Быть Питом Дэвидсоном: рецензия на сериал «Ничегошеньки»

Один из самых скандальных представителей стендапа, давний участник Saturday Night Live Пит Дэвидсон решает снять меташоу о себе. На протяжении восьми серий Дэвидсон пытается разобраться в своём прошлом, настоящем и будущем, наладить отношения с матерью (Иди Фалько) и умирающим дедушкой (Джо Пеши) и одновременно сепарироваться от них, перестать принимать наркотики и найти место в презирающем его мире.

Саймон Рекс на кадре из сериала «Ничегошеньки» 

Выпустив в 2020 году автобиографическую комедию «Король Стейтен-Айленда», Пит Дэвидсон мог спокойно продолжать заниматься любимым делом, встречаться с удивительными женщинами не его ранга (от Ким Кардашьян до Кейт Бекинсейл), не тратить время на поддержание образа в бездушной индустрии. Вместо этого Дэвидсон возводит алтарь своему внешне несерьёзному амплуа, делает из него оружие, погружается в мир бытового психоанализа, приправленного реальными фактами из своей биографии. Кризис среднего возраста у Дэвидсона наступил в 29 лет: прозванный в оригинале «Бупкисом» (что в переводе означает пустяк или незначительную мелочь жизни) сериал доказывает, что судьба даже самого известного человека полна стандартных страданий, невзгод и курьёзов. Она также послужит трезвым предостережением и занимательным экскурсом в подсознание — выйдет хуже, чем у Чарли Кауфмана, но вполне на одном уровне с Райаном Рейнольдсом или Тайкой Вайтити.

Пит Дэвидсон на кадре из сериала «Ничегошеньки» 

Заручившись поддержкой всемогущего сервиса Peacock («Покерфейс», «Миссис Дэвис»), а также покровителя и генерального продюсера SNL Лорна Майклса, Дэвидсон набирает скромную команду сценаристов и режиссёров и отправляется в путь, стартуя с мастурбации в присутствии матери (референс к одному из стендап-выпусков). За восемь получасовых эпизодов герой вспоминает детство и погибшего во время терактов 11 сентября отца-пожарного, пытается выследить сталкера и «крысу» среди друзей, примеряет на себя образ родителя, чувствует себя героем «Форсажа» и кино про Вьетнамскую войну, ложится в рехаб и сбегает из него. Несмотря на точечные гэги, выдать чёткий диагноз «пациенту» вряд ли удастся: Дэвидсон на откровенное самобичевание не решается, выдерживает безопасную дистанцию, в итоге сходит и с неё, откровенно заскучав к финалу. Последние 30 минут отсылают к «Этой замечательной жизни» — классической чёрно-белой истории исправления, к которой комик отчаянно желает себя причислить. Правда, ангелов в прожжённую от цинизма реальность так и не завезли, поэтому придётся заканчивать духовное перерождение на месте ДТП: окровавленный улыбающийся Дэвидсон готов перейти на новый круг персонального ада.

Джо Пеши в роли Джо Ларокка на кадре из сериала «Ничегошеньки» 

Сопутствуют Дэвидсону звезда «Клана Сопрано» Фалько в роли не желающей отпускать сына женщины и легендарный Джо Пеши, передумавший возвращаться на пенсию после «Ирландца». Дедушка Дэвидсона в его трактовке получился милейшим ворчуном — иногда он неотличимо напоминает героя Пеши из «Славных парней», в остальное время всегда заботлив, понимает внука лучше бесполезных и обкуренных камрадов. Коллекция мельтешащих камео — от Себастиана Стэна до безумствующего Саймона Рекса из «Красной ракеты» и коллеги по цеху Джона Малэйни — добавляет сюра и нередко заставляет проникнуться тяготами центрального персонажа. Особенно показателен диалог с Малэйни, страдающим от той же наркотической зависимости: оба понятия не имеют, как справляться с нахлынувшей славой и порожденными ею пороками, но вместе с этим готовы прыгнуть в хаос и вместе постичь необходимое освобождение.

В сухом остатке «Ничегошеньки» любопытен в качестве упражнения по стороннему саморазвитию. Дэвидсон тщеславен, но умудряется иронизировать и сбалансированно пройтись по большинству закоулков собственного эго. Второй сезон не нужен от слова совсем, однако соблазн слишком велик. Поскольку инфантильным «старикам» везде дорога и почёт, Дэвидсон отлично впишется в телевизионный антураж и попросит ещё немного сожаления. Оно ему правда нужно.