Интервью с режиссером фильма «Каникулы президента» Ильей Шерстобитовым

– Илья, в современном российском кино очередной комедией сложно кого-то удивить, но вы избрали своим жанром сатиру, которая в каком-то смысле должна не только высмеивать пороки и проблемы, но и подталкивать к каким-то изменениям в обществе. А сами вы верите в то, что кино способно изменить что-то в нашей жизни?

– В принципе, я против миссионерства в искусстве, но, с другой стороны, я твердо убежден в том, что любое искусство, будь то театр, кино, музыка или фотография, может и должно нас на что-то вдохновлять. Поэтому скорее я верю в то, что после просмотра фильма что-то может измениться. Правильнее даже будет сказать, что я надеюсь на возможность воздействовать кинокартиной на общество.

– Откуда и у кого возникла идея отправить президента в путешествие по стране, да еще и в гриме, и сколько времени прошло от формирования идеи до ее реализации на пленке?

– Идея возникла у меня, и возникла достаточно давно, почти два года назад. Сразу приступить к реализации я не мог, накапливал энергию и возможности и попутно занимался другим проектом, но с ним мы не уложились в срок – нам нужно было снимать весной в Казахстане, в степи, но в январе стало понятно, что подготовиться мы не успеем, и я находился в легком отчаянии. А потом подумал: «Черт побери! У нас идет предвыборный год, почему бы мне не попробовать довести до ума ту идею о каникулах президента, которую я вынашиваю уже второй год? Это даже может быть коммерчески успешно!» Так что это мой собственный взгляд и на героя, и на ситуацию, и на проблемы в стране, с которыми персонажам фильма приходится сталкиваться по ходу сюжета. А дальше все закрутилось с калейдоскопической быстротой – я как раз познакомился с продюсером Ольгой Андриановой, она историей заинтересовалась, в феврале мы начали планировать работу, а в июне-июле уже снимали.

– Сценарий ваш?

– Идея моя, ключевое наполнение мое и Ольги Погодиной-Кузьминой, а детали и юмор в скрипт добавил мой друг Оганес Григорян, который является одним из резидентов Comedy Club. Я ему очень благодарен за участие, потому что у меня чувство юмора все-таки весьма специфическое.

– Ваша картина использует довольно распространенную комедийную формулу с подменой личности. Нашли ли вы в ней что-то ранее неизведанное или проверенные шаблоны и так работают и без каких-то особенных ухищрений?

– Это не шаблон, это именно формула, и формула действительно работающая. Мы никого не обманываем, это никакое не ноу-хау, это в какой-то мере даже банальная конструкция, но в нашей стране к ней почему-то испытывают какое-то недоверие и даже страх, особенно применительно к высшему государственному лицу. Наверное, это происходит оттого, что все мы живем в той среде, которую сами себе придумываем. Вот я считаю, что я живу в свободной стране, и у меня поэтому все в жизни складывается, а многие считают, что у нас на дворе 1937 год, обыски и террор, и они из-за этого всего боятся. Мы столкнулись, например, с удивительным случаем: подбирая локации, мы запросили съемки в одном из городов, а нас в ответ попросили представить документы, которые разрешают нам подобный креатив. Я в этот момент просто впал в ступор – ну какой орган может лицензировать креатив, идеи, замыслы? И это у меня запрашивает молодая девушка, милая, современная, со страницей на Фейсбуке. Откуда у нее в голове мысль, что это страшно, что это запрещено, что про президента снимать нельзя? Нам пришлось снимать в другом месте, потому что, разумеется, никаких затребованных документов мы представить не смогли, но меня поразило само отношение, этот необъяснимый страх. Впрочем, таких историй было несколько: в порту Кавказ нам отказали в пароме, после того как ознакомились со сценарием, прочитали, сказали «нет» и отключили телефон. Нам пришлось каким-то неимоверным трудом этот вопрос решать уже на месте.

– Но фильм ведь у вас вполне лояльный действующему президенту…

– В том-то и дело! И это для меня было особенно странно. Хотя было сопротивление и с другой стороны, нас, например, называли «кремлевскими», «купленными», и на этом основании тоже отказывались помогать и не шли навстречу. То есть мы оказались в своеобразных тисках между фантомными страхами одних и сомнениями других, хотя ничего вызывающего подобную реакцию и у одних, и у других в нашей картине нет.

– А со стороны официального Кремля или Федеральной службы безопасности к вам проявляли какой-то интерес? Не запрашивали сценарий на литовку?

