Охватить весь кинематограф за календарный год практически невозможно. Даже если вы следите за фестивалями «большой тройки», прокатом родной страны и громкими стриминговыми новинками, все равно почти наверняка останется огромное количество лакун в областях, куда ни критики, ни массовый зритель не заглядывают. Это может быть или сугубо жанровое кино, или фильмы из других культур, или даже отличные картины с плохими продюсерами, не рассказавшими миру о результатах работы режиссеров и сценаристов. Подводя итоги 2024 года, рассказываем о семи отличных фильмах из Восточной и Юго-Восточной Азии, которые, скорее всего, не были удостоены вашего внимания.
Гонконг
Вероятно, лучшие дни гонконгского кино уже позади, но киноиндустрия процветающего мегаполиса все еще живее всех живых. То и дело появляются новые игроки, один из них — Ник Чук. С дебютом «Время переворачивает страницы» Чук уже стал лучшим молодым режиссером не только Гонконга, но и Тайваня. Его история родительского психологического насилия над ребенком не только раздирает душу, но и демонстрирует, какими последствиями такое издевательство может грозить всем остальным членам семьи спустя много лет. «Азиатские родители» сначала превратились в стереотип, а затем стали мемом о том, «почему пять, а не пять с плюсом, плохо учишься, наверное», но страшно представить, что происходит со школьниками, которые существуют под таким давлением все детство. «Время переворачивает страницы» — картина, конечно, отчасти манипулятивная и слезовыжимательная, но тем не менее безумно талантливая — ни один другой фильм 2024 года таких пронзительных эмоций не вызывает.
Китай
Главный сай-фай 2024 года сняли в материковом Китае: «Эвакуация из XXI века» открывается безумным зачином о живущих на альтернативной Земле старшеклассниках, которые могут буквально по чиху путешествовать по времени. Затем режиссер Ли Янь волочет зрителя по всем известным кинематографу жанрам, как мог бы это делать Такаси Миике в лучшие годы. Подростковая фантастика каждые несколько минут выворачивается то слэпстик-комедией, то антиутопией, то боевиком, то мелодрамой и так далее без остановки ни на секунду. Доподлинно не известно, чем обусловлен невыход «Эвакуации» в прокат ни в одной стране мира, кроме Китая, но, очевидно, картина так и не нашла своего зрителя, а заслуживает она, конечно, гораздо большего, чем шести сотен нейтральных оценок на imdb.
Тайвань
Действие фильма Сяо Ячжуаня стартует в 1989 году и фокусируется на судьбе одиннадцатилетнего Ляо Цзе. Взрослеет мальчик — взрослеет и страна. Заезженная параллель несколько десятков лет назад была доведена до совершенства классиком тайваньского кино Хоу Сяосянем, и именно он выступает в «Старом лисе» не только как продюсер, но и, очевидно, как ментор для режиссера Ячжуаня. Как Тайвань развивается настолько ударными темпами, что собственное население не успевает за новыми реалиями, так и мир вокруг Ляо Цзе закручивается так лихо, что приходится отбросить все предрассудки и довериться себе. Классическая история прощания с детскими иллюзиями на фоне Тайпея рубежа 1980-1990-х годов исполнена, возможно, в излишне академическом ключе, но это как раз тот случай, когда и хвалить, и ругать картину можно за одно и то же. На тайваньском аналоге «Оскара» фильм отметили наградами за лучшую режиссуру и саундтрек.
Таиланд
«(Не)друзья» — идеальный микс школьной комедии, драмы взросления и «кино о кино». В центре сюжета съемки короткометражного фильма в память о безвременно погибшем однокласснике. Только снимать, разумеется, никто не умеет, погибший был совсем не так идеален, как кажется на первый взгляд, да и вообще живые всегда оказываются важнее мертвых. Тайский выдвиженец на «Оскар» (увы, безуспешный, тайские картины никогда не доходили даже до лонглиста Американской киноакадемии) от дебютанта Атты Хемвади сбивает с ног бешеной энергетикой — обилие черного юмора и внезапных сюжетных поворотов подхватывает зрителя с первых же минут, и следующие два с лишним часа пролетают совершенно незаметно. Лучшего начала знакомства с тайским кинематографом представить сложно.
Монголия
Монголия — страна, о которой вспоминают разве что в контексте размышлений о великих империях прошлого, но никак не в связи с кинематографом. Между тем кино, разумеется, живо и там. «Город ветра» участвовал в Венецианском кинофестивале 2023 года, а исполнитель главной роли Тергел Болд-Эрдене стал обладателем награды за лучшую мужскую роль в программе «Горизонты». На екатеринбургском фестивале «Одна шестая» картина и вовсе выиграла Гран-при. Сюжет «Города ветра» замыкается на нескольких неделях из жизни старшеклассника Зе: он учится, влюбляется, гуляет по Улан-Батору — в общем, живет обычной подростковой жизнью. Плюс «подрабатывает» шаманом, но подано это настолько буднично, что даже не получается удивляться. Что действительно кажется сюрпризом, так это абсолютное сходство Улан-Батора с любыми другими сибирскими городами и неотличимость монгольского быта от постсоветского. Возможно, как раз поэтому фильм вызывает такой странный эффект — все точь-в-точь как дома, но страна совсем другая. Так фокус внимания российского зрителя смещается с Зе — были в кино пубертатные подростки и поинтереснее — на Улан-Батор, ледяной город на семи ветрах, куда очень хочется вернуться, даже если ты там ни разу не был.
Мьянма
Мьянма — «потерянная» территория между Индией, Китаем и Таиландом. На ее окраинах последние несколько десятков лет не затихает гражданская война, а условно мирные регионы управляются настолько своеобразно, что местному населению, как правило, не до кино. Фильмов из Мьянмы мир практически не замечает, а иммигрантские картины всегда делают сильный акцент на политической ситуации в стране. Тем ценнее «Песня души» — документальная лента, снятая внутри страны людьми, проживающими на ее территории всю жизнь. Захваченный в объектив быт местных деревенских жителей настолько колоритен, что режиссеру остается только вовремя поворачивать камеру. Живущее в мире магических татуировок и лечебных заговоров население — идеальные собеседники для автора-документалиста. Вышедший из той же среды Сай Нау Кхам, выпускник Янгонской киношколы, практически возвращается домой и приглашает с собой всех, кто готов уделить неизведанному хотя бы час с небольшим.
Япония
Синъя Цукамото, автор культового боди-хоррора «Тэцуо», в последние годы сосредоточился на теме травмы японского послевоенного общества. Герои его новой картины — оставшийся без родителей мальчик младшего школьного возраста, подрабатывающая проституцией вдова военного и эксцентричный солдат, мечтающий отомстить командиру за всю ту жестокость, что пролилась на него за годы военных действий. «Тень огня» так и хочется назвать «Тенью войны», но дословно с японского название можно перевести и как «Другие», а там уже и до «Отверженных» недалеко. Ментально сломленные люди пытаются выстроить на пепелище новую жизнь и пусть не без трудностей, но справляются с бедой. Живой классик Цукамото во многом повторяет путь Дэвида Кроненберга — от физических патологий к психологическим, — но продолжает гнуть свою линию жизни как бесконечного противостояния человека с плодами собственных усилий.