Любимое кино. Взвод

Разгар войны во Вьетнаме. Сменившись из засадного караула, «зеленый» солдат ложится на землю и засыпает. Когда он просыпается от укусов муравьев, парень замечает, что его сменщик заснул и что к их лагерю приближаются вьетнамские солдаты. Парализованный ужасом, герой не решается ни выстрелить, ни крикнуть, пока наконец огонь не открывают другие американцы. После окончания боя старший сержант упрекает его в том, что он проспал нападение. Когда герой отвечает, что заснул на посту не он, а сменщик, другой сержант его обрывает: «Оправдания как задницы – они у каждого есть».

До 1973 года американцы служили в армии по призыву, но Вьетнамская война не была демократичной, равно касающихся богатых и бедных. Чем состоятельнее была семья, тем больше у нее было законных и незаконных возможностей «отмазать» отпрыска от отправки за океан. Поэтому хребет американской армии составляли нищие провинциальные парни со слабым образованием, порой не способные выразить свои мысли и чувства в складном письме. Что уж говорить о книгах и сценариях! Вот почему так ценен единственный американский фильм о Вьетнаме, придуманный и поставленный ветераном войны, – знаменитый «Взвод» Оливера Стоуна.

Оливер Стоун не должен был служить во Вьетнаме. В этом был совершенно уверен его отец, брокер с Уолл-стрит. Убежденный консерватор, Луис Стоун искренне верил в необходимость войны с коммунизмом. Но он столь же искренне полагал, что кормить комаров в окопах должны бедняки, а не его сынок-разгильдяй, дважды бросивший Йельский университет (сперва чтобы полгода проработать школьным учителем в Южном Вьетнаме, а затем – чтобы написать автобиографию).

Оливер, однако, был ровно противоположного мнения. Неприкаянный, ищущий себя 21-летний парень мечтал примкнуть к настоящему мужскому делу и спасти мир от «красной чумы». Поэтому в апреле 1967 года Стоун-младший добровольно записался в армию и попросил, чтобы его отправили на фронт. Понятно, его просьбу уважили, и после лета в «учебке» Оливер в сентябре того же года попал во Вьетнам в составе 25-го пехотного полка, который по ходу войны участвовал во многих ее самых кровопролитных сражениях и операциях.

Разочарование не заставило себя ждать. «Настоящее мужское дело» оказалось бессмысленными походами по джунглям, суматошными перестрелками, расправами над мирными жителями, постоянным курением «травки» и беспрестанными трениями среди американских вояк. «Белые» против «черных», южане против северян, солдаты против сержантов, сержанты против офицеров… Словить пулю от товарищей во Вьетнаме было не сложнее, чем умереть от огня противника, и такая пуля далеко не всегда была досадной случайностью.

К чести Стоуна надо сказать, что он пробыл во Вьетнаме дольше, чем должен был. Простых солдат отправляли на фронт на год и демобилизовали после двух ранений. Будущий режиссер же пробыл во Вьетнаме 15 месяцев, потому что добровольно возвратился в строй после второго ранения.

В родной Нью-Йорк Стоун-дембель прибыл с «Бронзовой звездой» за героизм, «Пурпурным сердцем» за ранения и пустотой в душе. Позднее он вспоминал, что в то время мог прибиться к любой компании и стать кем угодно – конченым наркоманом, спившимся алкоголиком, профессиональным преступником, идейным террористом… К счастью, судьба сохранила его для истории. Стоун прибился к киношколе Нью-Йоркского университета, где одним из его преподавателей был начинающий постановщик Мартин Скорсезе, прививший Оливеру страсть к экранному искусству.

Естественно, Стоун не мог не попытаться выразить в искусстве свои мысли о войне. Разъяренный ура-патриотической «вьетнамской» лентой Джона Уэйна «Зеленые береты», Оливер сразу после возвращения с фронта засел за собственный военный сценарий под названием «Срыв». В 1971 году он отослал его своему любимому музыканту Джиму Моррисону из группы Doors в надежде, что тот сыграет главную роль, но в июле того же года молодой рокер внезапно умер (возможно, от передозировки героина), и менеджер Моррисона вернул текст автору.

