«Кинотавр» 2020: рецензия на фильм «Скажи ей»

Маленький Саша (Кай Гетц) уже почти не помнит времени, когда его родители были счастливы вместе. Теперь он вынужден разрываться между ними, причём каждый — осознанно или нет — пытается настроить ребёнка против другого. Настоящие сложности начинаются, когда мама Саши (Светлана Ходченкова) решает уехать с новым мужем в Москву и забрать сына: с отцом (отличный Артём Быстров) он в таком случае сможет видеться только летом. Мальчик таким поворотом не очень доволен, но сделать, в общем-то, ничего не может.

«Кинотавр»-2020, судя по всему, можно смело назвать фестивалем реабилитаций. Алексей Камынин после сомнительной «Лжи или действия» снял отличную «Хандру», Оксана Карас — в прошлом году отметившаяся не слишком удачным «Выше неба» — теперь сделала «Доктора Лизу», вероятно, лучшую свою работу. Вот и Александр Молочников три года назад дебютировал с «Мифами» — постмодернистской комедией, столь же амбициозной, сколь и невнятной. С тех пор, не считая театральных работ, в режиссёрское кресло он садился дважды: в мокьюментари-короткометражке «Сбежавшие в Аризону» и осмысляющем эпоху пандемии скринлайф-сериале «Беезумие». Вещицах вполне забавных, но едва ли способных показать выросшие режиссёрские способности своего автора (тем более что в «Беезумии» сценарист даже не Молочников — зато он смешно играет сам себя). И вот на этот «Кинотавр» он привёз «Скажи ей», фильм, который с «Мифами» — где, напомним, летающий Безруков пел, что ему надоело играть гениев, — имеет очень мало общего. Это автобиографическая (!) драма (!!) о том, как родители маленького Саши развелись и пытались разорвать ребёнка напополам между Питером и США.

«Скажи ей» обнаруживает в Молочникове чувствующего и наблюдательного автора, способного говорить о человеческих страданиях и боли без лишнего надрыва. Он честно строит повествование от лица ребёнка, то есть самого себя, и вроде как не встаёт ни на одну из сторон в конфликте (хотя к отцу тяготеет чуть больше): персонажи и Ходченковой, и Быстрова здесь старательно вычерчены, неидеальны, как и подобает хорошей драматургии, но всё же симпатичны, ведь за каждой их истерикой интуитивно узнаются простые человеческие проблемы. По сути, в первой половине фильма главный герой и не действующее вовсе лицо, не актант, он лишь наблюдатель, объект в маленькой войне отца и матери.

Из обрывков информации, бытовых манипуляций и редких счастливых сцен «Скажи ей» строит убедительный анамнез смертельной болезни одной отдельной семьи, развалившейся из-за груза недопонимания и нелюбви. Причём даже редкие моменты сверхэмоций — герой Быстрова тут, например, очень любит что-нибудь разбить — не выглядят фальшиво: и благодаря чёткой темпоритмике, где все ударные эпизоды расставлены с филигранной точностью, и потому, что фильм изначально выбирает оптику ребёнка: априори гипервыразительную и утрированную. Даже те моменты, в которых картина вроде бы срывается на «объективную» перспективу, проще говоря, показывает вещи, которых не мог видеть и знать маленький Саша, можно считать как его домысел, разбушевавшуюся детскую фантазию.

Где-то после середины «Скажи ей» меняет интонацию и, пожалуй, даже жанр. Когда Сашу всё-таки увозят в США, болезненная история развода несколько отходит на второй план, напоминает о себе лишь в коротких и не всегда приятных разговорах с отцом по телефону. Центром повествования же становятся трагикомичные попытки Саши встроиться в новый социум американской школы, где никто не знает, как делить дроби. Как нарративный трюк этот переход от социальной драмы к ламповому coming-of-age в декорациях американской субурбии, прямо сказать, не идеален: фильм слишком легко поделить на две совсем разные истории. Но зато Молочников здесь проделывает впечатляющую режиссёрскую трансформацию: переместившись в США, его фильм и сам начинает мимикрировать под заокеанское инди, перенимает его визуальный код, ритмику и психофизику.

«Скажи ей» вполне уместно смотрелся бы не на «Кинотавре», а на, скажем, «Сандэнсе» — в нём больше от «Дикой жизни» Пола Дано, чем от условного Звягинцева или Нигины Сайфуллаевой. Молочников успешно выводит такое кино- полиглота, застрявшее между двумя разными культурами, стремящееся обратно на родину (как и его главный герой), но уже безвозвратно «испорченное» всякими peanutbutter’ами. Фильм про мальчика-билингва он снимает таким же билингвистическим киноязыком, и эта связь формы с содержанием сама по себе впечатляет. Ну и грех не порадоваться российской драме, которая в кои-то веки не снята одними душащими крупными планами и не пытается удивить скучной провокативностью.