«Взрыв из прошлого»: Из бункера с любовью

Паранойя холодной войны достигла пика. Увидев по телевизору Хрущева с очередным обещанием закопать Америку, ученый Уэббер в припадке истерии ушел под землю. Он-то знал, во что людям встают войны, и заранее нарыл бомбоубежище, рассчитанное на долгую, долгую жизнь. Там и сына родил и нарек Адамом в уверенности, что с него опять начнется человеческий род. Там сын и вырос, дитя и жертва холодной войны. И стал героем американской комедии "Взрыв из прошлого". В ней коммунисты присутствуют в качестве пугала и всемирной головной боли.
У нас самые нервные до сих пор отшатываются, заглянув в зеркало мирового кино, кричат об антироссийской пропаганде, как во времена Кукрыниксов кричали о пропаганде антисоветской. (В новом смешном спектакле БДТ, только что показанном в Москве, Басилашвили весьма злободневно орет от ужаса у зеркала, ненароком себя увидев). Конечно, правильнее зеркало – разбить, но не всегда хватает силенок. Или как минимум на него надуться, изобразить из себя Монтигому Ястребиный Коготь, устроить зеркалу страшный демарш. Только оригинал от этого никак не становится лучше. Так артисты погорелого театра уверены, что это зрители плохи, хотя для поправки дел надо просто сменить репертуар.
Итак, наши Робинзоны сидят под землей ровно 35 лет, пока не устаканится ядерная радиация после предполагаемого взрыва. А на земле тем временем идет и даже развивается жизнь, отчего подземные прогрессисты оказываются позади планеты всей. Ребенок тоже слегка отстает в развитии и в 35 лет практически сидит с соской. Здоровый парнюга с обличьем Брендана Фрейзера ("Мумия") никогда не видел неба, уверен, что сшитый мамой пиджак – верх элегантности, и не знает, как подступиться к девушке, ибо под землей секса нет.
Ух, как мне сейчас хочется взять на вооружение метод некоторых моих коллег и пуститься, независимо от фильма, в собственные параллели-меридианы – уж очень все похоже на одну отдельно взятую страну. Но американцы поступили умнее: приняв коммунизм как печальную данность, они без опять сделали смешную романтическую комедию про любовь и преодоление комплексов. Которая для других хороша как развлечение, а для нас еще и как собственное отражение. Если, конечно, кому надоело работать пугалом и, как точно замечено в той же комедии, еще просить за это деньги.
Сюжет придуман очень лихо – здесь случай столкнуть времена и нравы. Интересно, что обратный ход был предложен в фильме "Плезантвиль" – там современные подростки учили жить виртуальную Америку 50-х. Теперь семья Уэбберов законсервировала в себе вкусы, моды и принципы 60-х, когда понятия о чести, выдержке и уважении к другим были еще в ходу, – и принесла их в 90-е. Хорошо сохранившийся мальчик Адам, в 35 лет вылупившись из бункера в большой мир, кажется сдвинутым не только из-за любви к забытой попсе, но и чрезмерной, по нынешним временам, щепетильности. Все у него устарелое – рубашка, твердость устоев, признание папиного авторитета, нежность к маме и пр. Все в нем так непривычно хорошо и надежно, что девушка сначала остолбеневает, а потом влюбляется.
Брендан Фрейзер уже не впервые играет человека, извлеченного из привычной среды, – он уже был новым Тарзаном в "Джордже из джунглей". Теперь он новый Адам, начинающий с нуля, т.е. с поисков новой Евы. И авторы не отказывают нам в удовольствии порезвиться в жанре приключений старомодно цивилизованного джентльмена в сегодняшнем дикарском мире с такими диковинками, как бомжи, секс-шопы и трансвеститы. Отец пугал Адама неизбежной после ядерного взрыва мутацией человечества – и человечество исправно подтверждает его худшие предположения. Так что юноша еще долго сохраняет уверенность: такого могла наворотить только атомная бомба.
В картине Хью Уилсона ("Полицейская академия") много остроумных деталей, она смешна и ввергает зал в тот хороший азарт, который заставляет не замечать отдельных неувязок. Фрейзер еще раз доказал, что он превосходный герой комедий с авантюрным уклоном, и Алисия Сильверстоун ("Бэтмен и Робин") оказалась для него прекрасной партнершей. Оба персонажа представляют разные пласты времени и фактически уже разные культуры – их попытки найти общий язык актуальны в контексте истории, превращающей землю в плавильный котел культур и наций. Холодную войну фильм трактует как провал во времени и его бесплодную зону. Над страхом перед коммунистами открыто смеется: самый нелепый и трагикомический его персонаж – тот самый параноик Уэббер, который построил семейное счастье в отдельно взятом бункере, в сущности повторив подвиг ненавидимых им коммунистов. И то, что эта вполне идейная картина обошлась без назидательности, рефлексий и национальных комплексов, в который раз говорит о здоровье американского кино. Пока мы буксуем в трясинах собственных душ, ностальгируя по Гулагам, там уверенно и с неизменным чувством самоиронии строят дороги из бункеров к свету.