Вторую, лучше продуманную и более откровенную, почти автобиографическую версию сценария под названием «Взвод» Стоун подготовил к 1976 году. Этот текст столь впечатлил продюсеров Columbia Pictures, что Стоуну поручили сценарий для основанной на реальных событиях криминальной ленты «Полуночный экспресс».

Об экранизации «Взвода», однако, речи не шло. Вышедшие в конце 1970-х ленты Майкла Чимино «Охотник на оленей» и Фрэнсиса Форда Копполы «Апокалипсис сегодня» были художественно мощными, но не впечатлившими в прокате «вьетнамскими» фильмами. Поэтому в Голливуде считали, что эти два полотна закрыли тему. Мол, художественно Вьетнам исчерпан, а с коммерческой точки зрения он не интересен, поскольку зрители не хотят, чтобы голливудцы бередили только начавшие заживать раны.

Стоун, понятно, не сдавался – после вьетнамских джунглей ему уже ничего не было страшно. Но он лишь бился головой в закрытую дверь. Даже полученный за сценарий «Экспресса» «Оскар» не привлек к «Взводу» внимание инвесторов.

Когда в 1984 году Стоун согласился за скромный гонорар написать сценарий для фильма Чимино о китайской мафии «Год дракона», он сделал это, потому что продюсер картины Дино ди Лаурентис пообещал взамен вложиться во «Взвод». Однако ди Лаурентис Стоуна подвел – собственных денег не вложил и внешнего финансирования не нашел. «Что я могу сделать? – оправдывался продюсер. – Такое кино никому не нужно».

Многие на месте Стоуна в этот момент бы сдались, но сценарист (к тому времени уже и режиссер) лишь удвоил усилия. И ему наконец-то повезло. Британец Джон Дейл из независимой студии Hemdale, ранее давший шанс Джеймсу Кэмерону с его «Терминатором», согласился профинансировать новый проект Стоуна «Сальвадор» (военную драму о гражданской войне в Латинской Америке) и оплатить экранизацию «Взвода».

Понятно, супербюджет англичанин предоставить не мог, но колоссальных расходов «Взвод» и не требовал. Ведь снимать Стоун намеревался на сравнительно дешевых Филиппинах (там же, где десятилетием ранее создавался «Апокалипсис сегодня»), и играть в картине должны были молодые, начинающие актеры.

Как уже говорилось, окончательная версия сценария «Взвода» была почти автобиографичной. В ней были вымышленные сцены – точнее, сцены, которые не случались со Стоуном, но которые были ему известны по репортажам о Вьетнаме и рассказам сослуживцев, – но главный герой сценария Крис Тейлор был альтер эго режиссера, и он проходил через те же испытания и разочарования, что и Стоун (за вычетом того, что Стоун не убил своего командира, хотя и думал об этом).

У всех прочих персонажей сценария тоже были реальные прототипы, хотя все вместе они никогда не служили. За время пребывания на фронте Стоун сменил четыре части, и герои ленты были самыми яркими парнями из всех, что он знал во Вьетнаме. Так сказать, его драматическая «команда мечты».

Свою главную задачу Стоун видел в том, чтобы показать войну глазами простого солдата и изобразить то, что обычно остается за кадром или на что не обращается внимание. Вездесущие кусачие муравьи и комары, густые джунгли, где можно что-то рассмотреть лишь на расстоянии вытянутой руки, вечно запотевающие часы и компасы, все время кричащие местные жители (привычные для Вьетнама выражения сильных чувств казались американцам картинной игрой на публику, и потому они лишь раззадоривали солдат)… Говоря в начале фильма, что война – это ад, главный герой имел в виду, что все во Вьетнаме было для солдат непривычным, страшным, опасным и раздражающим. Армия Северного Вьетнама с их пулями, ракетами, гранатами и бомбистами-смертниками была лишь малой толикой того, от чего солдаты прятались в клубах наркотического дыма или на дне бутылки.

