Женщина тоже может встать во главе…: интервью с Антоном Сиверсом и Светланой Ходченковой

Погружение в российскую историю – занятие увлекательное, но достаточно опасное и для продюсеров, и для режиссеров, и для артистов. Выход на экраны картины Антона Сиверса «Василиса», главную роль в котором сыграла Светлана Ходченкова, всколыхнул в очередной раз интерес к теме Отечественной войны 1812 года. Но пока знатоки истории спорят о том, какие зипуны должны носить в кадре мужики и правильно ли французские солдаты держат сабли, мы побеседовали с Антоном и Светланой о том, чем для них стала история Василисы Кожиной в творческом плане.

– Антон, откуда появилась идея фильма?

Сиверс: Я не стану преувеличивать свое значение и перетягивать одеяло на себя, это была идея продюсеров, они разглядели во мне человека, способного, по их мнению, с амбициозной задачей справиться.

– Вы числитесь соавтором сценария…

Сиверс: Это ошибка! Скорее ошибка. Конечно, как режиссер я все время что-то подбрасываю, какие-то идеи, повороты, диалоги, но это не настолько значимо, чтобы ставить меня в титры. Я просил этого не делать, но почему-то мое имя осталось. Соавтором сценария я себя не считаю. Сценариста два: Ануш Варданян, моя однокурсница, и мой еще один хороший приятель Олег Маловичко, который нам очень сильно помог, дописал эту историю.

– В вашей фильмографии есть сразу несколько картин о сильных женщинах…

Сиверс: Это какие?

– «Каменская», например. «Сестры»… Это какой-то особенный взгляд на женщин или случайность?

Сиверс: Нет-нет, мне кажется, что у меня здесь соблюдается равновесие. Тот же «Поцелуй бабочки», там слабая китаянка, которую Безруков защищает от всех бед. Потом «Качели», нельзя сказать, что там сильная героиня Маши Мироновой.

– А в «Василисе»?

Сиверс: Ну, здесь, конечно. Это наша Жанна д’Арк.

– Вас, Светлана, чем привлек образ Василисы?

Ходченкова: Какой-то самый главный пункт сложно выделить… Понравилось, что это историческая картина. Понравилось, что это костюмированная драма – до этого в моей фильмографии было много картин легкого жанра, комедий, хотелось как-то окунуться во что-то более глубокое. «Василиса» оказалась очень кстати. Ну и противоречивость образа, конечно. Одна часть зрительниц примет выбор моей героини, другая категорически отвергнет, но каждая увидит в картине что-то свое.

– Василиса, по некоторым источникам, была грубой грузной женщиной. Как так получилось, что именно вы стали той актрисой, что воплотила ее на экране?

Ходченкова: Я думаю, что судить здесь, наверное, в первую очередь лучше режиссеру, который увидел во мне что-то и на эту роль утвердил. А во вторую очередь давайте подождем зрителей, поверят ли они в такой образ Василисы Кожиной. Все, что я могла, я со своей стороны сделала, пыталась быть убедительной, как могла честно играла этот характер, эту эпоху. Остальное отдаем на откуп зрителям.

– Ярко выраженный акцент вашей героини виден даже по трейлеру. Для такого нужна особенная школа или достаточно актерского дара?

Ходченкова: Простым актерским дарованием акцента не добиться, конечно, у меня был педагог по акценту, мы с ней серьезно занимались, разбирали все сцены, она научила меня, как произносить какие-то звуки, как не произносить какие-то звуки. Было интересно.

– На жизнь вне кадра он не перекинулся?

Ходченкова: Ну, я же адекватный человек, я работу на дом не беру.

– Антон, как вы работали с историей?

Сиверс: У нас получился мягкий такой подход. С одной стороны, мы позволили себе определенную художественную условность, потому что было бы очень скучно снимать все достоверно, хроникально. С другой стороны, мы с достаточным уважением отнеслись к истории. У нас была масса консультантов, мы эпоху тщательно изучали, и если мы шли на какую-то условность, то делали это сознательно. Например, в костюмах – наш замечательный художник по костюмам мне сказала: «Антон, будет тоска, если я все сделаю так, как должно быть» – и принесла мне эскизы стилизации, как она это видит. И это действительно оказалось интереснее. То же самое с гримом, мы актеров бы просто не узнали под бородами этими клееными. Поэтому где-то присутствует просто легкая небритость у кого-то из крестьян, чего, наверное, не могло быть. В то же время, на мой взгляд, это не должно зрителя особенно напрягать, фильм же не об этом.

Ходченкова: Вот за что я люблю исторические картины, так это за то, что не нужно долго сидеть на гриме, потому что в то время барышни-крестьянки, если говорить о такой героине, не пудрили носики, не румянились, все было по-простому. Поэтому я как пришла утром в гримерную, там волосы пригладили, причесали, и вперед. Не приходилось мучить лицо, волосы гримом.

