Памяти памяти: рецензия на фильм «Яблоки»

Афины в разгар странной эпидемии — амнезия выборочно поражает простых граждан, оставляя их без воспоминаний. Главный герой Арис (Арис Серветалис) просыпается в автобусе без документов и не помнит, кто он. Ариса направляют на реабилитацию, после которой он становится участником специальной программы по созданию новой личности. Только вот прежняя жизнь, похоже, отпускать его не собирается.

«Яблоки способствуют укреплению памяти», — явно двусмысленно намекает протагонисту Арису продавец из местной фруктовой лавки, куда герой ходит с момента выписки из клиники. Арис хоть и страдает от новомодной амнезии, но различать потворство и нос в чужих делах не разучился. Возмущённый, он вываливает собранные плоды из сумки, набирая вместо них апельсины: назло торговцу, себе и миру. Арис ест яблоки непроизвольно, почти необъяснимо, без всяких советов срезая кожуру на манер ленты Мёбиуса, превращая в конвейер необработанных огрызков прошлого за спиной. Ему явно не хочется, чтобы окружающие знали про дефектность и благими намерениями всячески подталкивали его к новой реальности. Он не успел распрощаться со старой, но всё к тому идёт, уверенной поступью по чёткому расписанию.

Арис Серветалис в роли Ариса на кадре из фильма «Яблоки»

Режиссёр «Яблок» Христос Нику выстраивает в своём дебютном полном метре не менее страшную, серую, смертоносную действительность, чем сегодняшняя: предвосхищая коронавирус (фильм снят в 2019-м), он смещает фокус на нейроны и наиболее почитаемую, а у кого-то единственную территорию спасения от реалий — память, или ностальгию. Врачи с ходу заявляют Арису, что лечить амнезию средств не находят и уже вряд ли изобретут. Альтернатива, впрочем, не самая безнадёжная — если родственники не забирают пациента, ему будет предложено сформировать нового себя. Каждую неделю экспериментаторы высылают задания, после выполнения которых испытуемому необходимо сфотографировать себя на полароид.

Арис Серветалис в роли Ариса на кадре из фильма «Яблоки»

Начиная с базовых просьб, Арис всё дальше продвигается к абсурдным, искажённым, антиутопическим ситуациям. Выслушивает с магнитофона монотонные указания в стиле Юэна МакГрегора из «На игле», минус драйв: сходи в клуб, займись сексом в туалете, войди в доверие к умирающему, посети его похороны. Высмотреть за аркадой и бесконечной каталогизацией случайную жизнь Арису удастся лишь ближе к середине эксперимента, вырвавшись из добровольных оков Большого брата. Поняв, что в слепом следовании не находит себя ни нового, ни прежнего, чувствует несвободу.

Минимализм и намеренная сухость диалогов, комизм отдельных эпизодов и всегда сопутствующая созерцательность темпа Нику делает своими моментальными характерными чертами, заставляя с интересом наблюдать за его следующими поисками. Режиссёр отсылает к Исигуро и его клонированной троице любовников в «Не отпускай меня», затерянным в абстракции Джоэлу и Клементине в «Вечном сиянии…» Гондри, к Спайку Джонзу («Она») — в разбившейся робо-иллюзорности и прогрессирующем одиночестве. Но в первую очередь — к фильмам соотечественника и когда-то шефа Лантимоса. Нику подрабатывал его ассистентом на съёмках «Клыка», а теперь кивает в сторону менее прославленных «Альп», где главная героиня подменяла собой умерших, и дебютной «Кинетте» с воссозданием сцен преступлений. Делит Нику с Лантимосом и главного актёра, Ариса Серветалиса, отстранённого, но всегда транслирующего только ожидаемые эмоции, без перегибов.

Арис Серветалис в роли Ариса на кадре из фильма «Яблоки»

Постановщик действует деликатнее, без широких мазков, отставив фирменное лантимосовское удушье. Вместо смертей в «Яблоках» пытаются достроить жизнь. Человеку нужен человек — никто, правда, не в курсе, как быть, если мысленный сейф и того и другого лежит в ИВЛ и уже вряд ли будет открыт. Арису везёт — он ожидаемо знакомится с пострадавшей от эпидемии Анной. Случайный просмотр первой «Техасской резни бензопилой», просьба составить компанию, безопасная авария, тот самый туалет в клубе — мозаичные элементы одновременно оживляют Ариса и выводят его к заключительному разочарованию, концу начала. Яблоки всё же приходят в действие, шанс восстановления и возвращения близок. Откат происходит, но на обратной стороне ожидает только пыль предыдущих отношений, закончившихся трагично, возможно, так же бесследно пропавших, как и сам Арис. В этом случае выбор между идентичностями, параллельными мирами и любовью наконец подбирается к герою вплотную, дышит ветхостью, а совсем не яблочными пирогами.

В полтора часа Нику вживляет глобальную притчу, сатиру на тренинги личностного роста, проникновенную мелодраму и экзистенциальный тихий шторм. Причитания о разрушающих жизни айклаудах, куда мы сцеживаем всё, что осталось после, режиссёр оставляет за кадром. Просто едва слышно интересуется у аудитории: «Ещё помните, что значит вспоминать? Вот и я почти теряюсь в ответе».