Понятно, одним лишь изображением тягот солдатской жизни Стоун не ограничивался. Полнометражное кино нуждалось в драматичном сюжете, и режиссер выстроил его вокруг символического сражения за душу главного героя двух его сержантов – добродушного Элиаса и зловещего Барнса. При этом итог этой битвы не имел принципиального значения, и финал картины можно было трактовать двояко. Куда важнее для Стоуна было показать, что война не окрашивает всех ветеранов одним цветом, а позволяет им проявить и развить как худшие, так и лучшие черты своих характеров. Хотя худшие черты, конечно, в войне вроде Вьетнамской пестовать намного проще. Но на то и истинный героизм, чтобы не идти легким путем.

Подбирая актера на главную роль, Стоун поначалу приглядывался к Эмилио Эстевесу, сыну героя «Апокалипсиса сегодня» Мартина Шина. Но так как к тому времени, когда режиссер, завершив «Сальвадор», вплотную приступил к кастингу «Взвода», Эстевес уже был ангажирован другими постановщиками, Стоун отдал роль Криса Тейлора младшему брату актера, Чарли Шину. Он как раз подходил по возрасту и выглядел как изнеженный парень из богатой семьи, который, однако, способен нащупать свою первобытную мужественность, необходимую для службы в пехоте. «Взвод» стал для Шина-младшего первой большой работой в кино.

На роли враждующих сержантов Барнса и Элиаса Стоун взял Тома Беренджера из «Большого разочарования» (позднее – из «Снайпера») и Уиллема Дефо из «Улиц в огне» (будущего Нормана Осборна из «Человека-паука»). Казалось бы, логичнее было отдать героического сержанта Беренджеру, а беспощадного – Дефо, поскольку обычно эти звезды получали соответственно положительные и отрицательные роли. Но Стоун решил, что интереснее будет поменять их имиджами. Благо, что у Беренджера было жесткое лицо, а у Дефо – мягкое. Кстати, изначально режиссер искал на роль Элиаса индейца, но не смог найти достаточно харизматичного парня. Поэтому персонаж был слегка переработан, чтобы роль мог исполнить актер с европейской внешностью.

Еще одного сержанта, трусоватого, но ретивого О’Нила, во «Взводе» сыграл дебютант Джон МакГинли. Так началась кинокарьера актера, который засветился во многих фильмах и сериалах, но по-настоящему прославился лишь после того, как начал играть доктора Кокса в ситкоме «Клиника». Сейчас, конечно, забавно сравнить эти две не столь уж разные роли и представлять, как вел бы себя Кокс, если бы оказался во Вьетнаме.

Среди исполнителей, претендовавших на роль Тейлора, был молодой актер из «Кошмара на улице Вязов». Стоун счел его недостаточно мужественным для главной роли, но вполне подходящим для интеллигентного солдата-переводчика Лернера. Также режиссер был уверен, что снимает парня, который станет большой звездой. И Стоун не ошибся. Джонни Депп действительно с годами прославился во всем мире и даже на время стал самым дорогим актером планеты. Спасибо «Пиратам Карибского моря»!

Также работу в картине получили будущая звезда сериала «Красавцы» Кевин Диллон, герой «Нечто» Кит Дэвид, будущий «Последний король Шотландии» Форест Уитакер и будущий «Кэндимэн» Тони Тодд. Вообще, Стоун во время кастинга продемонстрировал недюжинный нюх на звезд. Ведь все эти актеры только начинали свои карьеры, и для многих из них «Взвод» стал пропуском к главным ролям.

