Рецензия на фильм «Конец прекрасной эпохи»

Сладкие годы хрущевской оттепели. О сталинских чистках страна почти забыла, война осталась в памяти фронтовиков и многочисленных обелисках, человек покорил космос, а до вожделенного коммунизма, кажется, рукой подать. Однако это лишь витрина Советского Союза, внутри страны все далеко не однозначно. Молодой журналист Андрей Лентулов сталкивается в своей московской газете с цензурой, бюрократической глупостью и омерзительным ему лизоблюдством. Желая как можно дальше отстраниться от дурного, Андрей отправляется в длительную творческую командировку в Таллинн, но и там оказывается в плену переживающего свое становление «совка». Герою предстоит решить, на какие компромиссы он готов идти с собственной совестью, талантом и верой в прекрасное…

Пожалуй, никто не станет спорить с тем, что время сегодня обрело какой-то совершенно сумасшедший темп: мода сменяет стили еженедельно, гаджеты не успевают устаревать до того, как проанонсированы новые версии, меняются методы подачи искусства, формы диалога со зрителями и даже способы соприкосновения человека и культуры. Неудивительно, что в лавине новой информации должны оставаться колоссы, скалы, которые невозможно поколебать потоками свежих энергий, столпы, на которых держатся ностальгические «скрепы», объединяющие поколение, «потерявшее Советский Союз». Ярчайшими представителями, нашими двумя китами, на которых стоит память о «Великом Советском Кино», являются Никита Михалков и Станислав Говорухин. И если первый все больше заглядывает в те исторические переломные моменты, о которых сам не может свидетельствовать в силу возраста, пусть и весьма почтенного, то второй – Станислав Сергеевич – обращается в двух своих последних фильмах к той эпохе, когда он сам был молод и о которой может говорить со всей ответственностью.

Говорить-то Говорухин может, да вот хочет ли? Увы, уже во второй раз (совсем недавно в прокат выходил Weekend) нам приходится сталкиваться с очень странным отношением режиссера к собственному творчеству. Мэтр открыто заявляет, что снятые им картины интересуют его лишь на этапе съемочного процесса, а дальнейшая их судьба ничуть автора не беспокоит. Глядя на «Конец прекрасной эпохи», можно усомниться даже в этом. От фильма остается ощущение, будто Говорухин «остыл» к нему еще на съемках, словно сам факт того, что он первым «застолбил» экранизацию Довлатова, оказался для него достаточной планкой, преодолев которую можно почивать на лаврах.

Но кино так не работает. Да, творчество Сергея Довлатова сейчас вызывает интерес у многих. Да, копание в быте, творческих течениях и отношении к жизни граждан страны, от которых нас отделяет полувековая пропасть, всегда интересно. Да, Говорухин умеет снимать даже закрытыми глазами и левой рукой так, что молодежи остается только завидовать. Но с «Концом прекрасной эпохи» у Говорухина произошел грустный казус – лента напрочь лишена души.

А ведь такого случиться никак не должно было. Ведь и проза Довлатова, и собственный жизненный опыт Станислава Сергеевича настраивают на глубокий анализ внутреннего мира советского человека. Говорухин же отделывается поверхностными крупными стежками, читая своего литературного вдохновителя буквально, перенося построчно, экранизируя побуквенно. Печально, но такая прямолинейность парализует героев, лишает тексты Довлатова фирменного юмора, легкости человека, который понял о своем времени чуточку больше окружающих. Анализируя ленту, можно посчитать даже, что с «прекрасной эпохой», воспетой Бродским, режиссер прощается не как с чем-то дорогим сердцу, а словно избавляясь от тяжкого груза неопределенности. Очень не хотелось бы приплетать к творчеству Говорухина политику, но взгляд его на «оттепель» читается достаточно явно: «Было – и хватит!»

Но даже за не самым глубоким внутренним посылом неудачной экранизации нельзя спрятать великолепную картинку ленты, отправляющую зрителя не то в кадры «Трех тополей на Плющихе», не то в трансляции Центрального телевидения с молодыми Кирилловым и Шатиловой. Аутентичные таллиннские пейзажи, ладно скроенные костюмы, бодрый визуальный ряд не позволяют говорить о ленте как о провальной, но и более чем проходной ее не назовешь. Нет в ней цельности, присущей описываемой эпохе, нет уважения к времени, не чувствуется любовь к героям. А без этого эпоха прекрасной остается только на бумаге. Такой ее нам оставили Бродский и Довлатов, такую ее не может отпустить Говорухин.

С 1 октября в кино.