Где же ты, "Брат"?

Российский постмодернистский кинодраматург Константин Мурзенко, известный сценариями картин «Тело будет предано земле, а старший мичман будет петь» и «Мама, не горюй!», попробовал себя на режиссерском поприще, сняв фильм с нежным названием «Апрель» (тут, правда, хочется заметить, что в отечественном, тогда еще, впрочем, советском, кино, уже был фильм с таким названием - Отара Иоселиани. Так что, думается, стоило бы чуть внимательнее относиться к названиям, по крайней мере удостовериться заранее, что не повторяешься). Апрель - это прозвище главного героя, Пети, рыцаря московских улиц и подворотен, попавшего между двух огней: с милицией не дружит, а тут еще мафия наезжать начала - якобы, мол, Апрель стукач. Хитрый глава мафии, прошедший, очевидно, неплохой курс психологии на нарах, указывает Апрелю на двух криминальных молодых людей - они, дескать, тебя подставили. Вот тебе на всякий случай их фотографии, вот тебе на всякий случай пистолет, вот тебе на всякий случай четыре тысячи зеленых. Захочешь кокнуть их - никто слово против не скажет. Апрель не дурачок, он понимает, что это - натуральный «заказ». Но не так просто все оказывается. Один из «заказанных», бизнесмен Володя, запутался со своими криминальными партнерами и вынужден спасать собственную шкуру, согласившись похитить из Дома ребенка парочку детей и переправить их за границу. Дороги Апреля и Володи пересекаются совершенно неожиданно, в более чем неподходящем месте. Два несчастных, запутавшихся дурачка.

Криминальная драма, пожалуй, на сегодня самый распространенный жанр в России. Большинство режиссеров так и не хочет поверить, что зрители до тошноты наелись снесенными «магнумом» черепами, продажными милиционерами и спецслужбами, фраерами, гордо насящими татуировки, феней, заполнившей экраны до такой степени, что впору ее объявялять литературным языком, а нормальный русский литературный - феней, по которой лишь падлы-интеллигенты ботают. Кстати, предыдущие фильмы Мурзенко, точнее - фильмы, снятые по его сценариям, изобиловали сленгом настолько, что грозили порваться под его тяжестью. Но не порвались, и на них смело можно было группами водить начинающий криминалитет, изучающий диалектику не по Гегелю, а русский язык - не по Гоголю.

В «Апреле» фени тоже более чем достаточно, но она уже не производит того - да простится мне - упоительного впечатления, как в «Маме…» и «Теле…». То ли приелась, то ли перестала быть самодостаточной. Там она перла танком на первый план, загораживая своими необозримым формами весь фильм, в «Апреле» же Мурзенко решил заполнить экран вещами более эфемерными, нежели привычное телепание преступными языками. Режиссер задумал поймать двух зайчиков: с одной стороны - снять фильм в условном жанре игры-мозаики-угадайки, собрав в нем немыслимое количество лоскутов-цитат из картин всех времен и народов; с другой - провести вполне серьезное психологическое исследование на тему «Где искать правду?»

Что касается цитирования, то здесь можно спорить до бесконечности - ставить ли знак равенства между цитированием и плагиатом, оправданы ли цитаты там, где они не служат пародии, не является ли, наконец, «передразнивание» чужих фильмов лекарством от режиссерской беспомощности. Это, конечно же, дело вкуса. Режиссерского - в первую очередь. Режиссер, работающий на цитатах, - как кулинар. Можно нарубить салат грубо, без любви, из несочетаемых продуктов. А можно создать тонкое аристократическое блюдо, как когда-то незабвенной памяти Оливье. В «Апреле» Мурзенко-Оливье создает продукт хоть узнаваемый, но ненавязчивый и вполне изящный. Тот, кто хоть раз видел «Касабланку», сразу поймет, под кого «косит» Евгений Стычкин, играющий Апреля, когда одну за другой курит сигареты, прикрывая их ладонью, как от ветра. Конечно же, так курил великий Хэмфри Богарт. Потом, покружив по пустой, романтически-дымчатой Москве, словно нарисованной рукой Джима Джармуша, герои ныряют в идиотическую круговерть а ля Тарантино. Вот, кажется, промелькнул и спрятался - но мы тебя видели! - Брюс Уиллис, герой «Крепкого орешка». А дальше уже стоит в очереди Вонг Кар-вай, любезно разрешающий режиссеру оторвать кусочек от его «Любовного настроения». По крайней мере, страстное целомудрие влюбленных Апреля и Аллы (Саша Куликова) совершенно кар-ваевское. Тут не толькол пол-Голливуда отметились, но даже европейский «Профессионал» Бельмондо подмогнул. «Все промелькнули перед нами, все побывали тут».

Кажется, что режиссеру гораздо больше нравится играть в режиссерские ходы, чем погружаться в суть проблемы. Чисто игровые моменты, забавные вставки - например, одноминутный эпизод с Ренатой Литвиновой, где она томно говорит по сотовому телефону с одним любовником, одновременно лаская другого. Или присутствие популярных певцов Сергея Мазаева и Михаила Круга - оба в роли авторитетов, один покрупнее, другой - поменьше. Или Александр Лазарев-мл. в колоритной роли православного батюшки-бандита. Все эти «золотые вкрапления» смотрятся абсолютно органично, но отделаться от ощущения, что перед тобой свадебные генералы, все равно нельзя.

