Железнодорожный роман

Чем заняться в жизни? Этот вопрос задают себе все, но не каждый способен найти ответ, и это может быть довольно мучительно. На церемонии вручения премий BAFTA 2010 присутствовал человек, получивший подтверждение правильности своего выбора. Получая «Золотую маску» за лучший дебют, режиссер «Луны 2112» /Moon/ (2009) Данкан Джонс произнес определенно самую трогательную речь вечера. «Я только сейчас осознал, насколько это важно для меня, – произнес он дрожащим от волнения голосом. – У меня ушло очень много времени, чтобы понять, чего я на самом деле хочу в этой жизни, но я наконец-то нашел любимое занятие». На церемонии, где весь вечер раздавались хорошо отрепетированные экспромты, эти слова прозвучали искренне и красиво.

«Понимаете, я был уверен, что не отношусь к числу людей, которые могли бы рассчитывать на эту награду, – рассказывает Джонс за ланчем в Лос-Анджелесе во время монтажа его второго фильма »Исходный код«, еще одной высокоинтеллектуальной фантастической ленты. – Я до сих пор воспринимаю »Луну 2112« как некий узко-культовый фильм, у которого совсем немного поклонников, хотя и очень преданных. И меня это полностью устраивало, я был счастлив. Премия BAFTA стала для меня полнейшей неожиданностью. Этот успех очень сильно повлиял на меня».

Со своей чахлой всклокоченной бороденкой и смеющимися глазами Джонс выглядит намного моложе прожитых 39 лет. Но утру, когда он проснулся знаменитым, предшествовала чертовски длинная ночь. Ему пришлось делать себе имя дважды, причем в первый раз – в буквальном смысле. Его отец, Дэвид – тот самый «Человек, который упал на Землю» – назвал его Зоуи Боуи (кстати, по словам Джонса, именно отец воспитал в нем любовь к научной фантастике). Во второй раз – когда клипмейкер и режиссер рекламных роликов Данкан Джонс, стремясь прорваться в мир большого кино, объединил усилия с продюсером Стюартом Фенеганом. Результатом стала обласканная критикой «Луна 2112».

Джейку Джилленхолу страшно понравились космические декорации и загадка двойников Сэма Рокуэлла. Его уже обхаживали на предмет съемок в главной роли «Исходного кода», который, по его мнению, должен был снимать Джонс. Сценарий Бена Рипли, получивший заветное место в «Черном списке» лучших сценариев, по которым в Голливуде еще не сняли фильмы, заключает в себе сразу две ударные идеи: солдата отправляют в прошлое, в другое тело, где тот оказывается в поезде, который вот-вот взлетит на воздух. Каждый раз у героя есть всего восемь минут, чтобы выяснить, кто подложил бомбу, и тем самым предотвратить террористическую атаку в будущем. На странице из раннего черновика сценария, с которой нам довелось ознакомиться, это подавалось как «День сурка» /Groundhog Day/ (1993) встречает «Робокопа» /Robocop/ (1987).

«Наверное, это и сейчас в определенной степени верно, – соглашается Джонс, работавший над сценарием вместе с Джилленхолом после того, как по первоначальному варианту Рипли прошелся Билли Рэй («Афера Стивена Гласса» /Shattered Glass/ (2003)). – Мне очень нравится сама идея потерянной души. Колтер, герой »Исходного кода«, в чем-то именно потерянная душа. На протяжении фильма он многое узнает о себе и о том, как он вписывается в реальность, в которую попадает. Если и существует какая-то связь между »Луной 2112« и »Исходным кодом«, то, наверное, она именно в этом. В подобной ситуации для меня есть нечто глубоко личное, потому что, как я сказал в своей речи на церемонии BAFTA, я и сам очень долго не мог понять, что хочу делать в жизни. По крайней мере на данном этапе подобные истории для меня очень притягательны».

Любопытно, что именно ощущение «открытия себя» – впервые или заново – отчасти сподвигло Рипли на написание этого сценария. Он зарабатывал на жизнь тем, что писал сценарии по чужим идеям или переделывал работы других. На хлеб с маслом вполне хватало, но чувства удовлетворения все это ему не приносило. Его имя появилось только в титрах телевизионных сиквелов «Особи», и хотя ему нравилось писать, страсти к этим проектам он не испытывал.

