можно приложить некоторые идеи оттуда. А кроме того, можно разобраться в механизме комедии. И я люблю Хичкока и шпионские фильмы. Тут еще можно вспомнить фильм «Свояки» /In-laws, The/ (1979)…

Диаз: Менеджеры Fox дали мне сценарий, причем в оригинале он был совсем другим, мы его довольно сильно переработали. Но в главном это было то же самое: комедия, любовь, экшн. Понимаете, романтические комедии все работают по одной формуле, а тут была возможность сделать нечто совершенно иное. Я обожаю приключения. В детстве мой любимый фильм был «Индиана Джонс и Искатели потерянного Ковчега». Я обожаю дуэт Инди и Карен (Актриса Карен Аллен, которая играла Мэрион Рэйвенвуд), они вместе попадают в переделки, но она тоже умная и может за себя постоять. Мне очень понравилось в этом сценарии, что Джун там сначала типичная девушка, которую затягивает в водоворот событий, но к концу она уже сама во всем участвует, она сама все может.

Е: Мэнголд упомянул «На север через северо-запад» /North By Northwest/ (1959) и сказал, что Кэмерон – это вроде как Кэри Грант, а Том – Эва Мария Сент. А вы чувствовали себя столь же изящным, как Эва Мария Сент?

Круз (смеется): Я чувствовал себя Грэйс Келли все время съемок. Понимаете, Хичкок… Вообще, очень трудно найти правильное сочетании комедии и романтики. Но я еще очень люблю шпионский жанр, обожаю мои «Миссии», и это язык, который публика понимает и который позволяет нам делать логические скачки, отчего сюжет оказывается менее важен, чем персонажи.

Диаз: Очень трудно было найти нужный тон. Мы очень хотели, чтобы шутки были смешными, но не хотели при этом испортить экшн, чувство опасности и саспенс. Мы хотели, чтобы любовная история была на первом плане по центру, потому что на самом деле это она и есть. На самом деле это метафора влюбленности, соединения двух жизней, опасность этого: можно ли доверять этому человеку? Можешь ли ты отдать всего себя? Уверен ли ты, что вы созданы друг для друга?

Круз: Она осознает свой потенциал, и это что-то будит в нем. Это бывает в любых отношениях: когда ты кого-то встречаешь, это всегда два мира. Понимаете, это кино, оно смешное и клевое и летнее. Оно такое --«давайте затаримся попкорном и посмотрим киношку». Но я надеюсь, что оно при этом оригинальное, не похожее на другие.

Е: Никто из вас не боится играть противоречивых персонажей.

Диаз: Было бы правда скучно сниматься в одном и том же фильме 15 лет. Причина, по которой я вообще занимаюсь кино, заключается в том, что я ненавижу заниматься одним и тем же делом больше получаса. (Молчит). Ну ладно, есть дело, которым я люблю заниматься больше получаса подряд. (Смеется). Мы приходим на работу, и каждый дубль – не такой, как предыдущий. И поэтому я так люблю кино – ведь мы можем становиться другими людьми. Кроме того, с годами ты так меняешься. В «Ванильном небе» /Vanilla Sky/ (2001) я играла Джулию Джанни… А как звали твоего героя? У меня ужасная память на имена

Круз: Его звали… о Господи…
Диаз: Я так рада, что ты не помнишь
Круз: Черт!
Диаз: Что такое? Ну в любом случае, он же не сыграл его снова.

Е: Дэвид Ээймс.

Диаз: Спасибо. Вы играете героев в определенный период своей жизни, это имеет некое отношение к ней. Я всегда хочу вернуться и сыграть своего персонажа заново через несколько лет, мне кажется, я начинаю его лучше понимать. Это почти как будто я играю их до того, как начинаю их понимать. Но на самом деле ты просто учишься лучше понимать мир при помощи своих персонажей.

Круз: Ну а кроме того, когда ты начинаешь работать, нужный тон к тебе приходит сам.
Даже в самом начале, когда я играл в фильме «Отбой» /Taps/ (1981). Это был потрясающий опыт, у нас было четыре недели репетиций. И вот я работаю с Тимоти Хаттоном, Шоном Пенном, Джорджем Скоттом, Оуэном Ройзманом. А я тогда знал только одно – что я люблю кино. Когда я был маленьким, я всегда хотел только кино смотреть. Так что я ходил и подслушивал, как делается кино – в отдел реквизита и костюмов, в операторской тележке. И когда я встретил Оуэна Ройзмана, я подумал: «Это ведь явно мой единственный шанс»! Мне было 18. И все эти люди тратили на меня время! Режиссер Харольд Бекер показывал мне дубли, которые ему понравились. Он сказал: «Я хочу, чтобы ты научился смотреть это со зрительской точки зрения». Он еще сказал: «Не суди себя, потому что первый раз, когда ты видишь себя на пленке, это »ОБОЖЕМОЙ!« Я помню, как смотрел и учился, видел, как разные штуки переводятся на пленку. И тогда я понял, насколько это командная работа.

Диаз: Нет такой школы, которая учила бы киноактеров, что, в общем, смешно. Я никогда не играла в театре, я не знаю, как играть на сцене, но вот это партнерство – ты, партнер, камера, команда, декорации, все технические аспекты съемки кино… всему этому можно только на месте научиться. Только на опыте.

Круз: И ты тоже вкладываешься в историю. Как развивается герой? Что за история? В чем ее смысл? Все эти годы ты просто работаешь и учишься. Это всегда урок. Каждый раз.

Диаз: Как и Том, я всегда подглядываю за всеми, кто чем занимается на площадке. Знание, как все это устроено, на самом деле очень помогает лучше понять свою работу.

