Рецензия на фильм «Джанго освобожденный»

В 1858 году профессиональный охотник за преступниками доктор Кинг Шульц (Вальц) освобождает раба Джанго (Фокс), чтобы тот помог ему выследить трех братьев-бандитов. Они становятся партнерами, после чего пытаются вырвать жену Джанго (Вашингтон) из лап плантатора (ДиКаприо).

В числе подручных Кэнди – женщина-стрелок, скрывающая лицо под банданой. Это не кто иная, как Зои Белл из "Доказательства смерти".

Каждый новый фильм Квентина Тарантино сам по себе событие. Как и герой его последней ленты, Тарантино – Режиссер Освобожденный (хотя, если честно, цепей на нем и раньше не наблюдалось). Главным для него всегда было насладиться своей безмерной любовью к кино и поделиться ею со зрителями; при этом Тарантино никогда не позволял себе снисходительного отношения к собственной аудитории, исходя из того, что они, его зрители, знают никак не меньше самого режиссера. Поэтому на беду («Четыре комнаты», «Доказательство смерти») или на радость ("Бешеные псы", «Криминальное чтиво», «Джеки Браун», «Убить Билла», «Бесславные ублюдки») его фильмы, какими бы масштабными они ни были, всегда свободны от суетливой нервозности студий и модных трендов, будь то цифра, спецэффекты, 3D или даже IMAX. Для человека, которому приписывают нарушение всех и всяческих правил, Квентин Тарантино – несгибаемый традиционалист.

И поэтому то, что он взялся за самый традиционный из всех жанров американского кинематографа – вестерн, делает "Джанго освобожденного" событием вдвойне. Важность вестерна с его богатейшими мифологическими возможностями для самоосознания Америки невозможно переоценить. "Бесславные ублюдки" были хулиганством, вопиющим переписыванием истории Второй мировой войны в духе того, какой изображал ее кинематограф в годы формирования Тарантино. Однако в "Джанго освобожденном" режиссер копает глубже, добираясь до еще более плодородной в смысле тематики почвы. В конце 60-х молодые представители контркультуры с волнением погружались в спагетти-вестерны европейского маэстро Серджо Леоне и его последователей, не последним из которых был другой Серджо – Корбуччи, постановщик оригинального "Джанго"; так и теперь, собственная версия Квентина Тарантино ожидалась с понятным нетерпением.

Коня Джанго, Тони, на самом деле зовут Чита, что в переводе означает "Гепард", и он принадлежит самому Джейми Фоксу. По версии Тарантино, главный герой фильма разъезжает на собственном скакуне впервые со времен Роя Роджерса.

При этом "Джанго освобожденный", строго говоря, вовсе не вестерн. Сам Тарантино заявил, что вообще-то фильм следовало бы отнести к жанру "саузерн", т.е. "южный" – в отличие от "западного" вестерна. Действие происходит за несколько лет до Гражданской войны в США, в то время как события в большинстве вестернов относятся к периоду между окончанием этого опустошительного конфликта и началом двадцатого столетия. Тогда же, кстати, зародился и сам кинематограф, что никак нельзя считать совпадением. Место действия также весьма удалено от гористого фронтира американских легенд: на протяжении доброй половины фильма сюжет разворачивается на плантации в штате Миссисипи, где царит псевдоаристократическая зловещая элегантность, а вовсе не слякотная грязь и пыль лагерей скотоводов или лесорубов на Диком Западе. Без шерифов с жестяными звездами дело не обошлось, однако разбираются с ними до смешного быстро. Бросается в глаза полное отсутствие индейцев и разбойничающих на границе banditos.

Ну что ж, саузерн так саузерн. Или тогда уж "спагетти-саузерн", ведь несмотря на то, что Тарантино обошел стороной историческую родину вестернов, стиль обоих Серджо и их современных последователей он воспринял целиком и полностью: от оперной грандиозности музыкального сопровождения (одну из тем для "Джанго освобожденного" написал Эннио Морриконе) до вязких фонтанов алой крови, потоками льющейся во время каждой перестрелки.

Джейми Фокс и Керри Вашингтон во второй раз в своей кинокарьере сыграли супружескую пару. Их дебют в данном качестве состоялся в фильме "Рэй".

Интересно также, что во многом "Джанго освобожденный" – это скорее волшебная сказка, чем миф. Впервые Тарантино использует линейный сюжет (хотя кое-какие флэшбеки в фильме имеются), показывая историю одного героя. Отсутствуют сдвиги перспективы, хронологические перебивки и деление на части. По сути дела, мы имеем дело с откровенным квестом, "спасением принцессы", который в условиях угасающей феодальной системы Старого Света и аристократического Юга смотрится особенно сильно.

