Рецензия на фильм «Невыносимая жестокость»

Говорят, гламур неожидан для братьев Коэнов. Это если смотреть по сюжету, хотя в прошлый раз они тоже делали стилизацию. "Человек, которого не было" – стилизация под нуар 40-х годов, а "Невыносимая жестокость" – под салонную комедию 30-х. По всему остальному фильм для братьев очень даже ожиданный. В частности, как обычно, максимум удовольствия публики пропорционально связан со степенью ее просвещенности, причем главное удовольствие – от глупого хихиканья. Просто в отличие от привычных "американских комедий" на "Невыносимой жестокости" глупо хихикать будут вовсе не те, кто не может без воздушной кукурузы.

Коэны начинали с жестокого абсурда ("Просто кровь"), с абсурда всего окружающего ("Подручный Хадсакера (Подставное лицо)"), с абсурда окружавшего ("Бартон Финк"). В прошлый раз в своем "нуар" они, в общем-то, завязали с абсурдом, которого тоже нет. Но еще сорок лет назад, когда лишь начинался постмодернизм, выяснилось, что "больше нельзя сказать "я тебя люблю", зато можно – "я тебя люблю, как говорил Лиала". Так что теперь, когда постмодернизм тоже умер, и "Лиала" не работает. Как ни скажи – абсолютный идиотизм. И Коэнам остается работа ювелирная, просвещенность – энциклопедическая, выход – мизерный, но все-таки возможный. Признать абсолютными идиотами самих себя, и не в знак протеста, как у фон Триера, а для того, чтобы хоть что-то "было". Чтобы что-то пощупать и себя почувствовать.

Клуни не просто играет скучающего адвоката по бракоразводным делам, что уже несерьезно, не просто с типичными мелкими слабостями, что должно быть смешно, не просто влипающего в чисто фарсовый сюжет с богатой красоткой, которую развел, женил, развел, влюбился и женился, не просто иронизирующего над своим сходством с Кэри Грантом в подобном сюжете. Он даже Шекспира цитирует не просто так. Всем этим Клуни играет, учитывает свою собственную всестороннюю нелепость, ограниченность каким-то глупым имиджем, ролью и состоянием зубов. Зубы-то все равно его, по глазам видно. Аналогично с богатой красоткой Кэтрин Зитой-Джоунс. Она действительно красотка, действительно брюнетка, действительно в красном платье вплоть до полного сходства с "Танцующей леди", поэтому как бы обречена на роль и тоже играет эту обреченность, помимо всех бракоразводных перипетий и стилизаций. Глаза Клуни и Зиты-Джоунс с начала до конца – совершенно другое кино, чем то, которое показывают. Они живые.

Чтобы это стало возможно, Коэны не забыли ни одного "салонного" нюанса, от "Ягуаров", бассейнов, ресторанов и шотландских килтов до непременного остроумия диалогов: "Она наняла адвоката? – Не знаю, у нее ротвейлеры". Нюансы сюжета, от "первого взгляда" и "первого поцелуя" до ночи в соседних номерах – из откровенно цитируемых "Случая на Палм-Бич" и "Ужасной правды" и хорошо узнаваемых "Восьмой жены Синей Бороды", "Филадельфийской истории", "Развода леди Икс". Нюансы обихода – из всех остальных комедий 30-х годов. Именно в подобных мизансценах, как Клуни перед бракоразводными адвокатами, выступали борцы за правду перед Сенатом или Конгрессом в "Мистер Смит едет в Вашингтон" или "Познакомьтесь с Джоном Доу".

Кэтрин Хепберн в "Женщине года" по тем же тропинкам прошла все свадебные церемонии, от "полной программы" до "на скорую руку". Пародируются "князья-консьержи" из первой русской эмиграции в Голливуде и поиски темной личности в темных комнатах – это уже на уровне мультфильма.

Штампов так много, а сняты они так отточенно-лаконично, что, в конце концов, трудно не заметить отдельность Коэнов от пародии. Достигая в ней полного совершенства, они ее тем самым опровергают. Все сказанные слова, обсмеянные ситуации, неявная сатира и фирменные, оттого не менее банальные приколы ровно ничего не значат – это чистое представление. Но на сей раз за ним стоит вовсе не скука, не абсурд.

На сей раз кому-то позволено просто в кого-то влюбиться, чтобы это и было, чтобы этим и кончилось.

Текст: Екатерина Тарханова