Не можем вас винить, если предыдущие дни слились в один бесконечный лимб, где утро не отличается от вечера, а суббота — от понедельника. Совсем скоро эта временная петля разомкнется, и мы напоследок решили собрать несколько фильмов о героях, которым удалось выбраться из порочного круга повторений. Просмотр самого «Дня сурка» оставляем традиционно на 2 февраля, когда, согласно календарю, Филл Конор и отправился снимать сюжет о настроении грызуна и остался в Питтсбурге дольше, чем планировал. А пока предлагаем ужасы, романтические комедии, боевики и рождественские сказки, которые обречены возвращаться к началу.
Дебют Макса Барбакова стал одним из лучших фильмов 2020 года: это своего рода сказка о потерянном времени для тех, кому около тридцати. Найлз и Сара (по отдельности друг от друга) собирались провести жаркие выходные на свадьбе, воспользоваться услугами безлимитного бара и забыть торжество как страшный сон в понедельник утром. Но у вселенной другие планы: молодым людям придется снова и снова переживать 19 ноября, пока они окончательно не повзрослеют и не поймут, что все хорошее когда-нибудь заканчивается. «Зависнуть в Палм-Спрингс» — романтическая комедия образца 20-х годов: в ней больше рефлексии и горького юмора, чем всесильной любви с первого взгляда. Но кое-что остается прежним: традиционная для жанра химия между главными героями, которых сыграли звезды ситкомов Кристин Милиоти (та самая мама, которую встретил Тед Мосби) и Энди Самберг («Бруклин 99»).
«Карта совершенных мгновений» вышла, дыша в спину «Палм-Спрингс», и потому могла показаться блеклой копией истории для тех, кто на лет на десять младше. На деле фильм, который стремится угодить канонам подростковой романтики, становится одновременно и куда более драматичным, и местами даже отвлеченно метафоричным. Как и большинство картин о временных петлях, «Карта» призывает любить жизнь здесь и сейчас: школьники Марк и Маргарет тратят свою заколдованную вечность на поиски маленьких рутинных чудес вроде птицы, поймавшей рыбу на лету. Фильм Йена Сэмюелса бессовестно сентиментальный и кокетливо нарядный, но ему эта харизматичная наивность страшно идёт — вполне возможно, что эти старшеклассники смогут тронуть даже самых строгих противников жанра.
Если бы это не сделал Кристофер Лэндон, то кому-то обязательно пришлось бы скрестить репетативность «Дня сурка» с механизмом слэшера — они ведь созданы друг для друга. Но в случае «Счастливого дня смерти» удачное сочетание лишь половина успеха, другая его часть (чуть ли не более весомая) — сумасшедшая харизма Джессики Рот: именно ее героине приходится умирать снова и снова в свой день рождения. Временная петля здесь накрывает студенческий кампус, по ночным закоулкам которого бродит очередной психопат в маске. Лэндон любит эксперименты с жанром, но при этом не относится к себе слишком серьезно: «Счастливого дня смерти» — фильм в меру смешной, кровавый и кое-где даже трогательный, пожалуй, это идеальный спутник на ленивый январский вечер в хорошей компании.
«Последние девушки» вышли до «Счастливого дня смерти», но с ритуалом повторения обошлись несколько иначе — здесь подростки застряли не в одном дне, а в одном фильме. Раз за разом им предстоит переживать резню канонического слэшера от начала и до титров. Помимо традиционной для жанра беспечности здесь есть и грустное обстоятельство: эти гастроли по пленке из 80-х — единственная возможность для Макс увидеться с мамой, та умерла несколько лет назад. Лента на длинной дистанции пытается переосмыслить тропы жанра, в том числе и титул той самой «последней девушки», и перевести привычные штампы на язык семейных ценностей. Получается не всегда одинаково изящно, но на горло сентиментальности здесь вовремя наступает гипертрофированно плоский юмор, которому на контрасте удается быть и правда смешным.
Хорроры и романтические мелодрамы не единственный приют для фантастического зачина: так, жанровых дел мастер Джо Карнахан («Козырные тузы») превратил «День сурка» в «День курка» (правда, только в русской локализации). Каждое утро герой Фрэнка Грилло вынужден начинать с выстрелов, взрывов и покушений на его убийство. Между сражениями ему предстоит научиться управляться с холодным оружием, помириться с сыном и в итоге, разумеется, спасти мир. А пока этого не случилось, он вынужден убивать и умирать все более и более изощренными способами. В какой-то степени прием здесь повторяет общую усталость от однотипных экшен-сцен, где хороший парень раскидывает по углам плохих. Но, с другой стороны, у Карнахана получился вполне себе играющий мускулами и напряженный боевик — без лишних откровений, но жанрово компетентный.
Если все вышеперечисленные фильмы ужасов так или иначе заглядывались в сторону комедий, то «Коко-ди, Коко-да» — тот случай, когда временная петля воспринимается жанром всерьез. Пара, потерявшая дочку, отправляется на выходные в лес: палатка, природа, зелень, звезды — подобная атмосфера призвана починить треснувший брак. Вместо этого снова и снова утро начинается со смерти: труппа бродячих артистов (бременские музыканты из страшного сна) раз за разом расправляется со спящими супругами под звуки шарманки. Шведский режиссер Йоханнес Нюхольм использует троп повторения для того, чтобы с каждым разом уходить все глубже в недра бездонного горя, непростых взаимоотношений и невозможности простить друг друга и самих себя. Кино отнюдь не праздничное, но точно отрезвляющее — когда-нибудь этот морок должен завершиться.
Хорроры, комедии и романтика уже продемонстрировали свою состоятельность на поле повторений, теперь осталось место для картины, которую стоит посмотреть всей семьей. «Микки: однажды на Рождество» — анимационный сборник новелл, первая из которых, о Дональде и его непоседливых племянниках, как раз замыкает круг Рождества. Бесчисленное количество раз Хью, Дью и Луи просыпаются 25 декабря и весь день топчутся на трепетных чувствах дяди Дака бесконечным хулиганством и вопиющим непослушанием. В конце концов непоседливые утки соберутся за одним столом, откажутся есть индейку и разгадают, в чем же магия Рождества. Анимационной проект Дисней не переизобретает праздничное настроение, но очень радует своим наивным очарованием.