Рецензия на фильм «Страсти Христовы»

Ну, кто-то ловит в мутной воде. В то же время, а сам-то Гибсон чего ловит в "Страстях Христовых"?

• Какая там "документальность" изображения с даруемой кинематографом "физической реальностью", из-за чего все акценты – на "теле Христовом", на истязаниях и на крови? Что, в 33 г. н.э. кино уже изобрели? Между тем, в Христа верят по-прежнему в 2003-м, 2004-м и, будем надеяться, 2005-м году. Это вам не "Королева Христина" и не "Камо грядеши" Сенкевича. Это реальность не только киношная. Но ладно, допустим, кино тоже сохранится через пару тысчонок лет и, значит, могло бы туда, назад, тоже как-нибудь проникнуть. Ну, и где тогда это "как-нибудь"? Как? Все те же многокамерные съемки и любым оператором легко подсчитываемое число осветительных приборов для сохранения голливудского "гламура" – мало в чем отличимое от "гламура" времен Сесиля Б. Де Милля. Только чтобы все гладенько, разноцветненько и совершенно ясненько. Христа бичуют, артист кровью истекает, а кругом так и представляется – провода, провода, фильтры, лампочки… Ничего общего с верующим, неверующим, но – адекватным Евангелию человеческим зрением. Будто хоть одно из Евангелий такое гладенькое. Гибсон даже в местах реальных событий ухитрился снять, как в павильоне "Коламбии".
•  
• Если фильм не ставит перед собой вопроса, как вообще можно снять кино об Иисусе Христе, будто он в самом деле был, зачем тогда упираться в эти пресловутые языки? "Латынь", "арамейский" – все равно же все в титрах переведено. Когда о Христе снимал Пазолини, он упирался в социальный конфликт и его-то уж не переводил – извини, подвинься. Либо все будут безвестны, как Энрике Ирацоки, и бедны, как недекорированное черно-белое изображение, либо никакого Христа вам не полагается. Когда то же самое снимал Скорсезе, Христа как раз не полагалось. Был несчастный человек, который хотел поверить, а с Богом напряженка. Скорсезе ни во что не упирался, за что его церковь особо не полюбила. У Гибсона же какая-то дешевая претензия на посвященность, а что бы за ней стояло-то…
•  
• Может ли стоять за "посвященностью" право просто перевирать Евангелие, вводя персонификацию дьявола в лице бесполой дочки Адриано Челентано? Где он про нее читал, в каких неканонических текстах? Ведь, слава богу, христианских текстов за две тысячи лет – это весь Голливуд заклеить и дорожку к Нью-Йорку выстелить. Про "явления" в Гефсимании в XIX веке писал беллетрист Ренан, но так он утверждал, что "являлся" ангел… Так откуда вся жуткая декадентствующая символика с многозначительной раздавленной змеей и лицом в толпе, и вообще всей пошлятиной – так же как, впрочем, все домыслы про страдалицу-жену Понтия Пилата да про то, как именно вела себя пресвятая дева Мария в последние часы жизни сына божьего? Совсем с глузду съехал? А как, интересно, домыслы вяжутся с "документальностью" да с "отстраненностью" в языке?
•  
• Как, наконец, со Страстями Христовыми вяжется артист Джим Кэвизел? Он, что, на одну книжку больше, чем Гибсон, прочитал? Почему же тогда по глазам незаметно? Там в глазах – только фильмография типа "Граф Монте-Кристо" и карьера баскетболиста, так и не состоявшаяся из-за травмы ноги, и больше ничего. И ведь Гибсон же явно это почувствовал, если почти с самого начала закрыл ему один глаз, как бы сильно подбитый. Только взгляд все равно стал не осеняющий, не пронизывающий, а просто инвалидный. И уж совсем далеко от сына божьего пресловутые ноги. Каким бы здоровым и молодым ни был Иисус Христос, так крупно, прицельно снимать жирные ляжки Кэвизела, когда его как бы бичуют – это где же тогда душа?
•  
• Зачем вообще приплетать духовную литературу, если все кино снял лишь про то, как множество плохих людей уничтожало одно хорошее тело? Ну, да, без поддержки этой литературы голливудский набор жестокостей вряд ли выдержал бы сравнение с сегодняшней телехроникой. Там ведь головы режут крупно, части тел после взрывов разбросанные… Не чета. Да и множество плохих людей у Гибсона отдыхает, как взглянешь в том же телевизоре на, допустим, футбольных фанатов. Но стоит ли пользовать христианский миф как фиговый листочек для прикрытия одной-единственной мысли на два часа хронометража? Насилие – это плохо. Ну, плохо. Дальше что? Лучше, что ли, на приукрашенной демонстрации того насилия вкупе со спекуляцией на христианском мифе делать те миллионы, которые собирает теперь фильм вроде бы о Христе? Уже тринадцатое место в списке самых кассовых фильмов всех времен в США, уже сплошные миллионы в Европе, Латинской Америке и даже Азии. Что, кроме ставшего теперь мейнстримом откровенного издевательства над самим импульсом духовных поисков, и так уж давно потерпевшим полное крушение, демонстрируют эти цифры?

Ждите Иудейских войн.