Круз: Мы все можем, но если вот этот парень не поставит камеру в нужном месте, а другой парень даст недостаточно света, получится совсем другая история, независимо от того, что создают актеры.

Е: Вы оба рано стали звездами, соответственно, в »Рискованном бизнесе« и в »Маске«, но в какой момент вы почувствовали себя надежно, в безопасности – в качестве звезд?

Круз: Надежно? Единственная надежная вещь – это то, что я могу работать. Единственная штука, которую я знал всю жизнь – я могу работать где угодно.

Диаз: Я могу чем угодно заниматься. Все работы хороши.

Круз: У меня никогда не было с этим проблем, я работал официантом, рыл канавы и делал это усердно. Вот это надежно. Вот это давало мне внутреннюю уверенность. А быть звездой? Нет, никогда. Я на это всегда просто смотрел: »Надо бы еще одно кино сделать«.

Диаз: Это никогда не принимают как должное. Никогда никто не садится и не говорит: »Я звезда, я могу теперь работать, когда хочу«.

Круз: Вы знаете, я правда люблю сниматься в кино. Рано вставать, приходить на площадку, работать с режиссером, с Кэмерон, придумывать, как мы все это сделаем.

Диаз: Это так весело!

Круз: Меня все это возбуждает просто как фаната кино. В »Рыцаре дня« мне, например, хотелось сделать трюк, когда девушка сидит передо мной на мотоцикле и стреляет. Понимаете? Я хотел раньше сделать это в разных других фильмах

Е: И что, в »Львы для ягнят« не влезло?

Круз: Не влезло! И в »Валькирию« не влезло! Я просто не мог дождаться.

Е: Вы оба работали с Оливером Стоуном, Кертисом Хэнсоном, Скорсезе, Кроу, Мэнголдом… Есть что-то общее у великих режиссеров?*

Круз: Они умеют рассказывать истории.

Диаз: Они знают героя, знают историю и знают, как передать ее языком кино. А еще они мудрые…

Круз: … и у них есть своя точка зрения, всегда интересная и неожиданная. Мне правда повезло работать с Мартином Скорсезе.

Диаз: Он лучше всех.

Круз: Просто представьте себе: быть молодым актером на одной площадке с Ньюманом и Скорсезе. У нас было несколько недель на репетиции, это было очень полезно, я наблюдал, как он придумывал сцены. Каждая сцена рассказывала о герое, о динамике между моим героем, Винсентом, и Быстрым Эдди (Пол Ньюман). На сцене »Оборотни Лондона« (культовая сцена, где Винс уничтожает оппонента под классический трек Уоррена Зевона) я начал играть с репликами. Я сказал: »Окей, давай я покажу приемы карате«. Он меня подбадривал, ему нужны были мои идеи и очень подробно объяснял, почему ему нужно это, а не то. Когда я вхожу в образ, я просто начинаю играть. Есть ситуации, когда я не знаю, будет ли это хорошо, но меня это не волнует. Надо не смотреть на себя со стороны, не пытаться работать по Методу, а просто создавать. У Скорсезе я научился тому, как снимается кино.

Е: Если бы вы могли выбрать для себя фильм, в котором вы не снимались, что бы это было?

Диаз: Вот это трудный вопрос

Круз: Зато хороший. Дайте я подумаю. Точно, я бы хотел сыграть ее роль в «Маске» /Mask, The/ (1994)! Не думаю, правда, что я выглядел бы там так же хорошо.

Е: Какой был лучший совет в вашей жизни?

Круз: Я помню, выходил «Лучший стрелок» /Top Gun/ (1986), и Пол Ньюман мне сказал: »Думай, чего ты хочешь добиться в жизни и не обращай внимания на весь этот шум«. Я помню, мы тогда были на гонках, я выступал за его команду. Он был крутой, просто великий чувак.

Диаз: Вот странно. Я никогда не думала, что он крутой.

Круз: Чего, правда?

Диаз: Да я пошутила

Круз: Ты издеваешься, да?

Диаз: Правда? Он был крутой?! Вот странно…

Круз: Нельзя все время жить, боясь неудачи. Надо просто жить своей жизнью и оставаться самим собой. Я всегда думал… Понимаете, моя мать, она была такая…у меня было непростое детство. Но это был огромный урок понимания человечества, понимания жизни – в юном возрасте пришлось пройти через все то, через что я прошел… Начинаешь понимать красоту человека, жестокость. Просто чувствуешь себя немного в стороне от этого. Оно просто так устроено, понимаете? У тебя нет нужного акцента или нужных ботинок. Где-то там ты говоришь: »Знаете что? Это не важно – важно, как я живу, выбор, который я делаю, что я делаю«. Просто нужно стоять на этом. Я сам принял каждое свое решение, я сам сделал каждый свой фильм. Я решил это сделать, я знаю, зачем я это сделал. Я очень рано понял, что самое главное – учиться.

Е: А вы, Кэмерон?

Диаз: Мои родители всегда говорили: »Старайся! Это не значит, что надо быть лучшей каждый день, но каждый день надо добиваться лучшего результата от себя". Это дает тебе настоящую свободу. Ты всегда знаешь, лучший результат ты показываешь, или нет. Я происхожу из семьи с очень сильно развитой рабочей этикой. Это очень серьезный пример для меня.

Круз: Да, ты такая. Она очень много работает.

Диаз: Ты больше.

Е: А я тебя еще больше люблю.

Диаз: Я просто работаю изо всех сил. Но не так, как Том. Есть только один человек, который может работать, как Том. И это Том.