«Я переработал кучу сценариев к фильмам ужасов, – рассказывает Рипли. – Платили за это неплохо, но я понимал, что способен на большее. Я начал подумывать о нелинейном повествовании – ну, как в »Расемоне«, »Дне сурка« или в »Осторожно! Двери закрываются«… Мне очень нравился такой подход, и я задался вопросом: есть ли в научной фантастике какой-то прием или метафора, которые позволили бы нам использовать нелинейное повествование в контексте триллера. Я начал по-всякому обыгрывать эту идею. Я долго работал над ней – сначала самостоятельно, потом вместе с продюсерами, – и наконец мы остановились на варианте с восемью минутами в поезде. Мы долго и мучительно добивались той простоты, которая легла в основу »Исходного кода«. Изначально каждое путешествие Колтера в прошлое длилось 17 минут, но потом их ужали, чтобы подчеркнуть срочность и безотлагательность поставленной перед ним задачи. Основных мест действия всего два, что еще более нагнетает напряжение, придавая ему оттенок клаустрофобии. »В конце концов мы нашли прием, позволивший полностью раскрыть идею, – продолжает Рипли. – Как только возникла мысль о постоянных перемещениях во времени туда и обратно, из поезда в камеру для допросов, где из героя вытягивают все подробности о том, что с ним произошло на этот раз, все встало на свои места. История словно бы получила новый импульс«.

Структура фильма, характер главного героя и для сценариста, и для режиссера были куда важнее научно-фантастических элементов. Джонс вспоминает, как листал »Краткую историю времени« Стивена Хокинга, чтобы освежить в памяти теории путешествия во времени. Пригодилось и то, что, готовясь в свое время к (несостоявшейся) защите кандидатской по философии, он много читал об экспериментах Милгрэма (в 60-х годах прошлого столетия эти эксперименты проводились с целью установить, как далеко человек может зайти в подчинении приказам, даже если они вступают в конфликт с его совестью).

Рипли же полагался на свои базовые знания о фантастике и армии, но в основном – на своего друга, пилота-вертолетчика морской пехоты США. »Я в большей степени стремился изобразить его характер, чем путешествия во времени и все такое прочее, – объясняет он. – Я очень хотел, чтобы главный герой воспринимался как настоящий летчик. Мой друг в это время был в Ираке, и мы все время переписывались по электронной почте«.

Сейчас друг Рипли пилотирует Marine One, вертолет президента США – »ту самую культовую вертушку, которая то и дело приземляется на лужайке у Белого Дома. Лучше работы для него не придумаешь!« Возможно, именно реальность взаимоотношений между Рипли и его другом придает »Исходному коду« особую сердечность. Среди множества бумажек, которые громоздятся на письменном столе Рипли во время работы, есть одна, о которой он помнит всегда. Она гласит: »Ты пишешь сценарий о солдате, который возвращается домой с войны«. Это источник его вдохновения, его путеводная звезда.

Если вам кажется, что все это звучит несколько пафосно, стоит отметить, что Джонс намеревается сделать фильм более забавным, легким, ближе к традициям Хичкока – что-то вроде »Леди исчезает« XXI века. »Мы немного работали над этим, – сообщает он, – но, на мой взгляд, это неотъемлемая часть того, как здесь (в Америке) снимаются фильмы. Здесь все иначе. Здесь работают совершенно по-другому. В процесс создания фильма вовлечено огромное количество людей, в отличие от нашей со Стюартом «Луны 2112», где, в принципе, был я, Стюарт и Сэм Рокуэлл, и практически к нам троим все и сводилось. Так что было… Было любопытно узнать, как это делается здесь. Мне кажется, нам удалось найти нужный подход, где мы не отклоняемся от оригинального сценария, но, хочется надеяться, мои предложения и идеи Джейка тоже находят свое место. Я больше всего горжусь хичкоковскими элементами в фильме и надеюсь, что они сработают как надо. Здесь присутствует это своеобразное сочетание серьезного триллера с массой мелких юмористических штрихов. Кажется, нам удалось найти правильный баланс«.

