Рецензия на фильм «Мюнхен»

Каждый хороший фильм сделан как "монтаж аттракционов" – автор столь полно и глубоко владеет материалом, что монтирует только самое выразительное. Тогда по мельчайшим уликам во глубине экрана сквозь сложнейшие хитросплетения видно простые вещи. Так что напрасно Спилберг утверждает, что снял "Мюнхен" /Munich/ (2005) о тяжелых и запутанных проблемах терроризма. Он снял его о любви.

В основе своей фильм – не триллер, не политический детектив, а самая что ни на есть мелодрама, только на современном этапе. Все теракты, пошедшие с Олимпиады 1972 года, вся правительственная месть государства Израиль группе "Черный сентябрь" и похождения группы еврейских мстителей по римам, парижам, афинам, бейрутам со взрывами и перестрелками – лишь "разлука" между двумя "свиданиями" мужа (Эрик Бана) и жены (Айэлет Цорер). Хотя терроризм это вовсе не отменяет. Сегодня от войны не спрячешься, даже будучи бомжом. Война везде, ей нужно отдавать должное во время занятий любовью. Иначе на потолке над постелью повиснут оторванные руки.

Спилберг все понял про любовь и долг, и стало легко разбираться с Израилем и Палестиной. Он наехал не на евреев, не на арабов, а на саму государственную идею. "Мое. – Нет, мое". Всех испортил квартирный вопрос в планетарном масштабе. Драматургический контрапункт создается в "Мюнхене" тем, что, помимо "свиданий", все события могут быть расположены между двумя "жилищными претензиями". Палестинский сосед Эрика Бана по "коммуналке" в Бейруте и родная мама в Израиле твердят про "свое, родное" одними и теми же словами. Характерно, что оба в сюжете – в первую очередь люди, а не "рупоры идей". До чего же их довели…

Хорошее понимание "государства и права" позволило Спилбергу заняться психологией. Если рассуждать "вообще", то, конечно, "кровная месть" Израиля организаторам мюнхенского теракта, погубившим еврейскую олимпийскую команду, ставит "группу мстителей" на одну доску с палестинскими террористами, хотя "на государственном уровне" проблема в принципе неразрешима. Но если бы весь фильм сводился к тому, как Эрик Бана со товарищи постепенно входят во вкус и теряют чувствительность к крови, а потом начинают каяться, это было бы чистой отпиской и отговоркой. Опять стрелочники виноваты.

И Спилберг не побоялся наехать на святое для Запада понятие "законности". Это как раз государство всегда и везде – "не убий", с живыми людьми сложнее. Если учитывать все обстоятельства – что за "мстители" были в группе, с какими биографиями, что они знали и помнили, чего знать не могли и в какой всеобщий извращенный обман попали, и чем рисковали, и как расплачивались – трудно, но можно сделать окончательный вывод. Нет никакого "вообще". Но именно в этой конкретной ситуации именно эти конкретные люди имели право на то, что натворили. Они не во всем решили проблему (молодой палестинец), но во многом были героями (дочка-школьница, молодожены).

Неслучайно ни в убийствах, ни в контр-убийствах дело не доведено до конца. Этим как бы подчеркнуто, что речь только о "частном случае" и "личном выборе", который вводит в психологическую реальность. Такая подоплека и позволяет с неослабевающим интересом следить за политической кухней далекого 1972 года. После психологической вся остальная реальность вышла как бы сама собой. Даже смешно хвалить "Мюнхен" за тонкости стилизации 70-х: за типичный тогдашний "киношный" свет и цвет (оператор Януш Каминский), за кухонные интерьеры (художник Рик Картер), за знаменитые короткие плащи (костюмы Джоанны Джонстон). Но две вещи хотелось бы отметить.

Сценарий Эрика Рота и Тони Кушнера напрочь лишен "описательной части" и "действия ради действия". Если пошли в ход технические детали – банки, бомбы, деньги, билеты и самолеты, то акцент – либо на смешном бухгалтере из МОССАДа, либо на не менее смешном хозяине гостиницы в Бейруте. На человеческой сути происходящего. Ни одна механическая игрушка не "сама по себе", все дано в комплексе. Все разговоры в "группе мстителей" о политике и морали ориентированы только на раскрытие характеров. Сосредоточившись на характерах, Спилберг успел дать гораздо больше информации о терроризме и его щупальцах в КГБ, ЦРУ и том же МОССАДе, чем если бы сосредоточился на самом терроризме.

Наконец, ни одна из задач не решилась бы, если бы не точный кастинг. Спилберг не просто на роли пятерки еврейских киллеров из разных стран взял актеров из разных стран. За каждым из них в фильме видно личность, отдельную от роли – в красавце Эрике Бана, в будущем Бонде Дэниэле Крэйге, в режиссере Матье Кассовитце, в крупнейшем ирландском театральном актере Сайэрэне Хайндзе, в актере и эссеисте, и переводчике Деррида на немецкий Хансе Цишлере. Им отлично аккомпанируют культовые Джеффри Раш и Мишель Лонсдаль, и даже в эпизодах встречаются звездные имена. Характерно, что израильтян играют израильтяне, арабов – арабы, французов – французы. Только на эпизоды с советскими гэбистами Спилберг наших не взял.

В общем, "Мюнхен" – его первый фильм, к которому практически нет претензий. Самый последний эпизод с Джеффри Рашем и Эриком Бана – лишний в сюжете, хотя нелишний в антигосударственном пафосе. Публике только нельзя забывать, что антисемитов в анархию не берут. Анархистами могут быть только интеллигентные люди.