– Я точно знаю, что о нашем фильме «там» в курсе, точно знаю, что мы «на карандаше», но прямого контакта пока не было. Да его и не должно быть, ведь мой взгляд на страну, показанный в фильме, не имеет какой-то специальной окраски. Президента у нас воспринимают либо исключительно положительно, либо крайне отрицательно, а мне неинтересно прибиваться к какому-то из полюсов, для меня президент с его властью, ответственностью и коммуникацией – интересный объект для исследований. Как вершина пирамиды власти в стране он постоянно находится под чудовищным давлением всеобщего внимания, положительного и отрицательного. Даже я на своем козявочном уровне порой от излишнего внимания испытываю дискомфорт, а вообразите, каково ему.

– Насколько можно понять из синопсиса и трейлера вашего фильма, зрителя ждет своеобразное роад-муви. Насколько комфортно вам было вне Москвы в путешествии с большой съемочной группой, какие города вы посетили и что, может быть, удивило вас в жизни за МКАДом?

– Все верно, наша картина – это фильм-путешествие, и мы фактически путешествовали по маршруту своих героев, то есть посетили Тулу, Воронеж, Ростов-на-Дону, Анапу, Бахчисарай и Ялту и везде снимали, везде у нас кипела плодотворная работа. О каком-то удивлении или новых неожиданных впечатлениях я бы говорить не стал – я много путешествую по стране и хорошо знаю о жизни за пределами столицы.

– А попала ли в кадр сама Москва?

– Да, конечно, мы снимали в Москве и Подмосковье.

– Не приходилось сталкиваться с нашествием зевак, все-таки у вас на съемочной площадке был человек, очень похожий на нашего президента?

– Нет, у нас была отлично организована работа – актеры выходили на площадку прямо из трейлера, так что никакого повышенного внимания мы не привлекали. Нервы нам попортил только один отдыхающий в Ялте, который увидев, что мы собираемся снимать на пляже, занял лежак на месте съемок и наотрез отказался с него уходить. Причем он видел всю подогнанную технику, все камеры и осветительные приборы, видел актеров, но уперся: «Давайте десять тысяч, и я уйду». Такой вот мелкий бытовой шантажист. Никто не мог на него повлиять, и в итоге мне самому пришлось его убеждать и чуть ли не силой выводить из кадра, он был явно подвыпивший и не слишком адекватный, но мы отстояли свое право работать на запланированном месте.

– Вы уже начли говорить про актеров. Можно подробнее рассказать о тех людях, которые воплотили на экране придуманные вами персонажи?

– С огромной радостью! Самых теплых слов заслуживает Олег Васильков. Олег исполнил сразу две роли – загримированного президента и собственно того человека, под которого главу государства загримировали. Причем это два абсолютно разных типажа: если первый – это такой «Серый волк», то второй – в каком-то роде наивный «Иванушка-дурачок», но оба сыграны им великолепно, Олег со всеми задачами справился на «отлично». Ярчайшую роль исполнила Аня Цуканова-Котт. Ей достался образ попутчицы загримированного президента, обычной учительницы, пытающейся устроить личную жизнь. Ане блестяще удалось показать какие-то простые бытовые вещи и воплотить на экране типичного нашего соотечественника, который всегда и во всем лучше всех разбирается и обо всем имеет авторитетное мнение. Прекрасно сыграла у нас Настасья Самбурская. Меня запугивали перед встречей с ней, говорили, что она ужасная, страшная, опасная, поэтому после знакомства я ее попросил: «Ты, Настя, если захочешь кого-нибудь побить, скажи лучше мне, я сам его побью», а она на это даже обиделась, все подобные слухи о ней – просто чушь. Наоборот, когда съемки закончились, я понял, что Настя была самым нервосберегающим человеком на съемочной площадке среди актеров, она милая и очень интересная. Мне, кстати, кажется, что ее никто еще до конца не раскрыл, и впереди Самбурскую ждет звездная роль, которая выйдет за пределы ее сегодняшних образов. Как актриса она и сложнее, и интереснее всего того, что ей предлагают режиссеры, в том числе и я. Не могу не упомянуть Розу Хаируллину – она поразила всех нас. Мне нужен был человек для небольшого трогательного эпизода, путешествие по России же не может быть без трогательных моментов, всего для одной сцены с бабушкой, которая ищет своего сына, но ее агент мне отказала, сказала, что ради одной сцены великая актриса Роза Хаируллина не станет даже читать сценарий. Я тогда поехал ловить ее в театре, поймал, завел в кафе, целый час рассказывал, почему этот эпизод мне так важен, а она просто сказала: «Я приеду». И она приехала на одну смену и сыграла так, что после съемок этой сцены съемочная группа разошлась по кустам плакать. Это было очень круто.