– А насколько комфортно вы себя чувствовали в иной эпохе?

Ходченкова: Абсолютно некомфортно, но от этого было и интереснее, потому что не твое время, не твои высокотехнические условия, к которым мы все здесь привыкли, – это накладывает определенный отпечаток. Поэтому было забавно – забавно перебороть себя, переступить через это, сказать себе: «Десять дней или месяц без телефона, без Интернета – да, я смогу». Вот это самые сложные вещи, помимо морозов и фехтования, как вы понимаете.

– Вас и фехтовать заставили?

Ходченкова: Никто заставить не может, все понимают, что есть работа актеров, а есть работа каскадеров. Конечно, отличная команда каскадеров на площадке у нас была, но, видимо, не наигралась я в институте, рвалась в бой сама, хотелось все трюки выполнять самой. Мне это интересно было. На лошади, опять же, не так часто выдается возможность проехать.

Сиверс: Светлана замечательная! Она очень точная актриса, с ней очень просто и в человеческом плане, она совершенно не «звездная», и в профессиональном. Она словно теннисистка, на пружинистых ногах всегда готова поймать то, что ей «набрасывает» режиссер, готова к любому мячу. Сыграет дубль какой-то, я еще только начинаю говорить: «Света, давай попробуем…» – а она уже поняла и тут же начинает это играть. Она как ребенок, всегда готова к какой-то игре, к новым вариантам. Не тратит энергию на споры, а отдает ее камере.

– Команда у вас на площадке получилась интернациональная. Как справлялись с французами?

Сиверс: С этим все получилось замечательно. Я ездил в Париж специально, выбрал ребят для нашей картины и очень ими доволен. Моя замечательная помощница, француженка Сесиль, имеет наше театральное образование, она актриса, прекрасно говорит по-русски и при этом понимает смысл профессии. Ей пришлось стать моей правой рукой на время съемок, огромное ей спасибо за то, что моментально все точно переводила и могла всегда донести смысл того, что я требую от актеров.

Ходченкова: С французскими артистами работать было очень забавно – естественно, они очень мало говорили по-русски, я французский знаю плохо, почти не говорю. Спасибо режиссеру, он в картине, к моему удивлению, сумел создать впечатление, что я говорю на французском. Они очень веселые, они какие-то другие, это сложно объяснить, почему и насколько они другие, но в этой своей инаковости они такие забавные, милые, смешные. Но мне кажется, что у нас все случилось, в образы они попали очень четко. И вообще, красивые такие все.

– В картине присутствует несколько батальных сцен. Насколько все удалось?

Сиверс: Ой, тяжело было… Бои, я сам удивляюсь, мы как-то героически умудрились снять за совсем небольшое количество дней, благодаря тому что разбились на три группы. Каскадеры у нас снимались отдельно, компьютерщики уходили отдельно, что-то подснимали для своих спецэффектов. С лошадьми работать просто ужасно. А если к этому прибавить то, что у меня аллергия на шерсть, то это иногда становилось совсем невыносимо. Лошади, они же не стоят на месте, их жрут слепни – тяжело это. Но сняли. У меня первый такой масштабный фильм, и я вполне доволен результатом.

– Светлана, вы вполне можете сравнивать работу российских съемочных групп с американскими. В чем их главное отличие?

Ходченкова: В процессе съемок разницы большой нет уже давно. Разница всего лишь в бюджете – большие деньги позволяют нанять специалистов более высокого уровня, больше нанять людей, распределить обязанности оптимально, тщательнее организовать процесс.

– «Василиса» станет одновременно и телесериалом, и полнометражным фильмом. Каково это, режиссеру резать по живому?

Сиверс: Это тоже очень тяжело. Тоже первый мой такой опыт, я запутался в этих версиях, честно говоря. Конечно, мне больше нравится… А впрочем, не могу об этом говорить.

– Патриотическая тематика сейчас востребована. Ваш фильм – это попытка попасть в тренд?

Сиверс: Для меня это слово никогда не было пустым звуком, и этот фильм, и эту тему я выбрал не просто так, и еще выберу, если предложат. Мы все очень искренне работали, ну а то, что это так совпало с настроениями в стране, это скорее случайность.

Ходченкова: Сложно охватить интересы всех, но есть какая-то категория женщин, которые засиделись, может быть, за плитой, им хочется силу почувствовать. Хочется доказать, что и женщины у руля в нашей истории тоже были, руководили государством, такое тоже было. Все, что сейчас происходит в политике, может обернуться любым образом, просто нужно помнить: женщина впереди остальных – это нормально.