Рецензия на фильм «Судный день»

Заражать Объединенное Королевство экзотичными инфекциями вошло уже в добрую традицию – на этот раз его поразил вирус "Жнец". Никаких кусачих зомби, харкающих кровезаменителем прямо в камеру: больные тихо умирают, покрывшись пузырями. Для начала апокалипсиса – вполне достаточно. "Жнец" начал выкашивать Королевство с севера, поэтому остров перегородили бетонным забором ровно посередке, безнадежную Шотландию заперли на строгий карантин и на тридцать лет про эту часть страны забыли, пока болеющие пузырями граждане не стали появляться в Лондоне. Тогда спецслужбы, хватаясь за последний шанс, засылают в Глазго, где по данным спутниковой разведки вдруг затеплилась какая-то жизнь, экспедицию за сывороткой. Руководить отрядом позвали майора Синклер (Рона Митра), энергичную спецназовку с вынимающимся глазом-камерой – для удобства стрельбы из-за угла. Глаз-камеру вмонтировали в девушку очень кстати: при ближайшем рассмотрении жизнь за стеной оказалась бурно развившейся мутацией трэшевого кино 80-х с небольшой примесью Илая Рота и «28 дней спустя» /28 Days Later…/ (2002).

«Судный день» /Doomsday/ (2008) – третий фильм Нила Маршалла, амбициозного лысого мужчины с мефистофельской бородкой, последние лет пять отвечающего за такую заброшенную англичанами делянку как фантастика категории "Б". Миссия важная, где-то даже дон-кихотская, и всегда гарантирующая восторженный прием у определенной части аудитории – немногочисленной, зато умеющей издавать хороший шум. В его дебютных «Псах-воинах» /Dog Soldiers/ (2002) еще клацала зубами творческая наглость, посаженная на диетический бюджет. Однако следующий опыт, где бюджета оказалось больше, перехвалили совсем уже бессовестно. Эксцентричному желанию делать "трэш" не всегда, увы, сопутствуют такие же эксцентричные идеи, а с ними у Маршалла, как показал хоррор «Спуск» /Descent, The/ (2005), явный дефицит. Как бы то ни было, ставки выросли, под "Судный день" денег уже не пожалели, а дефицит идей компенсировали самым безотказным способом – взяли напрокат чужие. Бетонный забор, разделивший Англию на две зоны – "нормальную" и "карантинную" – выписали, как и тревожную синтезаторную музыку, из карпентеровского «Побега из Нью-Йорка» /Escape From New York/ (1981). Моторизованные колонны панков, рассекающих по вымершему Глазго на ненормативной автотехнике, отрядил для "Судного дня" «Безумный Макс» /Mad Max/ (1979). Рыцарей и средневековые бои без правил скопировали, кажется, с ридлискоттовской «Легенды» /Legend/ (1985). Злым вирусом заразились в "28 дней спустя". Членовредительские технологии подсмотрели в «Хостеле» /Hostel/ (2005).

Такое беспардонное попурри поначалу вызывает некоторую отторопь, быстро переходящую в стадию радостного идиотизма, когда, разобравшись с панками, режиссер запускает в кадр безотказного Малколма Макдауэлла, сыгравшего в "Судном дне" циничного вирусолога-шотландца, разочаровавшегося в прогрессе. За тридцать лет карантина ученый перекрестился в феодалы и теперь устраивает гладиаторские бои в декоративном замке, оставшемся после съемок "Робин Гуда". Если вы не сбежите с сеанса в первые сорок минут, за которые Маршалл продемонстривал на экране настоящие перлы дурновкусия, то обществом старого доброго Макдауэлла окажетесь вполне удовлетворены – старик, на самом деле, еще в прекрасной форме. А собрав волю в кулак еще минут на двадцать получите шикарный бонус – хорошие финальные автогонки, после которых мысль о потраченном впустую времени и деньгах будет сверлить мозг уже не так мучительно.

Вот и в Судный день, когда об этих тратах, безусловно, спросят, можно, как минимум, сослаться на любовь к английским тачкам и хорошей скорости.