– Для комедии как-то несколько драматично…

– А у нас комедия не в американском смысле этого слова. Я не хочу сейчас оценивать, что лучше, а что хуже, просто это разная стилистика. В американской комедии всегда смешно, но уровень юмора в ней заведомо ниже – чуть возник какой-то провис, выбегает человек с тортом, хлоп, и все снова хохочут, здесь важен ритм. В европейской комедии всегда есть нотка грусти: вспомните «1+1», «Новейший завет» – они смешные, но в них всегда присутствует почва для размышлений и трагичности. В советских комедиях тоже всегда присутствовал некомедийный план, да и в российских, в том же «Горько!», есть моменты сочувствия и боли. И это важно было для нашего фильма, сохранить драматизм, традиционную для всех нас грусть.

– Даже в трейлере зрители могут увидеть участие в картине Гоши Куценко и Дмитрия Диброва. Насколько сложно было добиться расположения звезд? Или при упоминании президента они сами рвались к вам на площадку?

– Нет, конечно, под козырек при слове «президент» никто не брал. Нам повезло, что Куценко согласился на наше приглашение и приехал на съемки по первому зову, и с ним у меня сейчас заключено забавное пари: в фильме у нас президент говорит о том, что Гоше пора дать звание Народного артиста, так что мы договорились, что если он в ближайшем будущем станет Народным, то в следующей моей картине он снимется бесплатно. С Дибровым было сложнее, потому что ему не нравилось, что его зовут играть в камео, ему просто надоело играть Диброва. Но мы нашли подход. Отказ у нас был только один, по идеологическим соображениям одна актриса, не буду называть имени, от предложения сниматься категорически отказалась. Это, конечно, ее право, но мне кажется, что подобная ситуация актера должна дополнительно стимулировать, сложное ведь играть всегда интереснее.

– «Каникулы президента» – ваш полнометражный режиссерский дебют, при этом продюсерский опыт у вас достаточно большой. Насколько сложной оказалась работа постановщика по сравнению с тем, какой вы раньше видели ее со стороны?

– О, для меня это оказалось удивительным перевоплощением. С точки зрения продюсера я многие вещи раньше воспринимал как капризы, но теперь я ясно вижу, что режиссерам от меня доставалось напрасно. Я, например, задал режим съемок с шестью рабочими днями и одним выходным – и это была ужасная ошибка, мы уматывались так, что выходной превращался в мечту, а раньше все разговоры о выходных мне казались блажью. Такой же блажью я считал просьбы о каких-то дополнительных уровнях комфорта, теперь понимаю, что съемки отнимают столько энергии, что пространство для восстановления сил просто необходимо. Оказалось, что это важные моменты, которые меня едва не сломали, – у нас было 38 съемочных дней, и к моменту окончания я был исчерпан полностью.

– Рискнете повторить подобный трюк еще?

– Да, конечно. Я уже готовлюсь к съемкам нового проекта, это будет история о дипломате XIX века. Я нашел для себя героя, о котором мне хочется рассказать, несмотря на все сложности. В нашем кино существует катастрофический перекос в сторону военных героев, но я нашел такую историческую личность, которая к России присоединила вдвое большие территории, чем любой военачальник, без единого выстрела, а об этом почему-то никто не говорит. Мне же кажется, что это очень круто.

– Фильм «Каникулы президента» выйдет в прокат уже после дня голосования. Не считаете ли вы, что прогадали с датой премьеры? Не потеряет ли кино своей актуальности?

– Я вам больше скажу, релиз был запланирован на январь, но на нас обрушился такой шквал негатива, что я даже растерялся в какой-то момент. Я просто не понял, за что меня бьют. Мне в почтовый ящик приходили десятки сообщений с проклятиями, оскорблениями, обвинениями в продажности, меня внесли в базу «Миротворец» с формулировкой «За создание пропагандистского фильма». Но фильм-то еще никто не видел! Меня это поразило до глубины души. И мы решили «перенестись», хотя для меня это было непростым решением. Впрочем, я поразмыслил и нашел в выходе после дня выборов и свои плюсы, у нас даже появился слоган: «Выборы закончены, теперь каникулы!»