Чтобы сыграть солдат и сержантов – пусть даже молодых и неопытных, – актерам мало было прочесть сценарий и выслушать пояснения «дембеля» Стоуна. Им нужно было пройти курс молодого бойца, и его организовал нанятый режиссером Дейл Дай – ветеран Вьетнама и капитан морской пехоты, который после выхода в 1984 году в отставку создал голливудскую компанию Warriors, тренирующую актеров для реалистичного исполнения военных ролей. В случае кого-то другого такой карьерный зигзаг показался бы странным (бывшие военные обычно создают охранные компании или работают в ВПК), но Дай во Вьетнаме не только воевал, но и был военным журналистом – в сущности, пропагандистом. Так что для него было естественно после ухода на «гражданку» переквалифицироваться в голливудские эксперты.

В реальной жизни американские солдаты готовились воевать на родной земле и лишь затем отправлялись за океан. Но так как на подготовку актеров у Дая было всего две недели, а не несколько месяцев, то курс молодого бойца проводился в условиях, приближенных к боевым. То есть на Филиппинах, где к тому времени уже вовсю трудились нанятые продюсерами декораторы и строители.

Под началом Дая актеры учились рыть окопы, сидеть в засаде, прорубаться сквозь джунгли, имитировать стрельбу, метать гранаты и ненавидеть придирчивых командиров. Депп, кроме того, выучил несколько фраз на вьетском языке, чтобы изобразить переводчика.

Уроки солдатской жизни были тяжелыми и выматывающими, но после их завершения Стоун не дал актерам передышки и сразу начал их снимать. Он специально добивался, чтобы его звезды были на экране не спокойными и цветущими, а потрепанными и разъяренными – такими, какими он запомнил своих боевых товарищей.

Конечно, съемки в джунглях Филиппин были далеко не такими опасными, чем блуждания солдат по джунглям нашпигованного врагами Вьетнама. Но жаркий и влажный климат, густые заросли, скользкие грязевые склоны и опасные насекомые и змеи делали работу актеров аутентично гадким переживанием. Там же, где недорабатывала природа, перерабатывал режиссер. По воспоминаниям очевидцев, Стоун не только требовал выкладываться на 120%, но и порой «бил» актеров по их душевным болевым точкам, придумывая изобретательные «наезды» и оскорбления.

Все, разумеется, понимали, что постановщик переживает как никогда прежде, потому что снимает очень близкое ему лично кино, и что он старается «раскачать» актеров, чтобы они почувствовали себя замордованными солдатами. Но если бы патроны в автоматах не были холостыми, то, возможно, Стоун бы не дожил до премьеры «Взвода».

Зато, поскольку сцены эвакуации всегда снимались последними, актеры всякий раз залезали в вертолеты с неподдельной радостью. Они знали – их ждет уютная гостиница и скорое возвращение на родину.

Пришлось помучиться и понервничать и организаторам съемок, потому что во время работы над фильмом на Филиппинах сменился политический режим, и многолетний диктатор Фердинанд Маркос сбежал от революционеров в Америку. Соответственно, пришлось заново раздавать взятки и договариваться с новыми властями, чтобы они позволили закончить картину и продлили аренду военной техники (как и в «Апокалипсисе сегодня», филиппинские ВВС изображали вертолеты и самолеты американской армии).

А что же настоящая американская армия? Она наотрез отказалась участвовать в съемках картины, сценарий которой в Пентагоне назвали «неправдоподобным», хотя большинство его событий Стоун взял из собственной жизни. Ничего удивительного – американские генералы поддерживают лишь фильмы вроде «Лучшего стрелка», которые привлекают в армию новых солдат. Хотите снять обличительную ленту? Ищите жадных иностранных чиновников, в чью страну США поставляют свои танки и вертолеты.

