Интервью с Кэри Маллиган

Кто такая Винни Гекко?

Винни – дочь Гордона Гекко. Она родилась в год, когда заканчивается действие первого фильма «Уолл-стрит», в год, когда Гекко арестовали. Винни помолвлена с Джейкобом Муром (Шайя ЛаБаф) и не имеет никакого отношения к финансовому миру, ведет совершенно другую жизнь, ее не интересуют ни Уолл-стрит, ни капитализм. У нее есть свой сайт, посвященный левым политическим взглядам, и она не общается с отцом уже много-много лет.

В чем конкретно заключается ее работа?

Винни выступает против отца и всего, что он собой олицетворяет. Ее сайт похож на MoveOn.org. Это активистский некоммерческий ресурс. Она выбрала путь, совершенно отличный от пути отца.

Перед тем как начать работу над фильмом, изучали ли вы подобные сайты и деятельность, которой занимается ваша героиня?

Да. Больше всего на этот счет я общалась с Лорой Дон, которая занимается сайтом MoveOn.org. Я очень много узнала о том, что сайт сделал для кампании Обамы, – его вклад был просто огромен. Этот интернет-ресурс сыграл важную роль в президентских выборах и вообще очень влиятелен. На сайте зарегистрировано более четырех миллионов постоянных пользователей. Лора – один из главных прототипов моей героини.

Чему вы у нее научились, что взяли от нее для образа Винни?

Прежде всего я наблюдала за тем, как она отстаивает свои убеждения. Лора просто рок-звезда. Она, кстати, и в самом деле поет. То, как она говорит, просто поражает. Я была свидетельницей ее политических споров с людьми – в них столько страсти. Думаю, Оливер хотел наделить Винни именно такой чертой. В этом моя героиня похожа на Гекко: такая же пылкая и бесстрашная, когда дело касается ее убеждений.

Как началась ваша работа с Оливером Стоуном? Он говорит, что увидел вас в «Воспитании чувств», и вы ему очень понравились.

Я тогда снималась в «Не отпускай меня», и работа уже подходила к концу, когда позвонил мой агент и сообщил, что со мной должен связаться Оливер. Одно это уже показалось странным. Когда мы разговаривали в первый раз, сценария еще не было, и он сказал, что придется подождать. Встретились мы только через месяц после его звонка. Я его боялась ужасно, потому что, ну… сами понимаете – это же Оливер. Все время надо быть в форме, держать удар, но работать с ним – одно удовольствие, мне очень нравится. Я боялась, и именно поэтому согласилась. Потому что это была не такая работа, которую можно сделать шутя, это была сложная и страшная задача, требующая много сил.

Вы помните вашу первую встречу с Оливером Стоуном? Что он вам сказал?

Мы встретились в его офисе в Лос-Анджелесе. Он дал мне сценарий и сказал: «Шайя приедет через час, прочти пока сколько успеешь». Он оставил меня в комнате, и я села читать с мыслью: «Я читаю продолжение “Уолл-стрит”». Я волновалась, текст ведь был сильно засекречен. Даже моему агенту нельзя было его читать. Я ему посылала смс, пока читала: «Сценарий хорош! Очень хорош!» Потом пришел Шайя, и мы собрались все вместе. Но это не было прослушиванием. Я была просто в восторге, я сразу поняла, что хочу сыграть эту роль. Она мне понравилась, и мне понравился Оливер. Он мне первым делом сказал, что с короткой стрижкой я выгляжу по-другому. Я подумала «Господи, неужели я осталась без роли?» И расстроилась, потому что обычно не веришь, что получил роль до тех пор, пока не оказываешься на съемочной площадке.

То есть вы получили роль без прослушивания, вам ее сразу предложили?