«Апрель» - не только самый поэтичный криминальный фильм последних лет, но, возможно, и самый поэтичный и нежный из всего российского кинематографа за последний как минимум год. По-настоящему нежный, без сюсюканий, без очевидной фальши, коих в нашем кино не счесть, особенно в последнее время, когда режиссеры стали понимать, что сказанное с придыханием «я тебя люблю» - по-русски, заметьте, а не «по-мексикански» или «по-бразильски» - вгрызается в зрительскую душу куда цепче, чем любая расцвеченная феня, перекрываемая автоматной очередью.

Конечно, никуда не деться от некоторой романтизации главных героев - Володи и Апреля. Особенно второго, который на наших глазах за два часа совершает путь на свою Голгофу, по дороге очищаясь от скверны, что поселилась в нем с рождения. Если в первых кадрах перед нами - замызганное напуганное существо в дешевой ушанке, шарахающееся от ментов, то к концу картины вдруг оказывается, что парень-то мало того, что умен и силен, он просто симпатичен и даже сексапилен. Происходит чудесное, почти сказочное перерождение - вчерашний уголовник спасает детей, женщин, целую больницу и даже «заказанного» бизнесмена Володю ценой, между прочим, собственной свободы как минимум. А то и жизни. Что вы сказали? Он маленького роста? Не может быть, а кажется таким внушительным. Он далеко не красавец? Да ладно вам, посмотрите - обаятелен, как сто Делонов. Бельмондо, между прочим, вообще как смертный грех - и ничего. Мы его любим не только за это.

Постепенное перерождение главного героя словно высветляет лучиками все пространство вокруг него. Начинается легкая вакханалия всеобщего прощения и всеобщей любви. Просыпается острая жалость к бизнесмену Володе, который кажется уже не подонком, а разнесчастным рефлексирующим обманутым лохом; перестаешь бояться бандитов в дурацких карнавальных масках, хотя в руках у них автоматы, и даже готов поверить в непродажность милиции. И что самое главное - режиссеру удалось сделать так, что все это принимаешь и веришь во все это безоговорочно. В чем-то «Апрель» - зеркальное отражение «Брата», где происходит обратный процесс. Симпатичный герой Данила Багров с открытым взглядом на наших глазах шаг за шагом скукоживается до банального уголовника, подспудно проповедущего очень сомнительную философию, больше всего похожую на фашизм. А Петя Апрель, банальный уголовник, подспудно проповедующий тоже весьма сомнительные ценности, на наших глазах шаг за шагом превращается в симпатичного героя с открытым взглядом.

Безусловно, Данила Багров - персонаж более жизненный, чем Петя Апрель. Показать падение гораздо проще, чем восхождение. Да и само восхождение надо совершать, тогда как падение совершается само. Мурзенко - вольно или невольно - своим фильмом и своим героем ставит с ног на голову постулат Балабанова-Багрова «Правда - это сила». Петя Апрель, который на протяжении фильма пытается разобраться, где же она, правда, как найти ее, не потеряв при этом все, что имел, все-таки ставит точку в своих поисках: «Сила - это правда». Ну что, съел, Данила? Скромный уличный уголовник Апрель вызывает тебя на дуэль. Очень хочется, чтобы он победил.

Картина «Апрель» - из тех, которые принято называть стильными. Или модными. Оставаясь непритязательной с точки зрения видеоряда, эта картина стильна словно изнутри. Вообще-то, было бы достаточно Ренаты Литвиновой, Михаила Круга, Юрия Куценко (мелкий авторитет Артур), Дениса Бургазлиева (тот самый Володя), чтобы фильм наполнился рефлексией, нервно затрепетал и - остался бы на грустно дребезжащей ноте русского шансона. Потому что фильм сделан в стиле русского шансона - слегка надрывный, слегка наивный, чуть-чуть грустный, чуть-чуть разудалый. И даже музыка Данилы Калашникова (за музыку, кстати, фильм уже получил приз на фестивале в Выборге «Окно в Европу»), хоть и абсолютно к другому стилю принадлежащая (кажется, этот стиль назвыается даб), так же грустна, ритмична и стопроцентно точно соответствует и ритму картины, и ее стилю, и даже всем ее рефлексиям.

Вряд ли фильм Константина Мурзенко «Апрель» станет культовым, как стал культовым его антипод - «Брат». Время пока еще требует интриг позаковыристей, героев - покруче и попроще, сцен - побрутальней. Но колокольчик прозвонил: с «Апрелем» мы получили маленькую оттепель и передышку, мы можем не бояться, что придет Данила Багров - и ему все поверят. Мы получили, наконец, стильное кино с хорошей актерской игрой, с крепкой режиссурой, кино, которое постаралось, не обманывая самое себя, без фальши и причитаний на тему загадочной русской души посмотреть в черноту сегодняшнего дня через светлые и незапотевшие очки.