Актриса Моника Госсманн: «Дэвид Финчер – безумно азартный обаятельный монстр на площадке»

– У тебя большая театральная карьера. Что тебя побудило поменять театр на киноиндустрию?
– Я так думаю, что надо начинать с того факта, что в дипломе окончивших Школу-студию при МХТ написано «актёр театра и кино». Я никогда не чувствовала разделения, что мне нужно заниматься только театром или только кино. Поначалу мне был ближе театр, я себя чувствовала там более надёжно, я больше понимала процесс. Я не знаю, насколько это актуально сейчас в России, но раньше педагоги не очень хотели, чтобы кто-то снимался уже с первого курса.

– Это общее место для всех театральных вузов России…
– Да. И в Германии то же самое. Хотя сейчас это правило всё труднее и труднее осуществлять, особенно с появлением стриминговых платформ, мини-сериалов. Я окончила школу-студию в 2007 году, и уже тогда мои педагоги не очень хотели, чтобы я активно снималась в кино, но и я больше тогда понимала театр как способ выражения. А уже потом постепенно я начала интересоваться фильмами, стала играть в них, всё больше стало получаться, я начала любить этот процесс. Я бы не сказала, что мне это стало интереснее, чем театр, скорее настолько же интересно.

Моника Госсманн в роли Фреды на кадре из фильма «Манк»

– А в Германии?
– Мне не всегда нравилась немецкая театральная идея. Я иногда не понимала, зачем мне участвовать в том или ином спектакле, зачем тратить на него время. Это тоже в какой-то мере привело меня к серьёзному отношению к кино.

– В твоей фильмографии есть неоднозначная картина «Железное небо». В ней по сюжету фашисты оказываются не побеждены, а отсиживаются на Луне в ожидании момента, когда можно будет вернуться на Землю и «повторить». И «Железное небо» было снято с помощью краудфандинга. Это правда, что актёры в таких проектах работают бесплатно?
– Краудфандинг или не краудфандинг, но в «Железном небе» все получали деньги. Хотя бы минимальную европейскую ставку, но получали. Тогда это было, насколько я помню, €1000 за съёмочный день. Примерно вот так. Я помню ещё то, что компьютерную графику там рисовали бесплатно, но это была помощь в сборе средств на «Железное небо». А вообще у этой картины был очень маленький бюджет.

– Давай перейдём к основной теме нашего разговора. То, что ты сейчас живёшь в Германии, помогло тебе в создании образа фройляйн Фриды в «Манке»?
– Конечно. У меня предки немцы, я русская немка. Я знала, что играть. Вообще, у русских немцев очень несправедливая, печальная военная судьба. Разумеется, мне это помогло.

– Расскажи, как Финчер подбирает актёров?
– Со мной с первого дня работала кастинг-директор. Сначала я отправила самопробы, потом она общалась со мной через zoom, и потом была встреча с ним. И всё, никакие продюсеры в этом процессе не участвовали. Меня достаточно быстро выбрали, было всего два-три разговора с Дэвидом, просто он пытался проверить, насколько я слышу его, насколько я быстро понимала задачи, которые он передо мной ставил.

Дэвид Финчер на съемочной площадке фильма «Манк»

– Когда ты проходила кастинг, что для тебя было важнее: фигура Дэвида Финчера или биография Манкевича?
– Я очень люблю Финчера, это мой самый любимый режиссёр. Но во время проб я сконцентрировалась на образе Манка, на судьбе этой медсестры Фриды. Я быстро поняла, что если я загоню себя мыслями о Финчере, у меня ничего не получится. Я отключила это и сказала самой себе: «Всё, стоп, я занимаюсь делом». И, слава богу, мне это удалось.

– В России подавляющее большинство зрителей плохо разбираются в биографии сценариста Манкевича, а уж про Фриду мы вообще еле знаем. Где ты находила материалы о своей героине, чем подпитывалась?
– Я начала больше узнавать о ней уже во время съёмок, читок, репетиций. Во время читок с нами сидел сценарист и продюсер Эрик Рот, который написал, например, «Форреста Гампа» и «Загадочную историю Бенджамина Баттона». Несмотря на то что «Манка» написал отец режиссёра Джек Финчер, Эрик Рот когда-то обрабатывал сценарии, был скрипт-доктором, поэтому, когда писался «Манк», они с Дэвидом тоже косвенно участвовали в его создании. Так что ему и Финчеру был очень хорошо известен каждый нюанс истории, как писался «Гражданин Кейн». И хотя я уже прорабатывала свои задумки, Рот и Финчер постоянно подпитывали меня новой информацией. Например, это реальный факт, что Манк перевёз целую деревню немцев в Америку.

– То, что «Манк» вышел исключительно на Netflix, не считая нескольких показов на широких экранах, тебя расстраивает?
– Ну, это COVID-19 сделал. У нас ожидался релиз, и он случился, но по Америке. Я знаю, что европейские кинотеатры очень хотели показать «Манка» у себя. Я общалась с дистрибьюторами, они ждали копии до последнего момента. Когда 4 декабря фильм вышел на «Нетфликсе», они ещё 3 декабря пытались пробить его кинотеатрах. К сожалению, государства не хотели открывать залы. Но какая судьба у фильма есть, такая есть. Мне важно, чтобы как можно больше зрителей смотрели его, это не вопрос популярности, это желание, чтобы люди увидели эту картину.

– Но меня очень огорчил просмотр «Манка» на «маленьких» экранах. Это полотно нужно смотреть в кино, согласись.
– Да, конечно. Беда не с моей популярностью, беда в том, что зритель не смог посмотреть это кино в таком формате. Может быть, через год-два его можно будет увидеть в кинотеатрах, но в данный момент пока что вот так.