Да, и со мной такое было впервые. Для меня это очень большой проект. Пару дней спустя в Нью-Йорке было совместное чтение сценария с Шайей и Майклом. Мы сели за стол, и я все еще думала: «Господи, если я сейчас это запорю, роль мне не достанется». Примерно половину сценария я читала с американским акцентом, но потом плюнула и стала говорить по-английски, потому что акцент у меня получался плохо. Я тогда не занималась им специально, просто импровизировала. Так что снова стала говорить как обычно, а мне потом сказали, что все чтение записывалось для сценаристов, и я подумала: «Мне конец».

Что в этом фильме главное?

Для меня, для моей героини главное – истинные ценности, жизненные приоритеты. У ребят история другая, но для меня главное – обретение настоящих ценностей. Не в финансовом смысле.

Что для вас было самым трудным в работе над фильмом?

Довольно трудно было разучить американский акцент. И еще то, что проект такой большой, я никогда не была занята в чем-либо такого масштаба. У меня, конечно, была пара кадров в «Джонни Д.», но играть настоящего персонажа в таком большом фильме было довольно пугающим занятием. Хотя и жутко интересным, конечно. Мы три недели репетировали. Я столько не репетировала со времен «Гордости и предубеждения». Было хорошо.

Что было самое сложное в американском акценте?

Ну, вот под утро он мне дается уже тяжело. Как-то раз мы снимали до четырех утра, к этому времени я уже замучилась. Но мне очень помог мой инструктор по речи Тим Монич, он потрясающий. Мне и раньше приходилось изображать американское произношение, но это был такой усредненный вариант. А здесь у моей героини впервые есть определенное место, где она выросла. Она – жительница Нью-Йорка из верхнего Ист-сайда, девушка из состоятельной семьи. Я думаю, акцент удался, по крайней мере, надеюсь на это. Я слышу сама, когда лажаю.

Вы смотрели сериал «Сплетница» (о богатых нью-йоркских девушках), чтобы лучше вжиться в роль?

На самом деле я просто помешана на «Сплетнице». В прошлом году я здесь играла в пьесе, а когда я работаю в театре, то днем я обычно почти ничего не делаю, потому что очень устаю. И я посмотрела два первых сезона «Сплетницы». На него просто подсаживаешься. Страшно подсаживаешься. Я загружала его с iTunes и просто не могла остановиться.

Что вы думаете о первом фильме «Уолл-стрит»?

Я его видела, когда мне было двенадцать. Его сняли в год моего рождения, так что я не могу сказать, что посмотрела его, когда он вышел. (Смеется) Когда я получила эту роль, я его много раз пересматривала и очень полюбила. От Майкла Дугласа просто мороз по коже, да и Чарли Шин потрясающий. Мартин Шин мне тоже очень понравился. Думаю, наш фильм такой же сильный, как первый. И это прекрасно.

Как вам работалось с Сьюзан Сэрендон?

Она удивительная. Я уже снималась с ней в прошлом году, так что мы были знакомы, и это здорово. Друзья – это всегда хорошо, а Сьюзан я очень люблю. Она великолепна. И на роль матери Джейка подходит как никто другой.

А что вы можете сказать об остальных актерах?

Я с самого начала была рада шансу поработать со всеми ними и, конечно, с Оливером. Шайя, Джош и Фрэнк Ланджелла – они фантастические. Правда, у меня нет совместных сцен с Фрэнком. Я не во всех эпизодах фильма появляюсь, но я иногда прихожу на площадку просто посмотреть, как работают другие. Приходишь и видишь, как спорят между собой Фрэнк Ланджелла, Илай Уоллах и Джош Бролин. Кто захочет такое пропустить? Я много времени просто наблюдала за съемками. А уж работать с ними всеми – одно удовольствие. В основном, правда, я снимаюсь с Шайей. Сегодня была первая сцена, в которой принимали участие не только мы двое, потому что сегодня все «дома», не на Уолл-стрит.

Расскажите о Майкле Дугласе.

Он классный, и я рядом с ним совсем не нервничаю. Я волновалась только в самом начале работы над фильмом. Но если не привыкаешь к партнерам за три недели репетиций, это будет мешать на съемках. Он душка.

