Рецензия на фильм «Ниндзя-ребёнок» — суперсовременную комедию о нежеланной беременности

Девушка Ракель живёт с подругой и, в общем, ни о чём особо не парится: ходит на айкидо ради новых впечатлений, тусуется и периодически заводит случайные связи с разными людьми. Пока вдруг не обнаруживает, что внутри неё — шестимесячный плод, которому каким-то образом удалось столько времени просидеть в матке, особо о себе не напоминая (за это Ракель называет его «ниндзя-ребёнком»). Аборт, понятно, делать поздно, и теперь девушке надо в сжатых сроках понять, что делать с вот-вот родящимся чадом.

Кадр из фильма «Ниндзя-ребёнок»

Норвежский Ninjababy — одна из самых неожиданных и приятных премьер последнего Берлинале. Фильм, о котором толком-то никто и не слышал и который спрятался в одной из параллельных конкурсных программ (если быть точнее — программе Generation, куда редкий критик вообще отваживается заглянуть). Кино, как будто бы оказавшееся в онлайновом Берлине совершенно случайно: ничуть не «фестивальное» в привычном смысле слова и как бы даже не особо «европейское» — обычно такие картины можно встретить где-нибудь в Торонто или на «Сандэнсе», в общем, на более зрительски-ориентированных киносмотрах.

Кадр из фильма «Ниндзя-ребёнок»

Впрочем, даже на фоне сандэновских драм «Ниндзя-ребёнок» выделяется как кино, снятое с поистине молодецким задором. Пока новые американские режиссёрки вроде Элизы Хиттман («Никогда, редко, иногда, всегда») фокусируются на меланхоличной бытовой поэтике и остросоциальных общественных проблемах, норвежка с труднопроизносимым именем Ингвилд Све Фликке не разменивается на поэтические длинноты: к теме нежеланной беременности, неоднозначной даже для прогрессивной Европы, она подходит с такой витальностью и таким драйвом, какой не снился иным эксцентричным комедиям.

Кадр из фильма «Ниндзя-ребёнок»

«Ниндзя-ребёнка» много сравнивают с «Джуно» — другим бойким фильмом о беременной девушке, которая пытается понять, что ей делать с ребёнком и, в целом, дальнейшей жизнью. Но картина Фликке — скорее «анти-Джуно». Айван Райтман-то рассказывал о девушке, которая ведёт себя старше своего возраста и пытается как бы примириться с собственной юностью. Героиня Ninjababy, напротив, инфантильна: ей уже 23, но она всё ещё подросток и не спешит становиться «взрослой» в социальном смысле этого слова. Ей абсолютно неинтересно материнство, она продолжает бунтовать против скучной реальности старших и хочет лишь рисовать дурацкие комиксы в тетрадках да играть с друзьями в настольные варгеймы.

Худшее, что могла сделать Фликке — начать осуждать героиню, со снисхождением поучать зрителя, мол, взрослеть-то всё равно придётся, как ты не бунтуй и как ты не старайся. Но нет, «Ниндзя-ребёнок» не смотрит на Ракель свысока: напротив, присваивает её оптику, рассказывает историю с позиции главного участника событий. Поэтому то и дело реальность на экране размывается — к ней примешиваются воспоминания и фантазии, шестимесячный плод оживает в виде анимированного рисунка, который общается с героиней, критикует её и помогает прийти к правильному решению. В кои-то веки в истории о нежеланной беременности девушка — не ведомая, а главный актант и, по сути, рассказчик, чей выбор не ограничивается двумя парнями, с которыми можно будет в итоге остаться (как это было даже в той же «Джуно»). Финал здесь вообще ломает все привычные конвенции: хотя, казалось бы, с таким-то сюжетом сложно не прийти к той или иной банальной развязке. В концовке «Ниндзя-ребёнок» с треском ломает гендерные нормы и, что совсем неожиданно для своеобразного coming-of-age, прославляет эскапизм — героиня не отказывается от фантазий, как это принято в историях о взрослении, а, напротив, находит себя в них.