Рецензия на фильм «Вороны: начало»

Зачин эпического боевика Такаши Миике о войнах гангстеров-подростков из школы "Судзуран" приятно удивит даже тех, кто знает толк в азиатских фильмах о школьном доминировании. Первое, или какое там принято у японцев, сентября. В актовом зале дрожащий от страха завуч пытается сформулировать напутственное слово, но каркающая толпа тинейджеров сбрасывает старика со сцены, надирает задницы отличникам и переходит к рукопашной. Одновременно под окнами школы "ворон" (как принято именовать школьный контингент, одетый в угольно черную униформу) караулят с бейсбольными битами якудза, пострадавшие от подросткового насилия на улицах. Маленькое уточнение: название фильма Миике хочется произносить с ударением на первый слог, но этот вариант полностью противоречит зрелищу, которое твориться на экране следующие два часа. Ворон, как известно, птица грустная, размеренная и одинокая. А вороны сбиваются в стаи, кричат, дерутся, а когда не дерутся – клюют мирных граждан в голову. Именно этим занимаются подростки в школе "Судзуран": они друг-друга бьют.

Бьют друг-друга, собственно, два главных героя, хотя понятие "главный" в созданной Миике боевой многофигурной композиции, по сравнению с которой карликовыми выглядят даже «Банды Нью-Йорка» /Gangs of New York/ (2002), здесь очень относительное. Гэндзи (Сюн Огури) – сын якудза и новичок в школе "Судзуран". И Тамао Сэридзава (Такаюки Ямада) – фактически контролирующий школу гопник-пролетарий. Каждый стремится завербовать в свою банду как можно больше классов, точнее – кланов, этаких школьных триад. Гангстерская воронья слободка "Судзурана" оказывается точным аналогом организации якудза, и Миике, набивший руку как на бандитских экшнах, так и на фильмах для детей и юношества (эта сторона его бурной творческой деятельности известна у нас, к сожалению, меньше всего), чувствует себя во вселенной "Судзурана", придуманной автором комикса Хироси Такахаси [IX], как рыба в воде. Дети и бандиты – две, казалось бы, крайние противоположности – здесь прекрасно сходятся.

Школьный боевик про ворон и сам выглядит в наших краях как белая ворона из-за одной прокатной копии и взрослого тестостеронового экстремизма, малопредставимого в отечественных фильмах для подростков. Хочется подыскать ему какие-нибудь более дружественные аналогии, чем коммунальная квартира из романа Ильфа и Петрова, но таковые не подыскиваются. С голливудским кампус-муви "воронью слободку" Миике сравнивать также бессмысленно, как какой-нибудь японский "скайлайн" с турбонаддувом с семейным "фордом-фокусом": не сопоставимы ни скорости фильмов, ни интеллектуальная начинка, ни величина крутящего момента, производимого в мозгах у зрителя. Макаренковские традиции Cтудии им. Горького, возрождаемые в нашем кино для молодежи (а что еще, спрашивается, здесь можно возрождать?), тоже не в счет: хулиган в российской школе – это такой романтичный аутсайдер, грешник, ждущий, когда жизнь его научит, ударив ключом по голове. У Миике наоборот: насилие – такой же полноценный и жизнеутверждающий акт коммуникации с внешним миром, как дискотека в пятницу и первая любовь в субботу. Как раз в этом пункте кинокомикс про выдуманную школу "Судзуран" оказывается таким же честным произведением искусства, как дерущиеся старшеклассницы из фильма Валерии Гай Германики про нашу невыдуманную "общеобразовательную" школу в спальном районе Строгино.

Аудитории этих фильмов на самом деле совпадают полностью. Разница в том, что фильм Германики, стремясь быть адекватным реальности, плетется у нее в хвосте: настоящие российские старшеклассницы, которые обсуждают в полный голос нюансы анального секса в "ростиксе", в жизни, как известно, намного круче. Миике гипертрофирует детское насилие до размеров, которые ни в какую реальность, конечно, не укладываются: японские школьники, как известно, любят родителей, играют в "нинтендо", ходят по струнке и съедают на завтрак перепелиное яйцо.

Остается лишь надеется, что и в том и другом случае красота спасет мир, и подрастающее поколение, посмотрев эти жестокие картины, уйдет в пацифизм и займется выпиливанием лобзиком.