Рецензия на фильм «Перемирие»

Молодому дальнобойщику Егору (Добронравов) надо бы жениться. Оставив непутевого соседа по общаге, которому в результате химических опытов то и дело отрывает пальцы, он отправится в родную деревню, где встретит ненадежную любовь, друзей детства, которые чуть не доведут его до могилы, родного дядю, что втянет его в криминал, и голосистого попа, который звонко исполнит ему песню Муслима Магомаева.

Туманно-слякотные пространства, то и дело пересекаемые толпами людей, что бегут друг за другом с криком «Стой, стрелять буду!», – такой видится средняя полоса России Дмитрию Соболеву, уже написавшему как минимум один сценарий о таинственной природе русского — «Остров» (2006). Метафоры прямого действия в очередном фильме о том, кому на Руси жить нормально, считываются легко: вот обломок ворот сталинского дома культуры, заросший бурьяном; вот актриса сельского театра в бутафорских латах, залезающая по локоть в броню, чтобы выудить сотенную на водку непутевому супругу. Вот и муж — разгуливает по селу в украденной у жены накладной бороде, радуя встречных монологами о своих ролевых моделях — Емельяне Пугачеве, который «дикие дела творил через свою тоску», и принце Гамлете, что «тоже по расстройству кучу народу порезал» (бенефис Сергея Шнурова).

Пространство перенаселено лихими, добродушными, неприкаянными и бессмысленно жестокими разбойниками: у всякого за пазухой обрез, каждый промышляет грабежом, но поскольку народу в глухомани немного – грабят друг друга, а в перерывах дружно ходят в баню поговорить о конце света, поглядеть через дырку в стене на моющихся баб и, если повезет, увлечь понравившуюся Наташку на ночь любви в теплицу с цветущими кабачками. Главный герой наблюдает за торжеством иррационального с тихой улыбкой, великолепно вписываясь в причудливый среднерусский ландшафт — и в этом, пожалуй, главное отличие фильма Проскуриной от других картин, пытающихся разгадать фирменный национальный феномен: зверства и разбой, творимые среди буйных степных трав, подсвеченных мягким предзакатным светом, – это уже не уголовное дело, а пейзаж Левитана. Вот тут между западниками и славянофилами наступает перемирие.