В степи никто не услышит твой крик: рецензия на вестерн «Поселенцы»

Мужчины возводят ограды. А если точнее, то строят загоны для овец Хосе Менендеза (Альфредо Кастро). Ему здесь, кажется, принадлежит всё, до чего может дотянуться взор, — не только животные, но и народ, и земля, и небо. Даже странно, что всевластный промышленник не может перемещать предметы взглядом. Зато может посылать подневольных людей на край света — впрочем, они и так на Огненной Земле, последнем обитаемом острове на границе Южной Америки и Антарктиды. Менендезу нужно найти короткий и безопасный путь для перегона скота от Тихого океана к Атлантическому. Прокладывать маршрут отправляются бывший британский моряк Александр МакЛеннан (Марк Стэнли), техасский наёмник Билл (Бенджамин Вестфалл) и местный индеец-полукровка Сегундо (Камило Арансибиа).

Марк Стенли в роли Александра на кадре из фильма «Поселенцы»

Полнометражный дебют Фелипе Гальвеса бьёт наотмашь начиная с титров, будто сбежавших из картин Гаспара Ноэ. Первая же сцена обозначает пространство тотальной несправедливости и беспредельной жестокости — безымянному работнику Менендеза по неосторожности отрывает руку, и надзиратель недолго думая убивает несчастного. Человек без руки в таких краях уже не человек. Вдали от цивилизации нет места ни ошибкам, ни эмоциям: Огненная Земля напоминает Колыму не только географически, но и по ментальному образу.

Сюжетная рамка поиска прохода к океану не играет особой роли, гораздо важнее ощущение края, фронтира — здесь никто никому и никогда не поможет, все друг друга ненавидят, и кровь будет литься рекой до скончания веков. Моряк-британец, «солдат удачи»-американец, метис из местных: они презирают друг друга даже сильнее, чем боятся, но всё же продолжают держаться вместе, ибо цена любой размолвке — смерть. И заранее не угадаешь, чья.

Марк Стенли в роли Александра на кадре из фильма «Поселенцы»

Несмотря на встречу группы с офицером аргентинской пограничной службы, обе стороны прекрасно понимают, что границы на самом деле нет. Причём как формально — земли крайнего юга и Чили, и Аргентины выкуплены Менендезом, — так и технически: аргентинец за тем сюда и послан правительством, чтобы наконец-то прочертить хотя бы подобие государственных рубежей. Моральными ограничениями стороны тоже не скованы, а потому все их развлечения сводятся к насилию. И если с белым собратом можно просто подраться, то индейцев надо непременно вырезать целыми поселениями. В геноциде нет ни малейшей необходимости, но Александр и Билл хотят пострелять, а Сегундо просто боится своих спутников.

Кадр из фильма «Поселенцы»

Кровавым подробностям можно уделить несколько страниц, но действо, к счастью, ими не исчерпывается. Игру переворачивает последний акт, разворачивающийся спустя семь лет после событий основной части картины. Представитель чилийских властей наносит визит сначала Менендезу, а затем Сегундо. Не вдаваясь в пересказ, «Поселенцы» (или «Колонисты») оборачиваются фильмом о становлении государства — рождении нации. Обходясь без параллелей с одноименными картинами («Рождение нации» 1915 и 2016 годов), Фелипе Гальвес наглядно показывает, из какого сора поднимается любой народ, каким невообразимым количеством крови залит фундамент любой ныне существующей страны.

Но «Поселенцы» не исчерпываются политической составляющей или демонстративной жестокостью. За картиной чувствуется и антропологическое исследование, и мифологическая составляющая, и невероятная красота Огненной Земли. Операторская работа Симоне д’Арканджело составила бы конкуренцию последним опытам и Эммануэля Любецки, и Хойте ван Хойтемы, и Роджера Дикинса. Лица героев будто высечены из камня, от пейзажей захватывает дух, отблески огня играют отдельного персонажа. И чем фильм обернётся для каждого зрителя, зависит именно от таких незаметных отблесков, способных в каждый отдельный момент подсветить наиболее желанную плоскость — трансгрессивного ли искусства, мягкой ли политической пропаганды или и вовсе созерцательного зрелища о природе Патагонии.