Рипли знал, что при постановке в сценарий вносились изменения, и с трепетом ожидал последствий. »Когда я шел на съемочную площадку, а тем более на просмотр законченного фильма, я очень боялся, что он выйдет как бы разбавленным, – признается он. – И действительно, другие сценаристы серьезно поработали над диалогами, а может, это Данкан с Джейком импровизировали, не знаю. В общем, многое изменилось. Но все детали сюжета, все обстоятельства остались прежними, и это было очень приятно. Это по-прежнему была моя история с моими персонажами, моя ситуация. Поэтому у меня всегда было ощущение, что это мой фильм, пусть он и прошел через множество других рук и приобрел несколько иную форму. И на съемках все были со мной очень любезны и относились ко мне как к полноправному автору фильма. Это стало для меня очень приятным сюрпризом: оказывается, есть люди, которые высоко оценивают мою работу и не скрывают этого! Данкан – очень чуткий человек, лишенный властности и высокомерия. На съемках я заметил, что все внимание он целиком и полностью уделяет актерам«.

Для Джонса это был новый вызов. »Луна 2112« по существу была фильмом для двух актеров… правда, обе роли играл один и тот же человек. А вот »Исходный код«, несмотря на герметичность ситуаций, не назовешь фильмом одного Джилленхола. »У меня в картине также снималась Мишель Монаган… с ней очень весело! Она играет пассажирку Кристину. А еще Вера Фармига в роли Гудвин и Джеффри Райт, который играет персонажа по фамилии Ратледж, – представляет нам Джонс парочку, которая допрашивает Колтера после его возвращений из прошлого. – Они невероятно талантливые актеры, и собственных идей у них более чем достаточно… Не скажу за других режиссеров, но лично я думаю, что если берешь на работу хороших актеров, дай им делать свое дело. А если берешь невероятно талантливых людей, позволь им делать свою работу именно так, как они считают нужным. Я искренне убежден, что задача режиссера – не навязывать всем свое видение, а делать так, чтобы люди выдавали лучшее, на что способны«.

Джонс производит впечатление человека скромного, даже простодушного, но ни в коем случае не наивного. Безусловно, режиссерская работа в Голливуде разительно отличается от того, что ему приходилось делать в Великобритании, но он теперь живет в Лос-Анджелесе со своей подругой-фотографом и наслаждается происходящим. Джонс в восторге от того, что работает с монтажером Полом Хиршем (»Звездные войны«), который познакомил Данкана с другим его кумиром, режиссером »Чужой земли« Питером Хайамсом. »Он что-то писал в соседнем помещении – а я же прессе все уши прожужжал о том, какое огромное влияние Питер оказал на «Луну 2112» – и тут Пол вдруг представляет меня ему! Я повел себя как типичный фанат – жалкое, надо сказать, было зрелище!«
Подобные счастливые случайности вызывают в памяти историю о том, как Джонс с первого взгляда влюбился в кино. Случилось это, когда его отец снимался в »Новичках« и в фильме-фэнтези »Лабиринт« Джима Хенсона.

»Я помню съемочную площадку – она была здоровенная. Все было ужасно интересно. Я носился по деревне гоблинов, которая тоже казалась огромной, – это было очень круто! Помню, я тогда смотрел по сторонам и думал, что в кино можно воплотить все, что способен вообразить. Это поразило меня до глубины души. Ребенком попасть в свое собственное воображение – это потрясающе!«

Его рассказ приводит на ум слова Орсона Уэллса, сказанные им в ходе подготовки к экранизации »Сердца тьмы« Джозефа Конрада (так и не увидевшей свет). Тогда он назвал киносъемки »самым большим игрушечным поездом, какой когда-либо доставался мальчишке!«

»В самую точку, – со смехом говорит Джонс. – Кстати, отличный слоган для «Исходного кода»: «Это самый большой игрушечный поезд из всех, с которыми вам приходилось играть!»

Читайте также рецензию на фильм «Исходный код» /Source Code/ (2011) и интервью с исполнителями главных ролей Джейком Джилленхолом и Мишель Монаган