Из потраченных на фильм 6 миллионов долларов существенная часть ушла на сооружение под открытым небом декорации вьетнамской деревни, которую героям предстояло разорить и сжечь. Хижины и рисовое поле получились столь достоверными, что в деревне вскоре поселились местные бродяги, уверенные, что Бог послал им дома в ответ на их молитвы. Каково же было их разочарование, когда пиротехники выгнали их и сожгли деревушку дотла!

Настоящими в картине были не только вьетнамские хижины, но и их обитатели. Команда Стоуна собрала со всей страны вьетнамцев, которые согласились участвовать в съемках. Среди них были и поселившиеся на Филиппинах беженцы, и уехавшие в Штаты вместе с американскими войсками чиновники и бизнесмены, оказавшиеся на Филиппинах как туристы. Так что некоторых вьетнамских крестьян в фильме играли люди, в жизни не державшие в руках ничего тяжелее ручек и драгоценных колье.

В самом начале съемок «Взвода» стало известно, что «Сальвадор», вышедший в конце февраля 1986 года, провалился и в прокате, и в глазах критиков. Снятая за 4,5 миллиона картина собрала всего 1,5 миллиона долларов. Это были позор и катастрофа, и Стоуну очень повезло, что работа над «Взводом» успела набрать маршевую скорость. Если бы студия Hemdale могла без больших потерь выйти из проекта, она бы, наверно, так и сделала. Но отступать уже было поздно, и студия довела фильм до конца. И ее ставка на «зеро» сыграла.

В то время как события в Сальвадоре волновали лишь с головой погруженных в международную политику людей вроде Оливера Стоуна, Вьетнамская война на волне милитаристской риторики президента Рейгана и реваншистских лент вроде «Рэмбо 2» в 1986 году вновь стала «популярна» и актуальна. Здравомыслящим людям нужно было что-то противопоставить «ястребам»-неоконсерваторам, и новое кино о том, что война – это бессмысленный и жестокий ад, пришлась как нельзя кстати. Выйдя в прокат 19 декабря 1986 года, 6-миллионный «Взвод» собрал колоссальные 139 миллионов долларов – потрясающий результат для взрослого кино в середине 1980-х.

Критики, в свою очередь, назвали фильм одной из лучших картин года, и Киноакадемия с ними согласилась. Она сперва номинировала «Взвод» на семь «Оскаров» (в категории «лучший актер второго плана» Том Беренджер и Уиллем Дефо состязались друг с другом), а затем присудила драме четыре статуэтки: лучший фильм, лучшая режиссура, лучший монтаж и лучший звук. Также Стоун как режиссер получил британскую премию BAFTA, «Золотой глобус» и берлинского «Серебряного медведя». Постановщик, ранее заслуживший признание лишь как сценарист «Полуночного экспресса» и «Лица со шрамом», выбился в голливудские мэтры и вскоре подтвердил свой новый статус, сняв политические хиты «Уолл-стрит», «Рожденный четвертого июля» и «Джон Ф. Кеннеди. Выстрелы в Далласе».

Что касается «Взвода», то он тоже не оказался «калифом на час». Ленту и сейчас называют одной из лучших картин о Вьетнаме и одним из лучших антивоенных фильмов в истории Голливуда и мирового кино.

Среди множества ярких фраз картины наибольшую популярность обрело замечание сержанта О’Нила о схожести оправданий с задницами. Эти слова часто считают новшеством Стоуна, но на деле режиссер лишь процитировал одну из так называемых «современных поговорок», появление которой американские лингвисты относят к началу 1970-х. Полностью она звучит так: «Оправдания как задницы – они у каждого есть, и все вонючие». Но так как сравнение с задницей не нуждается в уточнениях, эту поговорку можно встретить и в сокращенном «взводном», и в полном виде. Хотя, конечно, забавно, что в кровавый фильм об армии отнюдь не матерная поговорка попала в цензурированном варианте. Интересно, чем режиссер руководствовался – ритмом диалога? Но, как бы то ни было, его блистательный фильм от этого ничуть не пострадал.