Какую сцену вы снимаете сегодня?

Мы на благотворительном приеме. Компания, в которой работает персонаж Джоша Бролина Бреттон Джеймс, устраивает мероприятие для богатых тусовщиков и людей, которые жертвуют деньги в фонд по борьбе с болезнью Альцгеймера. Я здесь с Джейкобом.

Вы отлично выглядите. Можете прокомментировать свою стрижку и одежду?

Мне казалось, что вряд ли моя героиня должна быть длинноволосой блондинкой. И мне не нравится во всех фильмах выглядеть одинаково, я люблю меняться. Я подумала, что она должна быть такого мальчишеского типа, совсем не похожей на женщин, с которыми обычно встречаются воротилы с Уолл-стрит. Что у Джейкоба должна быть особенная, не похожая ни на кого девушка. А оправданием этому платью от Оскара де ла Рента может служить его винтажность, поэтому она может на него потратиться, но больше мне об этом сказать нечего (смеется).

Вы как-то изучали мир финансов, когда получили эту роль?

Да, немного. Мой брат учился в Оксфорде, и многие его друзья работают в Кэнэри-Уорф в Сити (лондонский эквивалент Уолл-стрит – EMPIRE). Я разговаривала с друзьями брата, которые после окончания университета устроились в Кэнэри-Уорф, зарабатывали огромные деньги, а в прошлом году внезапно оказались на улице. А до кризиса я бывала с братом и его знакомыми в ресторанах, когда они заказывали шампанское ящиками. Примерно так же я себе представляла и Уоллстрит. Но специально я ничего не изучала, в отличие от мужского актерского состава. Им для работы над ролью это было просто необходимо.

Расскажите, как на вас отразился кризис в 2008 году?

Могу честно сказать, что он меня задел. Все дорожало. А моя квартира потеряла большую часть своей стоимости. Я пару лет назад купила квартиру в Лондоне. Цены тогда росли и росли, как вдруг оказалось, что продавать уже невыгодно. Так что у меня теперь квартира, которая будет моей до тех пор, пока ее цена снова не вырастет до той, которую я за нее заплатила. Но по большому счету, кризис на мне не сильно отразился, и я совершенно ничего не знала о финансовом мире до этого фильма. Я никогда не интересовалась финансами, и моя героиня тоже не имеет к ним никакого отношения. Хотя я по фильму общаюсь с мужчинами-финансистами, и актеры все разговаривали с разного рода экспертами, чтобы лучше подготовиться. На самом деле они и сегодня здесь, в комнате для VIP-гостей полно бизнесменов, так что я почти все время в их компании. Я ничего детально не изучала, потому что для работы мне это не нужно, но когда постоянно находишься в таком окружении, волей-неволей узнаешь довольно много.

Наверное, вас очень вдохновил бурный прием, оказанный критикой и зрителями вашему предыдущему фильму, «Воспитанию чувств»?

Я очень рада, что фильм успешный. Я рада, что люди на него ходят. А получать номинации для меня – нечто сюрреалистическое. Все это так странно, будто я вдруг оказалась на другой планете. Ничего похожего у меня в жизни никогда не было. Но из-за того, что я сейчас снимаюсь и у меня много работы, мне просто некогда думать об этом.

Ну и последний вопрос. О вас сейчас очень много говорят, сравнивают вас с Одри Хэпберн. Как вы относитесь к этой славе и к таким сравнениям?

Естественно, это увлекает. Я не так уж много об этом думаю, но, конечно, такое внимание приятно. Хотя мне очень сложно смотреть на себя и еще сложнее понять, почему люди так на меня реагируют. То, что сейчас происходит, все это внимание – это какой-то параллельный мир по сравнению с прошлым годом. И я пока этого до конца не осознала. Просто живу как живу, делаю свою работу. Это все дико и странно, но в то же время сказочно и волшебно.