– Правда ли, что Дэвид Финчер на площадке монстр, требующий снимать по 50 дублей, пока не успокоится?
– Да, он действительно безумно азартный обаятельный монстр в хорошем смысле. Просто он обожает свою работу, и вся команда тащится от процесса, каждый выкладывается по полной, пока не будет доведена до совершенства самая маленькая деталь. Нам всем это нравилось, и я бы не сказала, что кто-то там был в ужасе, просто Дэвид всё видит, всё помнит, всем замечания делает. Это вызывает гигантское уважение, потому что он это делает, как все великие, с лёгкостью. Тяжелее всего было Гэри [Олдману], у него было безумное количество текста.

– В киновузах учат тому, что главный на площадке – это артист. С Финчером это та же история или всё же главным был режиссёр, а не актёр, допустим, Гэри Олдман?
– Нет, такого не было. Финчер – не тот режиссёр, который ставит себя во главу угла. В моём ощущении он лидер, который очень любит актёров. Но он не даёт им показывать какие-то свои личные переживания и зажимы, появляющиеся из-за звёздной болезни или личностных качеств. Эти внутренние актёрские проблемы, которые только портят процесс. Этого он не позволяет. В остальном он делает всё, чтобы актёру было удобно и комфортно на площадке. С нами, артистами, общались крайне уважительно, но и шампанское к завтраку не подавали.

Я, например, летала с моим маленьким сыном. Ему специально брали билет. Когда прилетал мой муж, нам снимали не номер в гостинице, а квартиру, хоть мы этого специально не просили. То есть они делали так, чтобы ты чувствовал себя удобно и делал свою работу. Это вызывает огромное уважение. Мы работаем иначе, когда чувствуем, что с нами обращаются таким образом.

– Как Дэвид выдерживает темпоритм каждой своей картины?
– Ну, пластинки он на площадке не ставил, но объяснял ритм каждой сцены. Ведь он снял огромное количество видеоклипов, и у него внутри играет музыка. И он нам в каком-то смысле помогал, чтобы мы ловили эту музыку. Мы её услышали уже на постпродакшене в марте, когда быстро сделали первую черновую сборку. Я была в числе тех, кому он этот монтаж выслал. Мы были одними из первых, кто это увидел, и Финчер попросил каждого оставить свой фидбэк, свои ощущения. Я даже не знала, что ему сказать, я не привыкла к тому, что режиссёру было важно мнение актёров, но я ответила честно. И через месяц он ещё раз написал, почему он считает именно так, а не иначе. Это вызывает восхищение, с эго у него всё нормально.

Моника Госсманн в роли Фреды на кадре из фильма «Манк»

– Сколько он тратит времени на репетиции и сколько на съемки?
– Репетиции у нас были с конца сентября 2019 года. Съёмки начались уже в декабре и закончились в конце февраля. Это было 80-100 съёмочных дней. У меня было 16 смен и 6 репетиционных дней. И мы финишировали как раз к началу пандемии.

– Он просил тебя пересматривать картины Орсона Уэллса, чтобы ты понимала атмосферу фильма?
– Нет, не просил. Я отлично знала фильм «Гражданин Кейн», но пересмотрела по своей инициативе, это была моя внутренняя задача. Единственное, Финчер просил нас играть, существовать в кадре, как люди из того времени, мы двигались, жили, как артисты 30-40-х годов.

– Это действительно важно, потому что «Манк» может быть сложным фильмом для неподготовленного зрителя. Как нужно выстраивать сцены, как нужно говорить, чтобы не возникало ни одного сомнения, что фильм снят не в 2020 году, а в 1930-м?
– Он просто один раз это сказал, и всё. (Смеётся.) Репетиции проходили так, что он уже на подготовительном этапе пытался создавать эту атмосферу. Мой персонаж Фрида – она же не из той части фильма с флешбэками, а из истории 1940 года. Поэтому мы репетировали в очень камерной обстановке на ранчо, где и происходили эти события, связанные с написанием сценария Манковича.

– Да ладно!? Прямо там?
– Да! И первые съёмки проходили именно там. У нас был не везде павильон, первые сцены были сняты там, на ранчо.

– Открой секрет: Фрида помогала Манку существовать в некотором постоянном алкогольном состоянии, чтобы он мог закончить сценарий, или как медсестра не должна была этого делать?
– Она помогала. Этим и интересен её конфликт: как медсестра она должна была запрещать ему пить, и вместе с тем она видела, что он постоянно в состоянии стресса и ему надо это напряжение снимать с помощью алкоголя. Что от него ещё требовать? Если у Манка моментально убрать всё спиртное, то так его и убить можно. Это её конфликт и это её выбор: сказать, что да, я в этом участвую, но я за ним слежу.

Фото со съемочной площадки фильма «Манк»

– Как тебе работалось с Гэри Олдманом и Лили Коллинз? Какие они партнёры по площадке?
– Замечательно работалось! Это прекрасные люди и партнёры. Я уже говорила, что я была с трёхлетним сыном Винсентом, это нравилось и Финчеру, и Олдман всё время пытался с ним играть.
Лили и Гэри никогда не расслабляются, даже если они не в кадре, они всегда полностью включены. Гэри никогда не включал звезду, обедал вместе со всеми. Единственное, он сильно уставал и уходил отдыхать к себе в трейлер, но мы понимали, какая на нём лежит нагрузка. Мы же всё равно просто кайфовали от процесса. Нас всё более заводил азарт от понимания того, что мы все – важная часть одной большой и важной работы. (Смеётся.) Это всё наркотик, который называется творчество.

Церемония вручения премии «Оскар» в этом году перенесена по понятным причинам с февраля на 25 апреля. Номинантов огласят 15 марта.