Все это напрямую прописано в сценарии. Освободив от оков немногословного раба Джанго (Джейми Фокс), немецкий охотник за головами доктор Кинг Шульц (длинноволосый и щеголеватый Кристоф Вальц) с изумлением узнает, что его новый партнер не просто женат – его жену (Керри Вашингтон) еще и зовут Брумхильда фон Шафт! Сидя у костра, Шульц рассказывает Джанго о тезке его супруги, Брунгильде из германских легенд, о том, как ее похитил дракон и унес на вершину горы, где ее окружает адское пламя. Теперь, объясняет Кинг, герой Зигфрид должен отправиться в опасное путешествие, чтобы освободить красавицу. И Джанго, по словам Шульца, и есть "настоящий Зигфрид во плоти". Таким образом, Джанго предстоит пройти сквозь адское пламя, за драконом, с которым предстоит сражаться, дело тоже не станет.

Австралийский шахтер, появляющийся в камео Тарантино рядом с режиссером, – это Джон Джэррэтт, сыгравший жуткого серийного убийцу в "Волчьей яме" (2005).

Кстати, о драконах: одно из наиболее утонченных удовольствий, которое только можно получить от "Джанго освобожденного", – это Леонардо ДиКаприо в роли Кэлвина Кэнди, владельца огромной плантации под названием Кэндилэнд. Хотя Кэнди, конечно же, не извергает языки пламени, зато в бахвальстве ему равных нет. Рассматривая кандидатуру ДиКаприо на эту роль, Тарантино изменил первоначальный образ плантатора, изобразив его как "вздорного мальчишку-императора". Актер в этой роли совершенен настолько, что вызывает чувство ненависти: злобный задира с почерневшими зубами, корыстолюбивый, тщеславный и падкий на лесть. Его елейная любезность не более чем пена, скрывающая темные, отравленные воды. При каждом появлении Кэнди на экране от него явственно исходит угроза насилия, и Тарантино доводит это до кульминации в сцене за обедом, которая вполне сравнима со сценой в немецком баре из "Бесславных ублюдков".

Достойным партнером для нечестивца ДиКаприо является Сэмюэл Л. Джексон в роли Стивена, старшего домашнего раба на плантации: седовласого трясущегося лакея чуть не хватает удар при виде Джанго, скачущего верхом, а сама мысль о том, что "ниггеру" могут дозволить жить "в большом доме", вызывает у него глубочайшее отвращение. Великолепен и Вальц, на сей раз оказавшийся на светлой стороне: роль героя у Тарантино он играет не менее мастерски, чем роль злодея Ханса Ланды в "Бесславных ублюдках", и его доктор Кинг столь же гениально многословен.

Как ни печально, есть в фильме и свое слабое звено. По иронии судьбы им оказался Джейми Фокс. Несомненно, в физическом отношении актер выглядит весьма впечатляюще и полностью соответствует образу Джанго, однако в роли сурового героя-стрелка он все же не смотрится. Точнее – не слушается: мелодичный, тихий голос Фокса никак не сочетается с отрывисто-немногословными репликами Джанго. "Красиво подыхаешь, парень", – подобные перлы остроумия должны выплевываться, словно песок изо рта, а в исполнении Фокса они звучат нежно, словно падающие перышки.

Не обошлось и без прочих проблем. Страсть Тарантино к черной комедии и гиперреалистичным, иногда карикатурным сценам насилия вступает в противоречие с его смелым решением без прикрас показать ужасы рабства: порки, кошмары "горячего ящика" и жестокий кулачный бой мандинго (в пробирающей до мозга костей жуткой сцене). Все это, само собой, часть истории Джанго, которая очень важна, однако не слишком сочетается с фирменным тарантиновским подходом к "спагеттификации".

И, если уж совсем начистоту, то "Джанго освобожденный" чертовски длинен. Точнее говоря, его сюжетная линия чертовски коротка для фильма, идущего почти три часа. В сущности, длинный фильм – это не так уж плохо, и одна из сильных сторон Тарантино заключается именно в том, что он не боится бесконечно долгих сцен, а его диалоги разворачиваются с роскошной неторопливостью. Однако в данном конкретном случае эта тенденция играет против режиссера. "Джанго…" легко было сделать куда более динамичным, причем безо всякого ущерба для качества фильма.

Режиссер вполне мог последовать примеру своих итальянских вдохновителей, увеличив количество погонь и вообще экшна. В общем, как говаривал Туко в "Хорошем, плохом, злом" Серджо Леоне, "когда нужно стрелять – стреляй без разговоров".