Интервью с Юрием Колокольниковым

– Фильм « Мама дарагая!» был снят достаточно давно…

– Да, прошло уже шесть лет.

– До этого у вас был опыт продюсирования, но вот после «Мамы» проектов за вами больше не числится. Это как-то взаимосвязано? Этот фильм заставил вас отказаться от желания быть продюсером?

– Нет, я на самом деле продолжаю заниматься продюсированием, просто проекты, которые находятся под моим контролем, пока что еще в стадии разработки. Это несколько вполне серьезных картин, которые требуют внимания, времени – вы скоро наверняка о них услышите. А «Мама дарагая!» не могла меня ни от чего оттолкнуть, ведь снята она была в другое время. Тогда, до кризиса, это были другие деньги, другие возможности, другие амбиции, вера в новый российский кинематографический рынок – мы за два года сделали тогда три фильма. А потом просто все несколько поменялось, я больше времени стал уделять актерской профессии, продюсирование же практически выключило меня из игры. Но я считаю этот опыт очень позитивным. Не погрузившись в профессию, невозможно досконально понять, как ею заниматься, а я тогда хотел продюсирование разобрать по косточкам. Сейчас я больше снимаюсь, но существуют проекты, которые просто ждут своего часа, где я снова выступлю продюсером. Мне не перестало это быть интересным.

– Что связывает вас с режиссером Ярославом Чеважевским?

– В свое время мы были с ним партнерами, у нас даже была компания «Пушкин Pictures». Я тогда был молодой, снимался в фильме «Кука», где он был режиссером, у меня появилось желание делать кино самому, этакие продюсерские амбиции – и вот на этом мы сошлись, на нашем общем желании развиваться. Мы открыли свою компанию, было написано несколько сценариев, Ярослав захотел некоторые из них обратить в фильмы, развиваться в этом направлении. При этом мы дружим и вне съемочной площадки, тем более что творческие пути наши уже разошлись, каждый сейчас развивается в собственном направлении. Мне кажется, мы сделали вместе то, что должны были сделать. Сейчас для нас наступило новое время.

– Фильм у вас получился очень настроенческим, создается впечатление, что все работали с большим удовольствием. Но режиссеры обычно говорят, что комедии делать совсем не смешно. Так какая атмосфера царила на площадке?

– Нет, у нас на площадке царили невероятный драйв и удовольствие от работы. Мне, признаюсь, было довольно тяжело тянуть на себе картину в продюсерском отношении и еще что-то показывать в кадре, но заряд от коллег исходил такой, что приходить на съемки было настоящим удовольствием. Мы делали кино с невероятной отдачей, с любовью, мы все в него сильно вложились, нам самим было очень интересно довести работу над картиной до конца, потому что с точки зрения производства у нас было очень мало денег. Мы все получали мизерные, символические деньги, снимали на пленку, но на площадке царил такой азарт, что мы вспоминаем эти времена с большой любовью.

– Ваш фильм по картинке и сюжету очень питерский, но в то же время в нем чувствуется «московскость» «Покровских ворот». Это результат совместных усилий или, наоборот, последствие творческого «конфликта» между выходцами из этих двух городов?

– Даже не знаю, тогда мы об этом не думали. Мы сами все из Москвы, но снимали в Санкт-Петербурге, и актеры с нами работали петербуржские. Получилось вот такое сочетание. Просто фильм для каждого из нас стал родным, каждому хотелось внести в него частичку своей души. А что нам еще вносить, если не то, что впитано с детства, что пришло с воспитанием родителей, что почерпнуто с улиц родного города? Получилась симпатичная смесь, надеемся, она понравится жителям обоих городов.

– Вашу картину отметили на фестивале «Окно в Европу» в Выборге, вы получили поддержку Министерства культуры и Фонда кино. Как продюсер почувствовали вы от этого какое-то положительное влияние на судьбу фильма?

– Безусловно, внимание в Выборге нам было очень приятно, это важно для создателей фильма. Но влияние… Вы знаете, наша киноиндустрия все еще находится в поиске, сейчас она еще только пытается какую-то систему правил установить, чтобы все вещи вокруг фильма были взаимосвязаны. Фестивали же должны быть неотъемлемой частью всего кинопроцесса, они должны быть частью кинобизнеса, не только открывать новые горизонты в творчестве, но и помогать продавать кино, доносить до массового, широкого зрителя. Пока у нас нет единой системы, все работают, кто как может. Но даже сейчас любое появление на фестивале помогает. Это же здорово – мы получили Приз зрительских симпатий и можем теперь об этом говорить, по крайней мере в интервью.

– Давайте тогда на этой оптимистичной ноте перейдем от продюсирования к актерству. И первое, что нам хочется спросить: помните ли вы тот удар в живот, что вам нанесла Ульяна Фомичёва?

– Конечно, помню.

– И как это было? Выглядело очень по-настоящему.

– Всех тайн не буду раскрывать, хотя звук мы там, конечно, подложили. Но, само собой, у нас все в кино было по-настоящему, били всех взаправду, и все трюки я выполнял без участия дублеров и каскадеров. Так и напишите!

– Чтобы сыграть по-настоящему смешную комедийную роль, нужно найти в себе какую-то частичку своего героя. Вы в персонаже фильма «Мама дарагая!» нашли что-то, связывающее вас с ним?

– Ну конечно, это такая скрытая часть меня. Она временами вырывается из меня, я ее пытаюсь утихомирить, но это не всегда удается. Хорошо, когда это происходит на съемочной площадке, тогда все это буйство идет на пользу.

– Тогда, наверное, вам стоит продолжать работать в комедии…

– Я бы хотел. Комедия – это ведь очень непросто, для актера это вообще самый сложный жанр. В нем ведь нет никаких точных правил и гарантированных рецептов. Если в драме, трагедии, экшене, триллере, в принципе, понятно, что работает и как, то здесь не всегда ясно, из чего высекается юмор, настроение, атмосфера. Притом это же огромный риск. Представляете, снять комедию, а в зале никто не смеется – это же ужас!

– Напоследок все-таки хотелось бы узнать от вас: вы, сделав этот фильм, для себя определились с тем, где должна пролегать граница между материнской любовью и патологической привязанностью?

– Мне кажется, что это вообще не очень правильная постановка вопроса. Общество у нас каким-то образом постановило, что дети и родители должны сначала жить вместе, а потом непременно разойтись. Никто никуда расходиться не должен. Просто природа так устроена, что сначала детям нужно много внимания, которое им и дарят родители. В какой-то момент родители начинают детей не просто тянуть за собой, но подталкивать к развитию, пока те не нащупают свой собственный путь. Но это не означает, что нужно обязательно на этом расставаться, просто эти отношения перерастают в другую форму. Это природа, мы здесь ничего не выдумываем. Мы как раз в фильме показываем, что с этим великим законом любви бороться бессмысленно.